Надежда рода - Руслан Муха

момент решил, что она, скорее всего, передумала и сейчас ябедничает на меня Юржи. А это значит, что сейчас ко мне быстро приставят охрану и засунут в бронированную машину, запретив перемещаться по городу иначе.

Я решил идти один и только повернулся в сторону остановки, как рядом остановилась девушка, вышедшая из башни. Невысокая миниатюрная брюнетка в коротком черном платье и на высоченных каблуках. Она мне улыбнулась и сказала голосом Айрисы:

– Ну что, свамен, идемте?

Я восхищенно присвистнул. Если бы она не заговорила со мной, вообще бы не признал.

– Хорошая маскировка! – сказал я, глядя на брюнетистый парик.

Айриса очаровательно улыбнулась:

– Все ради дела, свамен. Без парика меня бы сразу раскусили в городе. Кто не знает в Сорахашер розоволосую неуязвимую?

Мне показалось, или она хвастается? Я усмехнулся.

– Идем, – я кивнул в сторону автобусной остановки, предлагая Айрисе локоть.

Она ухватилась, задорно взглянула на меня из-под густой черной челки:

– Куда мы поедем, свамен?

– Не знаю, куда-нибудь. Куда ты предлагаешь?

– Смотря что именно вы хотите увидеть. Если хотите взглянуть на городскую жизнь, можем отправиться в центральный квартал. Там жизнь кипит до самого утра.

– Значит, поедем в центральный квартал, – согласился я.

– Сразу предупреждаю, свамен, до полуночи мы должны явиться в башню. Микчо придет меня сменить, и если он нас не найдет, тут же начнутся поиски.

– Хорошо. Только не зови меня свамен. Это подозрительно.

Айриса кивнула, заговорщицки прошептала:

– И как же мне звать вас, свамен?

– Ник. Зови Ник.

– Ладно, – пожала она плечами. – Ник. А я тогда буду Карой. Какая у нас будет легенда?

Я пожал плечами:

– Не знаю, ты придумай.

Айриса, закусив нижнюю губу, прищурилась, размышляя.

– Мы могли бы быть братом и сестрой, – предложила она, затем неуверенно добавила: – Ну, или мужем и женой. Например, можем говорить, что приехали в столицу из ШриМанас. А сами мы работаем… Ну-у-у, например, на текстильной фабрике. Как вам?

– Хорошо, – улыбаясь, сказал я.

Она меня веселила. Вся дерзость и строгость исчезли, стоило ей снять форму и надеть платье. Сейчас она была совсем другой.

Мы остановились на остановке. Здесь было не много народу. Две девушки ярко и вызывающе разодеты, явно навострившиеся навстречу ночным приключениям. Группой держались мужчины и женщины, болтавшие оживленно о выходных и об окончании рабочего дня – эти явно работники из башни. Еще двое мужчин стояли молчаливо в стороне.

Айриса мягко развернула меня от остановки к дороге.

– Там наемники, – шепнула она, – могут узнать, лучше не смотрите так туда. И еще… Вы с клановым кошельком?

Я кивнул. Айриса закатила глаза:

– Хорошо, что я взяла простой.

Она полезла в маленькую лаковую сумочку и извлекла оттуда серебристый, похожий на зажигалку кошелек без всяких опознавательных знаков. Тем временем к остановке подкатил автобус, мы зашли последними. Айриса приложила кошелек к турникету на входе, прошла, затем снова приложила, впуская меня.

Вечерний город сиял и сверкал неоновыми вывесками и огнями самых разнообразных увеселительных заведений на любой вкус и цвет. Я и не подозревал, что ночью столица превращается в Лас-Вегас. Казино, ночные клубы, театры и музыкальные заведения, бары и рестораны. Здесь было все – от клубов загадочной направленности до банальных борделей с характерными вывесками на входе. Пестрели светлыми витринами магазины; будто огромные елочные игрушки блистали зеркальные небоскребы.

Мы проехали череду спальных районов со светлыми пустыми улицами и редкими прохожими; с аккуратными парками, с уютными домами, льющими свет из окон на вечерние улицы. А дальше снова оживленные улицы и пестрые вывески.

Айриса наклонилась ко мне, шепнула:

– Скоро выходим.

Еще до того, как вышли из автобуса, я увидел, как здесь оживленно. В центральном квартале было шумно: играло сразу несколько уличных музыкантов, создавая развеселую какофонию; шумела толпа, смеялась, кричала, спорила о чемто. Широкая аллея, заполненная шумной толпой, тянулась куда-то вдаль и, казалось, не имела конца. Здесь стояли длинные ряды, где торговали едой и напитками, созывали и манили развлечениями и играми. Вот факир устроил представление посреди улицы, не огненный ракта, а настоящий факир. Почему-то он мне показался сейчас чем-то более удивительным, чем одаренный ракта.

– Скажи, – обратился я к Айрисе, предлагая ей локоть. – Ты совсем неуязвимая?

Айриса взяла меня под руку, многозначительно улыбнулась и промолчала.

– Если пуля отскакивает, значит, и порезать тебя нельзя? – продолжал я развивать интересующую меня тему. – Или сжечь? А если электричеством ударить?

Айриса изобразила карикатурный ужас, затем улыбнулась:

– А ты умеешь впечатлить девушку. Ничего не скажешь.

– Так как? – не обратил я внимания на упрек. – Неуязвимость на все и всегда?

– Не совсем, – ответила она. – Я не использую дар круглосуточно, это невозможно. Меня легко убить во сне, если ты об этом. А в повседневной жизни? Могу по неосторожности порезаться, оступиться и разбить коленку. Я, так же как и все, чувствую боль, когда в меня стреляют. Да, пуля меня не берет, но боль от удара никуда не деть. А еще дар требует сил. Без подпитки от источника он слабеет. Поэтому я всю жизнь и прожила вблизи источника Игал.

Мы неспешно шли по широкой людной улице. Вдалеке виднелись аттракционы, над которыми возвышалось колесо обозрения. А за торговыми рядами стояли здания, манили вывесками бары, рестораны и ночные клубы.

– Ну и, Ник, куда бы вы хотели отправиться? – улыбнулась задорно Айриса.

Я приобнял ее за талию. Она была чертовски хороша, продолжала улыбаться и нисколько не сопротивлялась моим объятиям.

– Не вы, ты надо говорить, Кира…

– Меня зовут Кара, – напомнила она.

– Ну да, Кара, – засмеялся я. – Нам нужно туда, где много пьют и много разговаривают.

– Будем подслушивать?

– Да!

– Ну, тогда нам в бар!

Бар выбирала Айриса. Но нам нужен был не любой. Дорогие модные бары сразу отпадали, там мы могли наткнуться на аристократов или преданных, но и слишком дешевые не подходили, где мы могли нарваться на отморозков. Наконец, прошагав через длинные ряды вывесок, поражающих своим разнообразием, мы остановились.

– Вот! «Огненная линия». Горожане любят это место. Здесь самая большая барная стойка в столице, она занимает все пространство, поэтому посетители сидят вместе и болтают. Идем?

Айриса решительно открыла дверь и вошла, а я последовал за ней. Мы оказались в узком, светящемся розовым неоном коридоре, который больше подходил для ночного клуба, чем для бара. Хотя сверху приглушенно ухали басы, вряд ли в баре так громко слушают музыку. Пройдя коридор, мы оказались у лестницы.

– Бар в подвале, – сказала Айриса, – а наверху можно потанцевать.

Я кивнул и направился вниз, потянул на себя дверь, и мне тут же в лицо пахнул прохладный кондиционируемый воздух с легким запахом спиртного и чего-то вкусного и копченого. Первое, что бросалось в глаза, это, конечно же, барная стойка. Громадный прямоугольник с закругленными краями, сияю щий голубым неоном. Пять барменов носились в этом прямоугольнике от одного посетителя к другому, звеня стаканами, шипя открывающимися бутылками. Здесь было людно, звучала веселая негромкая музыка, но ее