Основы истинной науки -II - И Калышева

Дальнейшие доказательства того, что все химические элементы развились вероятно из одного общего источника, даются «Логарифмическим законом атомных весов» д-ра Станея, который он сообщал Королевскому Обществу 19 апреля 1888 г. Главная черта этого открытия состоит в том, что в нём атомные веса представляются объёмами, а не линиями. Мы имеем в ней последовательность сфер, объёмы которых пропорциональны атомным весом и которые можно бы назвать атомными сферами. Если радиусы этих сфер начертить на диаграмме, как ординаты, а ряды целых чисел, - как абсциссы, то общая форма логарифмической кривой становится наглядной; а тщательное исследование показывает, что или логарифмическая кривая, или какая-нибудь кривая, весьма близкая к ней, выражают реально этот закон природы.

Если, как представляется вероятным, логарифмический закон есть закон, природы, то оказывается, что должно быть три элемента, более лёгкие, чем водород, которым д-р Станей дал название: инфра-флорин, инфра-кислород и инфра-азот. И во всяком случае существует шесть утраченных элементов между водородом и литием.

Открытие д-ра Станея основано на факте, что если атомные веса химических элементов расположить в порядке их величины, то выступает на свет периодический закон т.е. закон, открытый Ньюландсом, Менделеевым и Мейером. А из него следует, что должен быть какой-нибудь закон, связывающий атомные веса с последовательными членами числовых рядов - или один, или с другими изменениями.

Сообщая об этой теории, профессор Рейнольд говорит: «Она вводит несомненно пункты крайне важные, хотя, может быть, они в настоящее время не могут реализовать своего полного значения. С этим оказываются связанными некоторые немного трудные пункты, но тем не менее ясно намечается вывод, что скоро придёт время, когда и химики, и физики соединятся для развития научной работы, лежащей на границе области наиболее важных и поразительных фактов».

Связь между выводами д-ра Станея, как и Крукса, с примитивным состоянием всемирного материала очевидна. (Развитие звёзд. Кролл, стр. 81-85).

Наконец, некоторые учёные пришли к убеждению, что эта первичная мировая или космическая материя произвела первоначально световой эфир, т.е. гипотетичную среду, которая по предположению и наполнила всё мировое пространство. «Всемирная мировая ткань, безгранично разлитая в пространстве, может в крайнем состоянии разрежённости, - говорит профессор Уинчель, - быть эфирной средой, и из этой-то полудуховной (demispiritual) субстанции могли зародиться молекулы обыкновенной материи. Конечно, возможно, - говорит он, - представить эти космические атомы как некоторое преобразование эфирной среды, но мы очень мало знаем о природе эфира, чтобы обосновать научный вывод такого рода».

Но происхождение материи от эфира защищалось Сежё, доктором Мейвикаром и многими другими. В лекции профессора Оливера Лоджа, перед Лондонским институтом в декабре 1882 г., он также отстаивает происхождение материи от эфира. «На сколько мы знаем, - говоря его словами, - этот эфир, кажется, должен быть однородным, несжимаемым, непрерывным телом, неспособным разрешиться в простые элементы или атомы, он, в самом деле, непрерывен, а не состоит из частиц (не молекулярен). Нет другого тела, о котором мы могли бы сказать то же, а отсюда свойства эфира должны быть чем-то различны от свойств обыкновенной материи»... «Естественно спросить, существует ли такое ясное различие между эфиром и материей, как мы до сих пор молча подразумевали? Не могут ли они быть лишь различными видоизменениями или даже проявлениями одной и той же вещи?» Затем, он принимает теорию Вил. Томсона о вихреобразных атомах. «В заключение - говорит профессор Лодж, - я постарался познакомить вас с простейшей идеей о материальном пространстве, - с идеей, что существует единая материальная субстанция, совершенно однородная, непрерывная и простая в своём строении, простирающаяся до отдалённейших границ пространства, о которых мы имели какое-либо познание, и существующая везде одинаково, а именно: некоторые её части находятся или в покое, или в простом невращательном движении, передающем колебания (волнообразные движения), которые мы называем светом, другая часть её находится в движении вращательном, - т.е. в вихрях, - и этим движением постоянно выделяется (дифференцируется) от остальной среды.

Эти вихревые атомы часто составляют то, что мы зовем материей; их движение даёт им неуступчивость (rigidity), и из них построены наши тела и все материальные предметы, которые нам известны.

Непрерывная субстанция, наполняющая всё пространство, которая может вибрировать, как свет, которая может обладать положительным и отрицательным электричеством, которая в форме вихрей образует материю, и которая передаёт, благодаря непрерывности, а не в силу толчков, всякое действие и противодействие, к какому способна материя. Таков современный взгляд на эфир и его функции» (Nature, февраль 1883 г.).

Итак, основываясь на всём вышесказанном, мы приходим к заключению, что разницу между частицами кислорода, водорода, углерода, золота, платины и т. д. мы должны искать в количестве и качестве движения, которому подвергаются частицы, ибо природа их всех совершенно одинакова. Если это справедливо относительно этих тел, между собой сравниваемых, то подавно это справедливо и относительно этих тел по сравнению с эфиром. Какое различие можно было бы найти между ними и эфиром, которое бы касалось природы вещества? Таким образом, мы можем каждую материальную частицу принимать за агрегат атомов эфира.

В состоянии наибольшей разреженности вещество состоит из атомов эфира, затем следуют элементарные частицы тел, которые мы называем простыми. Частицы эти, соединяясь, образуют сложные частицы химических соединений и затем - все тела природы.

Новейшая физика сводит к одному движению всё строение и свойства всех частиц. Она, правда, не имеет ещё прямых и совершенно неопровержимых доказательств, совершенно также, как и старая теория, говорящая, что разнообразие свойств вещества истекает из внутренних качеств материи. В этом отношении обе теории остаются гипотетичны. Но новейшая теория основывает свои выводы на всей совокупности открытых физикой и химией законов и считает себя вправе принять эти объяснения, судя по тому, что известно о свете, теплоте и электричестве и на основании выводов относительно природы тяготения. Позитивизм же строит свои отрицания на одних своих незнаниях; он говорит: первичной материи мы не можем признать, ибо мы ещё не разложили наших простых тел; эфир мы не можем признать, ибо он не поддается программе нашей системы изучения природы; природа атома ускользает от наших исследований; умозрения мы допустить не можем, ибо оно заводило нас иногда к ошибочным выводам, и т.д. Одним словом, они желают полного бездействия, боясь впасть в ошибки; это, конечно, одно из радикальных средств, но невозможных в применении к науке. Мы скажем:

1) В пользу сложности элементов имеются хоть какие-то косвенные доказательства, в пользу же того, что они неразложимы -не имеется ровно никаких. Эти косвенные доказательства, о которых говорит Крукс, должны нас привести к заключению, что творческой силой был создан один тип материи. Как-то странно предполагать, чтобы каждый элемент был следствием особого попечения этой творческой силы.

2) Эфир должен быть принят наукой, ибо без него мы не можем себе выяснить ни одного явления природы, так как qualitates occultae, или свойства, присущие материи, которые признаёт позитивизм - есть абсурд, ибо они были бы чудом, как выразился Лейбниц, на которое никаких доказательств приведено быть не может и никогда и не приводилось.

3) Будущее может только показать, насколько современная наука ошибается, подходя так близко к основным первоначальным условиям, которые до сих пор хранились в глубочайших недрах вещества; но во всяком случае после всего, что нам известно о нём в настоящее время, вся эта система должна быть признана совершенно логичной, а следовательно, и научной, и должна иметь своё место в науке, пока не отыщутся ей опровержения.

На этом основании мы считаем себя вправе идти дальше и приступить к изложению тех теоретических соображений, которые могли бы выяснить нам сущность притягательной силы. В предстоящих наших доводах мы преднамеренно будем ставить слово «атом» всегда для обозначения элементов эфира, а слово «частица» - для обозначения элементов обыкновенного вещества; так что во всех наших рассуждениях мы можем оставаться при первоначальном понятии, которое установила химия, и рассматривать частицы элементов, как маленькие неделимые кусочки вещества, внутреннее строение которых не оказывает никакого действия на изучаемые явления.

Какова сущность притягательной силы? - Представим себе, - говорит А. Секки, - что эфир наполняет всё пространство, и атомы его находятся постоянно в поступательном и в очень быстро вращательном движении, а потому сталкиваются между собой.