Литературная Газета 6392 ( № 45 2012) - Литературка Литературная Газета

Елена Лебедянская выразила знаковое "Противостояние" (она так и назвала свою работу), которое 200 лет назад обсуждала вся Европа: Александра I и Наполеона, представленных на её полотне фрагментами узнаваемых стилизованных профилей. Причина соперничества двух императоров глубже, чем спор о политическом лидерстве в Европе. Феномен Наполеона (многие считали его "человеком века") олицетворял новую прихоть судьбы и новое "счастье": живое воплощение мечты о головокружительной жизненной удаче. Александр I противопоставлял этой самоупоённой индивидуальной фортуне иную нравственную систему - свободная личность выбирает успех государства из побуждений чести.

"Ключом от Москвы" считал Кутузов старинный Смоленск, оборонявшийся 30 тысячами русских воинов и 5 августа 1812 года атакованный 140-тысячной французской армией, расстреливавшей его из 150 орудий. Помня об одном из самых кровопролитных сражений за всю историю Отечественной войны, Ольга Мелкова пишет "Успенский собор. Смоленск", решая архитектурную композицию в грустновато-лирических тонах, виртуозно разрабатывая различные оттенки изумрудно-зелёного цвета.

Глядя на пронизанное мрачной иронией полотно Юрия Кручинкина "Москва - Париж. Всё включено", вспоминаешь гравюры русских карикатуристов той эпохи, посвящённые борьбе с галломанией и высмеивающие Наполеона. Кстати, рождение русской политической карикатуры связывают именно с войной 1812 года.

Лирико-драматическим хочется назвать живописный портрет "Гусар Ахтырского полка Дементьев Александр", выполненный Александром Бегловым. Неожиданный ракурс говорит о творческом использовании опыта кинематографа, а за суровым, усталым, измождённым лицом - точность психологической характеристики, наводящая зрителя на мысль, сколь высока была цена победы в той далёкой войне. Спокойным достоинством веет от фигуры пожилого гусара.

Скульптор Роман Фашаян обратился к легендарной фигуре Дениса Давыдова, талантливого писателя и отважного воина, предложив оригинальное решение этой заметной в галерее героев 1812 года фигуры. Эпиграфом к ладной, добродушно-воинственной статуе знаменитого гусара с обнажённой саблей в руке вполне может стать известный в те годы афоризм: "Сабля офицера не тупее солдатской, конь - лучше, и честь должна указать ему место".

В многофигурных композициях и среди портретов на этой выставке нечасто встретишь женское лицо. О героических крестьянках с вилами наперевес, берущих в плен щеголеватых французских всадников, напомнил Вадим Степанов своим жанровым полотном "Попали в плен". Правда на стороне смелых женщин, осмелившихся поднять если не дубину, то вилы народной войны.

Искусно стилизованный триптих Анатолия Бугакова "Он. Поход. Она", заставляющий вспомнить "мирискусников", даёт иной поворот традиционной женской теме. Он напоминает о тех, чьи локоны и миниатюрные портреты отважные воины хранили рядом с нательным крестом: о верных жёнах, готовых ждать и молиться, провожая единственного на войну. И в памяти зрителя звучат стихи Дениса Давыдова, написанные в 1826 году: "Мы оба в дальний путь летим, товарищ мой, // Туда, где бой кипит, где русский штык бушует, // Но о тебе любовь горюет, // Счастливец! О тебе - я видел сам - тоской // Заныли[?] влажный взор стремился за тобой[?] // А обо мне хотя б вздохнули, // Хотя б в окошечко взглянули[?]"

Ринат Курамшин и Ильдар Акжигитов полотнами "Перед боем" и "Намаз в Париже", написанными празднично-ярко и в то же время с этнографической точностью, заставляют вспомнить давнее свидетельство С.Н. Глинки: "Не только стародавние сыны России, но и народы, отличные языком, нравами, верою и образом жизни, народы кочующие - и те, наравне с природными россиянами, готовы были умереть за землю русскую. Мордва, тептяри, мещеряки, черемисы ревностно и охотно шли на службу; башкиры оренбургские сами собою вызывались и спрашивали у правительства: не нужны ли их полки". Художники хотят, чтобы мы не забывали о том, что после победоносного вступления российской армии в Париж воинов 9-го башкирского, 2-го тептярского, 2-го мишарского полков наградили серебряной медалью "За взятие Парижа 19 марта 1814 года".

[?]Талантливые работы подмосковных художников убеждают: в период, когда бесславью и забытью предаются многие из прежних идеалов, обращение к эпохе 1812 года - "времени славы и восторга" - способно подарить и зрителям, и авторам этих оригинальных полотен и скульптур минуты творческого вдохновения и веры в великое будущее своей страны.

Иулитта ГРАЧЁВА,

ХИМКИ

«Душа моя – не часть ли мирозданья?»

«Душа моя – не часть ли мирозданья?»

ЛИТОБЪЕДИНЕНИЯ МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ г. КОЛОМНА

В древнем, бережно хранящем культурные традиции городе Коломне уже много лет существует самостоятельная писательская организация, которую возглавляет Виктор Мельников. Группируются литераторы вокруг редакции "Коломенского альманаха" - издания вполне столичного уровня. Уместно заметить, что здесь, в отличие от некоторых других районных центров Подмосковья, муниципальная власть всячески поддерживает писателей.

Олег КОЧЕТКОВ

Сущность

Васильки, как собачка - к ногам,

Так и ластятся, ластятся, вьются[?]

Не молился чужим ты богам,

Но свои - в стороне остаются[?]

Беспредельное поле вокруг[?]

Всяк здесь равен: чернявый ль, белёсый!

Здесь единый отеческий дух

Оседает в душистые росы!

Здесь едино: молиться кому,

В стороне от бетонки ревущей,

В травянисто-цветочном дому,

Сокровенною благостью сущей

Целиком растворяешься ты

В этом единоначалии вечном:

Облака, и трава, и цветы -

Этим, в сущности, станешь, в конечном[?]

* * *

Пахнет сумрак сырою листвой,

Холодеют задумчиво лужи.

Даль молчанья[?] И голос живой,

Даже самый любезный - не нужен.

Одиноко вокруг и во мне,

И от этого - сердцу услада.

Оно льнёт от меня в стороне

К глубине опустевшего сада.

Где на ветках сиротски плоды,

Кое-где сохранившись, мерцают,

Где от немощной красоты

Забытья оно тает и тает[?]

И в бессилии превозмочь

Истекающую сердечность -

Переходит в желанную ночь,

Преходящую в бесконечность[?]

Ветер

Подступило поле прямо к горлу.

Ветер свищет в складках пиджака.

И листва разносится по городу,

Пахнущему горечью слегка.

И твоё присутствие на свете

Ищет объяснения себе.

И влечёт, и тянет тебя ветер

Приобщиться к вечной ворожбе,

К зябкому дыханию былого,

К пройденным отеческим путям.

Ветер был вначале, а не слово -

Вон как он взывает к небесам!

Татьяна БАШКИРОВА

* * *

Кружатся ласточки в медленном танце,

Это к дождю - невысокий полёт.

Небо свежеет в закатном румянце,

Месяц корабликом белым плывёт.

Бродит июль по ковру многоцветья,

Запахом дышит деревьев и трав.

Клонят ресницы, как малые дети,

Алые цветики, за день устав.

Ночь укрывает заокские дали

Тёмным платком - покрывалом из звёзд.

Через Оку поезда побежали -

И оживился старый наш мост.

Он растревожился, вспыхнул огнями, -

Кто, мол, нарушил сон и покой?

Мягкие тучи гуляют над нами,

Месяц-кораблик плывёт над Окой.

Вадим КВАШНИН

Памяти отца

Отец, я отпуск взял к исходу сентября.

Сентябрь высок, а жизнь течёт к исходу.

Осенняя листва, желтея и горя,

Снимается с дерёв и облетает в воду.

Отец, я тень твоя, незримо за тобой

Иду тропою к ведьминому кругу.

Попросим у владычицы лесной

Грибов открыть по лесу и по лугу.