Дела семейные - Роман Романович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зашла речь и о том, а как, собственно, так вышло, и чего это парни такие резкие.
— Да наши мальчики очень самоуверенные, — ответила Валя. — Делить нас начали, представляете?
Сказано это было с неподдельным возмущением.
— Они не в курсе про запрет, что ли? — вставил Верс.
И я понял, что с Валей ему точно не светит. Да и с другими девушками. Потому что так затупить, это надо уметь.
— Да при чем здесь запрет! — возмутилась Валя. — Мы не вещи, чтобы нас делить!
— Я не это хотел сказать… — смутился Верс.
— Мой дикий друк, — бросил Шупа на Верса предостерегающий взгляд. — Имел в виду, что парни совсем отморозки. Раз ваше мнение не учитывают да наставников не боятся.
— О чем и речь! — согласилась Валя. — Совсем они в облаках витают! Тебя, — ткнула она в мою сторону, — как конкурента восприняли. Ведь пока вас не было, они типа самые крутые считались. Перед новенькими петушились, — по-простому объясняла она. — А тут более авторитетные ученики приехали и, значит, их подвинули.
Пока они там болтали, Пушка ко мне пересела. Сказав, что стулья неудобные. Ничего такого. Села и села. С краешка. Поэтому я из-за её спины на Валю поглядывал. Ну и спинку девушке аккуратно чесал.
Если что, я не виноват. Рука сама тянулась.
— Может, в карты? — предложила Валя внезапно, когда тему обмусолили.
— Карты — это дело! — обрадовался Шупа.
Но эту часть посиделок я плохо запомнил. Носом начал клевать. А там и не заметил, как задремал.
***
Что может быть лучше утреннего построения под суровым взглядом Стропо, у которого за спиной маячит здание с дыркой в стене?
Правильно, что угодно, если там нет Тамары.
Собрались по обычному распорядку. О чем нам лично Стропо заявил, придя с утра пораньше. А вчера говорил, что у нас ещё день выходного, который следует потратить на личную подготовку. Но не срослось. Видимо, из-за драки. В чем я вины не чувствовал.
Да и мои парни, после того как из-за этого к нам две симпатичные девчонки заглянули, явно были готовы пойти на куда большие жертвы.
В общем, пробуждение под рев Стропо, быстрая помывка, построение. Отчитывать нас не стали. И хорошо. А второй набор — да, Борода на них орал что надо. Стояли они от нас чуть в стороне. Третий набор тоже построился. Ещё дальше от нас.
Стропо о другом начал свою речь. Рядом с ним Тамара встала. В тех же одеждах, что и мы собрались. То есть в тренировочной униформе, из-за чего меня терзали смутные подозрения.
— Знакомьтесь, — сказал Стропо, кивнув на девушку. — Это личное наказание Спартанца за вчерашнюю выходку, по имени Тамара Вологодская.
Я от такого представления крякнул. Парни рядом заржали.
— Она какое-то время будет учиться с вами и остальными курсами. Теоретическая подготовка первого года. Физическая — станет ясно по результатам сегодняшнего дня. Сразу поясню критически важные моменты, — Стропо обвёл нас взглядом. — Тамара не человек. Она с десятого яруса. Ныряльщики жителей этого этажа называют сверхами, и скоро вы поймете, за какие заслуги. Язык она наш знает, но пользуется им пока не очень умело. Ваша задача — помочь ей социализироваться, ознакомиться с нашим миром. Поблажек у неё никаких не будет, заниматься ей придётся наравне со всеми.
Я уже ничему не удивлялся. Она другой расы? Да плевать. Объясняет её странности, и ладно.
— А теперь отправляемся на вашу любимую пробежку, — обрадовал нас Стропо. — Кто придет последним — тот неудачник.
Умеет он обнадежить.
Наш поток выбежал первым. Тамара вместе с нами. Побежала она легко — одно загляденье. Вырвалась вперед, но быстро поняла, что не знает, куда двигаться. Развернулась на мою голову.
— Братик! — с криком она бросилась ко мне.
Памятуя, что она способности умеет блокировать, я не стал её перепрыгивать. А зря. Потому что она напрыгнула на меня.
Ну и снесла. Я ещё вчера заметил, что весу в ней побольше, чем видит глаз. Килограмм семьдесят-восемьдесят точно есть.
Рядом раздались смешки, остальной курс оббежал нас.
— Ты чего творишь?! — возмутился я, пытаясь выбраться из-под этого бедствия.
— Я дорогу не знаю, — призналась она.
— Сшибать меня зачем?!
— Весело! Ты же братик! Играть!
Что примечательно, Стропо на нас кричать не стал. Молча обогнул и за остальными побежал. Я поднялся и отряхнулся.
— Слушай, — посмотрел на Тамару. — А ты можешь не доставать меня?
— Доставать куда? Сложный язык, — задумалась она.
Слишком наигранно задумалась. Она что, специально издевается, строя из себя дурочку?!
Боже, пора валить отсюда и искать убежище.
— Просто беги рядом, — сказал ей.
***
Как и заметил, Тамара бегала — одно загляденье. Дело не в её заднице, как могли бы подумать особо озабоченные, а в легкости движений. Я, да и остальные ученики, несмотря на всю подготовку и усиления, бежали иначе. Как те, кто для бега особо-то не предназначен, но всё равно занимается этим неблагодарным делом. А Тамара была в родной стихии.
Когда мы снова побежали, группа метров на пятьдесят удалилась. Двигались они в среднем темпе. Очевидно, сегодня нас долго гонять будут, поэтому надо держать темп и не сбивать дыхание.
Тамара же легко оторвалась от меня, наплевав на предложение держаться рядом, обогнала группу, обежала её и вернулась ко мне.
— Братик, ты когда их догонять будешь? — спросила она, ничуть не запыхавшись.
А я не догонял. Получу звание неудачника? Да плевать. Конкретно сегодня мне не хотелось прыгать выше головы и кому-то что-то доказывать. Как-никак, у меня ещё вчерашние ранения болят.
— Зачем? — спросил на ходу.
— Чтобы не стать неудачником! Последний — мертвый! — изрекла она истину.
— У нас не так.
— Да?!
И столько скепсиса была в её голосе, что я невольно покосился на девушку. Опять издевается или серьезно не понимает? С ней не угадаешь.
— Но ты легко их можешь обогнать, если тебе важно, — сказал я.
— Я не брошу тебя!
Я снова покосился на неё. Вчера она пришла мне на помощь. Что ничего не значит. Во-первых, она другой расы, и я тупо не понимаю, какой смысл она вкладывает в слова и действия. Во-вторых, она дочь, пусть и приёмная, Вологодских. А значит, те могли подослать её ко мне. Если я единственный удачный экземпляр их экспериментов, то ценность у меня какая-никакая имеется. Как материала. Такен прикрыл, в обиду не дал. Но кто знает, хватило ли этого, чтобы оставить меня в покое? Или
