Лик Черной Пальмиры - Владимир Николаевич Васильев

поэтому Турлянскому сейчас аплодирует один из сильнейших магов Украины, а над Шведом всего лишь проводит эксперименты неведомая, обнаруженная в Питере сила.

– Швед, тебе нечего добавить относительно той феминки, с которой ты и Рублев сцепились? – продолжал экзаменовать подчиненных Лайк.

Швед задумался.

– Неоправданно сильная для такого возраста, – осторожно начал он спустя несколько секунд. – Если только она не сотворила мощную иллюзию и не притворилась малолеткой, что возможно, ибо она сильнее, например, Арика или Ираклия. По крайней мере, мне так показалось.

– Она выглядела действительно сильнее тебя, Арика и даже Ираклия, но никаких иллюзий не наводила, – сообщил Лайк. – Но я не о том. Кто она? Я об этом спрашиваю.

– Темная чародейка, – пожал плечами Швед. – По-моему. Только дикая. И немножко странная… что-то в ней и от ведьмы было вроде бы.

Турлянский при этих словах бросил быстрый взгляд на приятеля.

– Сходится, – подытожил Лайк. – Арик тоже определил Черных девиц как получародеек-полуведьм. Ну а теперь послушайте, что по этому поводу думаю я. Да и не только я – Завулон, Гесер, фон Киссель и Хена, убежден, думают так же.

Есть как минимум один способ, посредством которого возможно почти мгновенно из слабенькой чародейки сделать ведьму впечатляющей силы. Хотя бы на время. Причем навыков чародейки новоявленная ведьма не утратит, напротив, сохранит и приумножит на качественно ином уровне.

Ментор-артефакт. Артефакт чудовищной мощи и возраста – создателю приходится вкладывать в него частичку себя, частичку своего умения и души, а потом ждать сотни лет, пока артефакт аккумулирует достаточно силы. Как правило, создатель после успешной инициации такого артефакта падает на уровень, а то и на два. Если кто-нибудь из вас интересовался недавней московской историей с Зеркалом, там как раз мелькал один из таких артефактов, причем далеко не из самых сильных. Коготь Фафнира Сумеречного Дракона, заряженный несколькими поколениями сектантов.

– Но… – непонимающе протянул Арик. – Тут ведь много девчонок…

– Артефакт может быть и не один. Во время фольмарской смуты группировка Ульфенора Гриддига изготовила около трех десятков подобных артефактов и похоронила их до лучших времен. Группировку спустя четыреста с лишним лет разгромил анклав Светлых магов во главе с Бером Желтой Свитой; немногие спасшиеся сбежали аж в Индию. Захоронение Ульфенора так и не было найдено. Это только один случай, самый громкий. В старину, до Договора, такие истории случались сплошь и рядом. Ничто не мешает какому-нибудь из захоронений всплыть где-нибудь посреди Ингерманландских болот, место очень характерно по энергетике. Отсюда и неожиданная активизация Черных в Питере. Отсюда и соплячки, выходящие из первого уровня.

– Но почему только девчонки? – спросил Арик.

– Ну, это еще не факт. Мы… точнее, вы пока столкнулись только с девчонками. Может быть, и среди пацанвы кто-нибудь совладал с одним из артефактов. К тому же ведьмовское начало в женщинах гораздо сильнее, они легче контролируют накопленную артефактами энергию и тоньше ею манипулируют.

– Не применяла та девка никаких артефактов, – устало сказал николаевец. – Обычная работа с сумраком, только топорная какая-то.

Лайк прикрыл глаза на несколько секунд и слабо покачал головой.

– Швед, – проникновенно сообщил он. – Ментор-артефакты, особенно старые и сильные, – это тебе не кубышка для силы вроде обычного амулета. Они действуют тысячами способов, многие из которых сегодня просто забыты, потому что их изобретатели обратились в тени на нижних слоях сумрака, а рабочие дневники и древние инкунабулы с секретами, даже если и доживают до наших дней, становятся достоянием избранных. А в общем и целом знание, которым оперируют ныне действующие Иные, – лишь верхушка айсберга, надежно скрытого под поверхностью.

Шеф Темных всегда изъяснялся образно и даже несколько витиевато для повседневной речи. Впрочем, научиться так говорить – задача вполне реальная, особенно если посвятить ей долгие годы. У Лайка годы имелись, вот и отточил помалу.

– Ну и что нам теперь делать? – без видимого интереса спросил Арик.

– Действовать, – усмехнулся Лайк. – И желательно опережать Светлых и Инквизицию.

– А мы их опережаем?

– Надеюсь. Но полной уверенности у меня нет. В качестве рабочей гипотезы принимаем наличие у Черных нескольких старых ментор-артефактов. Вполне может оказаться, что это и не так, но пока я иных, альтернативных версий выдвигать не стану. Просто незачем.

Лайк лениво потащил из кармашка жилетки часы, встряхнул, откинул крышку, глянул на стрелки и так же лениво убрал.

– Вот-вот вернется Ираклий. Думаю, он расскажет немало интересного.

* * *

Ираклий действительно вернулся спустя каких-то десять минут. Но ничего рассказать не успел. Серая тень вдруг материализовалась посреди номера, и из сумрака выскользнула Лариса Наримановна, чуть ли не на себе волоча и Симонова, и Ефима. Оба были без памяти и выглядели полупрозрачными – верный признак незавершенного процесса развоплощения. Ираклий так и замер с полуоткрытым ртом и стаканом томатного сока в руке.

– Кто? – рявкнул Лайк, берясь за дело.

– Черные. Симонову хуже, сначала его.

То, что происходило сейчас в номере гостиницы, тянуло на вмешательство второго уровня. А называлось вроде «достать своих с того света» – ни больше ни меньше. В украинской команде только Лайк обладал достаточной мощью, чтобы проделать это без риска для себя. Манипулируя силой, не только берешь, но и отдаешь. И чем сильнее воздействие, тем больше придется отдать. Лариса Наримановна сделала все, что могла: у нее полностью, до донца разрядились очередные два амулета, а работать с сумраком напрямую – удел чародеек, а не ведьм или колдуний.

Ираклий с Ариком принялись помогать. Швед изо всех сил пытался не мешать. Лариса Наримановна просто опустошенно обмякла в кресле, разве только в комочек не свернувшись.

– Светлые на подходе, – невозмутимо предупредил Арик, не прекращая поддерживать Лайка.

– Слышу, – отозвался тот. – С Симоновым все, теперь Ефим.

Переключились на самого молодого члена команды.

– Ага, – малость повеселел Лайк, присмотревшись. – Тут и делать-то почти нечего… Ираклий, Арик, оставьте, я сам.

Через минуту в дверь аккуратно постучали. Лайк, закончив и повалившись на кровать, попросил:

– Снимите кто-нибудь защиту…

Настоящие щиты прикрывали штабной номер, в котором жил Ираклий. В своем же всякие следы магических редутов Лайк успел со всем тщанием уничтожить сразу после разговора с Ариком и Шведом.

Вошли трое – угрюмый мужчина в инквизиторском балахоне, фон Киссель и наблюдатель Солодовник. Швед и Арик с немалым удивлением отметили, что у Лайка непроизвольно вытянулось лицо. Ираклий вскочил – такое впечатление, будто он поначалу намеревался застыть по стойке смирно, но все же передумал. Даже Лариса Наримановна невольно подобралась в кресле и села прямо.

– Grandemeister… – пробормотал Лайк, почтительно кланяясь.

– Вольно, – совершенно без акцента отозвался инквизитор по-русски. – Прошу прощения, я ненадолго. Ты нашел что-либо, могущее заинтересовать меня?