Яд в академии магии (СИ) - Анна Сергеевна Одувалова

ответила я вопросом на вопрос, намереваясь показать, что не настроена откровенничать. По моему плану Кэлз должен был заткнуться и отступить, но он как ни в чем не бывало поинтересовался:

— Если я тебе скажу, ты мне расскажешь, что мы тут забыли?

— Мы? — Я поперхнулась от возмущения. — Ты просто обнаглел!

— Удобно устроилась! — Он подошел к стене и нахально развалился на моем одеяле. — Ждешь кого-то?

Кэлз перегнулся через разрушенный оконный проем и выглянул на улицу. У него на руке мелькнул огонек, которым парень пытался разогнать темноту.

— Тише ты! — взвыла я и оттащила за плечо, едва не рухнув сверху. — Совсем сбрендил! Сиди тихо, раз приперся.

— Объясни, зачем?

— Затем! — буркнула я. — Просто сиди тихо. У нас еще около получаса времени, но не издавай громких звуков. Умоляю!

— Не расскажешь? — Кэлз вальяжно развалился, и мне пришлось отпихнуть его ногой, чтобы хватило места. Парень недовольно забурчал, но подвинулся.

Я уже поняла, что молчать не имеет смысла, но вспомнила про наш разговор и заявила:

— Сначала ты. Что сегодня произошло?

— Да так… — Кэлз помрачнел, поморщился и произнес: — В сущности, ничего.

— Но тебя выбесило это «ничего».

— Да, Яд, иногда нас выводят из себя совершенно несерьезные вещи. Зверь намекнул, что наши отношения с Брил не были такими уж безоблачными. Якобы я не устраивал ее, ну, сама понимаешь, в каком смысле… — Парень опустил глаза. — И она искала острых развлечений на стороне. На их стороне…

— Уж не со Зверем ли? — хмыкнула я. Предположение было абсурдным, но Кэлз молчал. Только губы сжались в тонкую полоску, а на скулах выступили желваки.

— Так… — я выдохнула. — Это могло быть правдой?

— А кто сейчас прольет свет? — горько усмехнулся он. — Поэтому я взбесился. Ее нет, и она просто не может все опровергнуть. Теперь твоя очередь. — Он резко сменил тему.

Я кивнула. Во-первых, обещала, а во-вторых, почему-то не захотелось пытать Кэлза дальше.

— Мне сказали, что сегодня здесь нашему распространителю должны передать крупную партию серого дурмана. Хочу поставить все точки над «i». Мне нужно понять, кто это. Если вдруг на встречу никто не явится, то я уверюсь, что это ты.

— Подозревала меня? — прищурился парень и гаденько улыбнулся: — Зря. Я ни при чем, вот увидишь. Это все очень интересно и забавно. Не зря пришел.

— Ты знаешь торговца? — догадалась я и поняла, что готова прибить парня на месте.

— Нет! — Кэлз это понял и отшатнулся, отгородившись от меня руками. — Но некие предположения у меня имеются.

— Ты был в курсе, что я его ищу! — Возмущение нарастало. — Почему ничего не сказал?

— Ну, во-первых, ты не спрашивала. — С этим можно было поспорить, но я не стала, так как Кэлз озвучил следующий довод. — А во-вторых, я же говорил — не люблю борьбу с ветряными мельницами. Уйдет этот, придет другой. Пока есть спрос, будет и предложение. К тому же это просто догадки, основанные на личном отношении. Вдруг я ошибаюсь?

— Что в дурмане хорошего? — не удержалась от вопроса я. — Ничего не поняла.

— Не знаю, — совершенно честно отозвался Кэлз, — но говорят, он дарует свободу. Тебя им опоили. Ты просто стала невменяемой, потом уснула. Если же принимать, четко понимая, какого результата хочешь достичь, он воплощает мечты и самые смелые фантазии. Уводит в мир грез. Но сначала нужно настроиться, так сказать, на нужную волну.

— И ты не пробовал ни разу? — скептически хмыкнула я. Верилось с трудом.

— Два раза почти решился. Когда Брил не стало… — Парень отвернулся, снова пряча в глазах боль.

— Хотел на время вернуть ее? — Я понимающе кивнула.

— Но потом понял, что иллюзией не сделаю себе лучше. Если хотя бы на миг попаду в мир, где не просто Брил жива, где она такая, как того хочу я. Идеальная. То уже никогда не смогу вернуться. А ведь это неправильно?

Я не стала отвечать на последний вопрос, уточнила другое, что интересовало больше.

— А она не была идеальной?

— Все мы неидеальны, — уклончиво заметил Кэлз.

Время тянулось медленно. Извелась даже я, не говоря уж о Кэлзе, который тоскливо вздыхал у меня над ухом. Я закапала себе капли и непрестанно вглядывалась в петляющую между скал дорогу, которую сейчас было видно довольно отчетливо. Парень пытался выпросить капли и для себя, но я не дала — слишком ценный товар. Как ни странно, это объяснение Кэлза удовлетворило, и он отстал, но забормотал под нос какое-то заклинание — боевиков учили многому, и не удивлюсь, если в его арсенале есть что-то позволяющее видеть в темноте.

— И зачем выпрашивал мое снадобье? — хмыкнула я.

— Потому что с ним можно видеть, а так я просто чувствую. Ну, могу разглядеть световые пятна — каждый человек имеет свою ауру, вот ее я и вижу. Сейчас на горизонте появились несколько светящихся точек, — тихо прокомментировал он. — Если не ошибаюсь, люди приближаются на двух платформах. Спрячься за камень. Даже если они вдруг пользуются тем же заклинанием, что и я, толстые каменные стены не позволят им тебя почувствовать.

Я, не задавая лишних вопросов, скользнула вниз и прижалась спиной к каменной кладке. Сердце бухало где-то в ушах, а я чувствовала одновременно предвкушение и страх. Выглядывать так, чтобы самой не высунуться из-под защиты стены, было неудобно, но я все же извернулась, вытянула шею и заметила, как у низких кованых ворот последовательно припарковались две платформы. Я не ошиблась, кинув свой транспорт в стороне. Кэлз следовал за мной, значит, он тоже пришел сюда по горной тропе, а не напрямую. Теперь главное — молчать и не выдать ничем свое присутствие.

Из первой платформы появились несколько мужчин в длинных плащах. Отсюда я плохо могла разглядеть их лица, но на первый взгляд фигуры и осанка мне не были знакомы. Мужчины достали из багажника несколько коробок. Кэлз не сдержался и прошептал мне на ухо:

— Ничего себе! Сколько наркоты!

Я раздраженно отмахнулась. Дверь второй платформы открылась, и я задержала дыхание, потому как того, кто вылез следом, хорошо знала.

Сердце сжалось и захотелось выругаться, но я быстро взяла себя в руки. В конце концов, я это подозревала. Как только вывела его лицо на портрете, как только проанализировала ситуацию. Как только сложила воедино маленькие кусочки мозаики, но, как и любая, слегка влюбленная дурочка, предпочитала до последнего не замечать очевидного и даже сегодня здесь надеялась увидеть кого-то другого.

— Каков мерзавец! — с каким-то особенным удовольствием пробормотал над ухом Кэлз, и я, не удержавшись, сильно двинула ему локтем в живот.

Он выдохнул, обиженно зашипел: