Полет черного орла - Кейт Якоби

— Чтобы защититься от Брезайла, требуется только по-настоящему надежный щит, — перебил ее Уилф.

— Во-вторых, даже если салти пазар и окажется схвачен, нет никаких оснований предполагать, что Печать теперь окажется менее надежной, чем раньше. Печать не дает говорить об Анклаве, кроме как по доброй воле, или с людьми, на которых она тоже наложена. Печать не подводила нас полтысячелетия, Уилф, и сейчас не время начинать подвергать ее сомнению. Нам и без того есть о чем тревожиться.

— И все-таки, — настаивал Уилф, — такое возможно. Вот и Генри говорит: Печать никогда не подвергалась испытанию. — Уилф вернулся к своему креслу, но не стал садиться. — Если бы Финлей не был так неосторожен, у Вогна не оказалось бы аярна, чтобы создать Брезайл. И если бы его проклятый братец в своем высокомерии не прибег к Слову Разрушения у всех на глазах, Вогн не счел бы необходимым выступить против… против мерзкого колдовства. Клянусь богами, эти двое…

Марта с мягкой улыбкой поднялась со своего места.

— Едва ли нужно напоминать тебе, что только благодаря Финлею мы имеем обученных воинов, способных защитить наше убежище, если на самом деле возникнет угроза Анклаву, а также что его… проклятый братец, по словам Ключа, единственный, кто способен противостоять Ангелу Тьмы.

Уилф закряхтел:

— Не знаю, не знаю. Но не забудьте о том, что вы все обещали. Я позволил Финлею отправить посланца к Дженн только потому, что ей и в самом деле может угрожать опасность, хотя при таком супруге мне это представляется сомнительным. К тому же я хотел напомнить ей о нас и ее данном мне слове.

— Едва ли она могла забыть, Уилф, — откликнулась Марта.

— Все равно: она поклялась Встать в Круг, когда я умру, а мне кажется, что даже все вы не сможете уговорить ее явиться сюда, да и Финлей не станет мысленно говорить с ней по доброй воле.

— Никто с тобой и не спорит, Уилф, — улыбнулась Марта. Она была такой мягкой, что в ее присутствии Уилф никогда не мог долго гневаться. Да, как хорошо, что он предложил ей войти в совет и, благодарение богам, она согласилась. В последние двадцать четыре часа ее помощь была бесценной.

Марта двинулась к дверям.

— Я должна разобраться с людьми из Данлорна. Они предложили, что отправятся в долину за продовольствием. Я собираюсь посылать их небольшими отрядами и не всех сразу, чтобы это не вызвало подозрений. Тебе следует отдохнуть, Уилф. Арли знает прекрасный рецепт бодрящего питья, он тебе его приготовит. Спокойной ночи.

Она открыла дверь — и обнаружила на пороге воина, который как раз собирался постучать.

— В чем дело? — спросил Уилф, выходя вперед.

— Прости, джабир, но тебя просят выйти к воротам.

— К воротам? Это еще зачем? Разве тебе неизвестно, что снаружи темно?

— Да, джабир, но часовые увидели кого-то на тропе. Уилф вздохнул. Похоже, этот день никогда не кончится.

— А кто это, они видели?

Молодой человек сглотнул и кивнул:

— Это Роберт — и к тому же не один.

Путешествовать по горам Голета зимой было нелегко даже при благоприятных обстоятельствах, но подниматься по тропе к Анклаву, обледенелой и предательской, в темноте граничило с безумием. Тем не менее Роберт не останавливался, уверенно направляя коней: его колдовское зрение позволяло ему быть уверенным, что они с Дженн благополучно минуют все опасные места и не рухнут вниз, в долину, вместе со снежной лавиной.

Дженн ехала позади Роберта. Лишь изредка нарушала она молчание, которое длилось все время пути, чтобы предупредить об опасности, которую Роберт мог не заметить. Он тоже не обращался к Дженн, хотя ее молчание делало для него путешествие особенно трудным. Да, у нее есть полное право сердиться, полное право ненавидеть его…

И она ведь так и не сказала, почему переменила свое решение.

К счастью, колдовская сила обострила зрение Роберта — иначе он едва ли нашел бы огромную, покрытую снегом скалу, скрывающую врата от любопытных взглядов. За ней вздымался отвесный бело-серый склон горы — само олицетворение зимы. Подъехав к скале, Роберт остановил своего измученного коня и спешился. Дождавшись, чтобы к нему присоединилась Дженн, он снял перчатки.

— Ты помнишь, что нужно делать?

— Чтобы пройти сквозь врата? Помню. Но ведь, наверное, осветить дорогу я не могу? — Ее голос был еле слышным шепотом.

— Нет, пока мы не минуем врата.

— Роберт…

— Да? — Бросив взгляд на Дженн, Роберт обнаружил, что она со страхом смотрит в темноту провала за скалой.

— Ты уверен, что нам удастся?.. Если Ключ сделал так, что ты не сможешь пройти через врата, то буду ли я в силах это изменить?

— Едва ли сейчас подходящее время, чтобы задаваться этим вопросом — тем более что ответа на него я не знаю. Мне известно только то, что сказал Ключ: «Не возвращайся, пока ее не будет с тобой». Он имел в виду тебя. Ну вот, мы оба здесь, так что все должно получиться.

— А если бы меня не было с тобой? Что случилось бы, если бы ты попытался проникнуть в Анклав один?

Этот вопрос Роберт задавал себе последние шесть лет — и ответ, к которому он приходил, был не особенно обнадеживающим.

— Но ты же здесь. Дженн кивнула.

— Что ж, давай попробуем. — Она повернулась, ничего не видя в темноте, и коснулась Роберта. — Веди лошадей и дай мне руку.

Крепко сжимая руку Роберта, Дженн двинулась вперед; Роберт осторожно направлял ее в нужную сторону. Они углубились в черную пустоту; ни обычные чувства, ни колдовское зрение не говорили им ни о чем необычном. Один шаг, другой и вдруг…

Роберт перестал ощущать поводья коней… руку Дженн… он ничего больше не мог коснуться. Он словно плавал, лишенный колдовского зрения, лишенный человеческих способностей видеть и слышать.

«Дженн!»

«Так ты вернулся».

«Да».

«Зачем?»

«Ты же Ключ!»

«Зачем ты вернулся?»

«Если ты Ключ, ты должен знать».

Что-то словно щелкнуло в голове Роберта, и все ощущения вернулись к нему. Дженн все еще держала его за руку, но теперь она зажгла колдовской свет и настороженно смотрела на своего спутника.

— Что произошло?

Роберт огляделся вокруг. Лошади шли за ним, другая его рука все так же сжимала поводья, перед ним раскинулась знакомая пещера. Все было, как всегда.

— Ключ… впустил меня. Что ты видела?

— Я продвигалась вперед и вдруг ощутила то покалывание, которое всегда бывает, когда я прохожу сквозь врата. Я сделала шаг вперед, но ты исчез. Я остановилась, и тут же снова появился ты. Я знаю, что звучит это странно, но именно так все и было.

Роберт покачал головой и слегка улыбнулся:

— Нет, это звучит совсем не странно. Пошли.