Колдун (СИ) - Арсланова Саша

Навьи за спиной бесновались, они прыгали, улюлюкая и визжа, но нападать больше не спешили. Трофим сцепил зубы, удерживая силу внутри. Ваня за спиной еле слышно постанывал, опускаясь на землю рядом с мальчиком.

— Жнец, — хрипло рассмеялось существо, появившееся из разлома, и сердце Трофима пропустило удар, узнавая, — Славная встреча. Достойная Бога!

Клубы черного дыма, повалившие из-под земли, жалили и кусали, отнимая остатки сил. И Трофим зарычал, поднимаясь на ноги.

— Вань, зелье, — проскрипел он.

— Хороший прием, — сквозь дымку начал проступать силуэт, увеличивающийся в размерах. Тело пришельца менялось, приспосабливаясь к миру, череп вытягивался, приобретая человеческие черты, — Я уж думал, забыли Чура.

И из темноты шагнул мужчина, закутанный в тени, будто в плащ.

Трофим захрипел, согнувшись.

— Неблагодарный сын, забывший отца, — протянул тот руку, опуская ее на затылок Трофима. Резкая боль, пронзившая голову, заставила заорать и упасть на колени.

— Ну вот же, помнишь, как нужно встречать родственника, — еле заметно улыбнулся Чур, — Ты мне нужен. Признаться, маленькая чертовка, открывшая врата, слишком слаба, чтобы дать мне силу. Никогда их не любил… Все надо делать самому!

Он облизнул губы длинным острым языком и огляделся.

Трофим наклонился, опуская голову на землю, и рвано вдохнул, пытаясь пробудить огонь. Но тот незримой ниточкой тянулся к Богу, утекая без остатка.

— Я голоден, — Чур переступил через Трофима, и он оскалился, пытаясь дотянуться, не дать добраться до Вани с мальчиком.

— Не глупи, — засмеялся Бог, наклонившись и подтянув Трофима за волосы, — Я еще подумаю, что с тобой делать, но пока возьму свое.

Он опустил руку, бросая Трофима на землю, и выпрямился, прищурившись.

— Кто там у нас? О, чистая сила! Давненько я такого не видел…

Перед глазами плыли черные круги, и Трофим заскулил, сворачиваясь клубком, медленно снимая рюкзак с плеча. Он должен успеть! Моргнул, смахивая муть. Против таких, как Чур, есть только одно средство. И что бы тот ни говорил, его отец — не бог, его отец — чистый первородный огонь, а значит…

Трофим раскрыл рюкзак, быстро перебирая пузырьки. Только бы осталось! Только бы хватило! Он сжал в кулаке нужный, на мгновение закрывая глаза, а потом зубами вытащил крышку и залпом опрокинул зелье, откидываясь на земле. Вдох, выдох, вдох… Огонь взметнулся, круша барьеры и застилая сознание. Успел! Трофим поднялся на ноги, еще увидев, как вытянулось лицо Чура, как испуганно вскинулся Ваня, и пламя поглотило, смывая все человеческое.

Чистая стихия, набирая мощь, взрывалась на коже, гудя и воя. Он вскинул руки, слыша свой хохот будто бы со стороны, и обхватил ими голову Чура, чувствуя, как плавится под пальцами плоть. Крики и стоны подстегивали ярость, и Трофим, вторя им, закричал, начиная гореть полностью. Все. Он успел. Ольга, он идет. А Чур будет его провожатым. Алое зарево взметнулось перед глазами и поглотило.

В голове было пусто и гулко. Трофим застучал зубами, дрожа от холода. Не так он представлял посмертие, но если это цена за жизни людей, он готов ее заплатить. Сглотнул, облизывая обожжённые губы. Никогда раньше огонь не причинял ему вреда, но никогда раньше он не призывал его весь, даже тогда, с Ольгой — Трофим виновато заскулил — тогда у него оставалась частичка сознания.

Рядом кто-то рвано вдохнул, и Трофим разлепил опухшие веки.

— Трофим, — зашептал Ваня, вытирая слезы, — Трофим…

Он придвинулся ближе.

— Только не умирай, слышишь? Трофим? Я пока не могу лечить, я…

Трофим зажмурился, мотая головой. Нет, он не мог убить ученика! Он же не хотел!

— Потерпи, пожалуйста, я сейчас…

Ваня завозился у его бока:

— Ожог всего тела, у меня не хватит бинтов. Чем же?..

— Я мертв? — прохрипел Трофим, снова открывая глаза.

— Нет! Нет! — испуганно вскинулся Ваня и тут же позвал, — Сереж, принеси еще бинты из рюкзака! Возьми тот, Трофимов!

Трофим дернулся, переводя взгляд, и начал подниматься:

— Чур…

— Его нет, — Ваня замялся на мгновение и упрямо сжал губы, — Его больше нет. Никого больше нет.

С другого бока подскочил Сережа, виновато заглядывая Трофиму в лицо:

— Простите меня, пожалуйста, я дурак, зачем поперся?.. Я же не знал!

Колдун улыбнулся и тут же застонал, чувствуя, как лопаются губы, и закашлялся, переворачиваясь на живот, отхаркивая кровь.

— Тихо, тихо, — Ваня положил ему руку на спину, поглаживая, — Уже все, уже все хорошо.

— Воды, — прохрипел Трофим.

Сережа подсел ближе, осторожно наклоняя бутылку.

— Много не давай, — остановил его Ваня, — Как бы хуже не было, по чуть-чуть.

— Что? — сглотнув, спросил Трофим, отодвигая воду, — Что случилось?

Ваня поднялся на ноги, принявшись нервно ходить из стороны в сторону.

— Если бы я еще знал! — он остановился, прижимая руки к груди, — Мужик этот вылез! Видели! Он сказал…

— Я помню, — моргнул Трофим.

— А потом ты в факел превратился! Ты горел! Весь! Даже лица не было видно! Я так… — он смущенно замолчал и тут же сжал кулаки, — Да, я испугался, а кто бы нет? И вовсе я не трус!

— Я не думаю, что ты…

— Думаешь! — насупился тот, — Ты говорил.

Трофим скривился, ладно, с этим они разберутся как-нибудь в другой раз.

— А дальше?

— А дальше, — вдруг улыбнулся Ваня, — Я достал то зелье, что вы показывали. Ведь как этот мужик вылез, разом плохо стало, будто кто-то жизнь вытягивает. Он, конечно, назвался Богом, но я что-то…

Трофим кивнул.

— Ну я и выпил зелье, пока вы там с ним общались. А потом ты гореть, а тот орать, а я…

Он пожал плечами:

— А я вдруг разозлился на вас всех, думаю, фиг ли вы тут устроили, когда у меня пациент лежит…

Он кивнул на Сережу, слушавшего его с открытым ртом.

— Ну и не знаю, что дальше произошло, потому что вдруг поднялось что-то, — он положил ладони на живот, — Изнутри. И бахнуло.

— Бахнуло? — Трофим от неожиданности хохотнул и тут же скривился от боли.

— Ага. Не как у тебя, конечно. Но тоже будь здоров! Снесло сначала навий всех волной. Они повалились, сразу рассыпаясь, а потом и до тебя добралось. Ты так кричал! Жуть!

Ваня всхлипнул:

— Я думал, и тебя тоже…

— А потом?

— Потом схлынуло. Ничего не осталось, только ты лежишь весь черный, еще и голый в придачу.

Трофим скосил глаза. Действительно, если уж кожа сгорела, то об одежде можно и не говорить.

— Это я, получается, все-таки смог, да? — заглянул ему в глаза Ваня, улыбаясь, — Все-таки нашел, как силу использовать?

Трофим кивнул и закрыл глаза. Жизнь. Все-таки чистая жизнь, которая удержала его на этом свете.

— Что пролом?

— Какой? — наморщил лоб ученик, и тут же спохватился, — Из которого тот мужик вылез? Нету ничего, я же говорю, волна такая, что подчистую тут все… Церкви тоже больше нет, — виновато закончил он, — Но это я случайно. Зато Сережка сразу очнулся. Уже хорошо.

— Хорошо, — согласился Трофим.

— Только теперь сил почти не осталось, — помолчав, добавил Ваня, — Но они же вернутся?

— Угу, — Трофим чувствовал, как внутри начинает зарождаться огонек, пока еле-еле, но он разгорится, потечет по жилам, излечит его, — Надо подождать.

— У меня телефон ловит, — Ваня достал из кармана трубку, — Я уже Максу позвонил, он очнулся. Ругался страшно, но они с Виктор Палычем уже едут за нами. Так что ты потерпи немного, ладно? Помощь близко.

Трофим кивнул, смотря на чистое звездное небо. Чур. Бог границ и перехода. Маленькая чертовка, открывшая ему дорогу. Он застонал сквозь зубы, они с Ваней не могли бы его уничтожить, только отправить обратно. Но если ему кто-то помогает, то он вернется. И к этому моменту нужно быть готовым.

Глава 21

— Я в порядке, — проворчал Макс, устраиваясь за рулем Трофимовой машины, — Хватит уже спрашивать.