Магия - не для оборотней. Часть 1 - Андрей Анатольевич Федин

в начале моего девятого дня пребывания в лагере огоньков. Когда я вернулся в свою комнату от Двадцатой, с которой проводил ночь, и увидел Гора.

Тот сидел на кровати, скрестив ноги, рассматривал крохотный язычок пламени, что плясал на его пальце.

— Знаешь, друг Вжик, я теперь могу прикуривать сигарету без помощи спичек, — сказал Гор. — От пальца. Забавно. Жаль только, что сигареты я пока так и не нашел.

* * *

В тот же день у Гора получилось создать и летающий огненный шарик. Небольшой — с кулак размером. Он уронил его в воду у самого берега и сказал:

— Друг Вжик, а выжимать из себя огонь совсем несложно. Это как плюнуть: собрал во рту слюну и отправил её в полет. Мы в детстве соревновались, кто плюнет дальше. Я часто побеждал. Просыпался утром и уже думал, с кем бы поплеваться. Вот и сейчас мне страсть как хочется что-нибудь поджечь!

Весь день бойцы отряда поглядывали на Гора с завистью.

И я тоже, хотя и радовался за него.

Но тот факт, что кто-то снова оказался лучше меня, не давал покоя. И заставил меня утроить усилия на тренировках. Ведь это я должен был стать огоньком раньше всех! Ненавижу проигрывать!

Я смог создать огонь даже не вторым.

На следующий день, утром, это сумели сделать Двадцатая (в нашей группе) и Седьмая (в первой).

— Не расстраивайся, Вжик, — сказала Двадцатая.

— Я не расстроился.

— Ты говоришь неправду. Опять выставил свои эмоции напоказ. Забыл, чему я тебя учила? Дыши глубоко. Расслабь лицо, приподними подбородок. Стой ровно. Не нужно переминаться с ноги на ногу! Вспомни о своей семье. Вот так. Молодец. У тебя тоже скоро получится подчинить внутренний огонь. Поверь. Оказывается, управлять им совсем не сложно.

Я представил, как сестра водит по моему лбу мягким перышком. Мы с Двадцатой выяснили, что именно эта фантазия помогала мне расслабить мышцы на лице, делала мой взгляд серьезным, спокойным.

— Конечно, получится, — сказал я.

— Так и говори себе. Вот! Совсем другой вид!

И не ошибся.

В тот же день на вечерней тренировке я зажег свой первый огонёк.

Глава 10

Со всех участков моего тела тепло вдруг устремилось в руку. Не само по себе. А потому что я так захотел. Собралось на кончике пальца и вышло за пределы тела в виде крохотного огонька.

Так я сумел создать огонь в первый раз.

Потом стало проще.

Я понял, что тепла во мне много — оно и есть огонь. И сколько я его не сгоняю в руку или в пространство над рукой, оставляя между ним и моим телом невидимый глазу канал, оно всё не заканчивается. Могу собрать его сколько угодно, хватило бы времени и терпения. И то количество огня, которое еще вчера накапливал в течение ста ударов сердца (так подсчитывал время), сегодня собирал всего за восемьдесят. А если смогу «прогрессировать» (очередное умное словечко Двадцатой), как Гор, уверен: завтра управлюсь за шестьдесят.

Ощутив внутри себя огонь, я словно впервые вдохнул полной грудью.

И что бы ни говорила Двадцатая, свои новые умения я считал магией.

* * *

Наставник (он с нами давно уже не занимался) не обманул. К тридцатому дню тренировок ни один боец из нашего отряда уже не спускался по степеням на берег пруда, не сидел с закрытыми глазами на деревянном чурбане.

А на тридцать первый день после начала тренировок вар Брен выстроил нас в шеренгу на первом этаже корпуса. Прохаживался перед нами, поглаживал усы. И рассказывал о тактиках работы отряда огоньков.

С его слов, существовало восемь основных тактик ведения огневого боя. Каждая из которых имела от двух до пяти вариантов. Выбор конкретной тактики зависел от численности огоньков, площади цели и тех задач, которые стояли перед отрядом.

Командир сообщил, что в ближайшие дни мы изучим все эти тактики на «теоретических» занятиях. А потом опробуем их «на практике». Теперь наша цель состоит в том, чтобы добиться слаженной работы во время выполнения боевой задачи — каждой группы и всего отряда.

Перечисляя пока ни о чем мне не говорившие названия тактик (я сейчас даже не пытался их запомнить), вар Брен вновь посмотрел на Двадцатую. Сделал паузу в своей речи, о чем-то задумался. Потом дернул себя за ус, улыбнулся и продолжил рассказ.

Я представлял, как щекочет мой лоб кончик пера.

И думал о том, что не могу убить вар Брена.

Нельзя убивать тех, на ком эмблема клана Лизран! А на теле командира она тоже есть. Я видел.

Но как бы я хотел, чтобы ее на нём не было!

* * *

Вар Брен впервые окликнул Двадцатую в тот день, когда я сумел зажечь огонь, во время вечернего построения. Даже не взглянув на меня, сказал:

— Хм. Двадцатая, сегодня после вечерней тренировки помойся. С мылом! И приходи в мою комнату. Тебе понятно?

— Да, командир вар Брен!

— Хорошо. А ты, Семнадцатый, даже не вздумай ночью ко мне явиться. Понял?

— Да, командир вар Брен!

Слова командира озадачили меня. Зачем бы я пошел к нему ночью?

Когда вар Брен скомандовал перестроиться в колонну, я шепнул:

— Что ему от тебя понадобилось?

Двадцатая подняла на меня глаза.

Понял, что мой вопрос удивил её. Но не догадался, почему.

Женщина отвела взгляд. Сказала:

— Вечером узнаю.

* * *

Зачем командир позвал к себе Двадцатую, мне подсказал Гор.

— А я всё удивлялся, неужели вар Брен не захочет попробовать розу, — сказал он. — Он уже дважды велел Седьмой согревать ему постель. Понимаю, ему нравятся малолетки. Но ведь роза — мечта любого мужчины! Нужно быть идиотом, чтобы хоть разок не переспать с ней!

* * *

Двадцатая вернулась тогда под утро.

Я не спал, дожидался её.

И напоминал себе, что в комнату вар Брена идти нельзя. Как бы мне этого не хотелось.

Время тянулось медленно.

Гор храпел. После полуночи стихли голоса в соседних комнатах.

Я до хруста в суставах сжимал кулаки и злился от бессилия.

Однажды ночью к нам с Двадцатой в комнату вломились сразу пятеро — мужчины из первой и второй группы нашего отряда. Они надеялись, что смогут одолеть меня числом. Я их избил. Всех пятерых. Но не покалечил — запретил вар Брен.

А как одолеть того, кто может победить тебя одним лишь словом?