Истинная для проклятого (СИ) - Владимиров

себе. Вряд ли матушка оценила бы ее побег из дома. Убежать от отца, который заботился о ней все это время! Какой стыд! Матушка наверняка злилась бы на нее за подобную выходку.

Тут в сердце Анны проснулась уже давно поселившаяся там тоска по отцу. Как все трудно в жизни!

Небо почернело, солнце окончательно опустилось за горизонт. Анна достала из шкафчиков сервиз и накрыла стол, стоящий в большой гостиной. Разложила еду по тарелкам и разлила по стаканам свежевыжатый сок. Она присела за стол и стала чего-то ждать.

— Я знаю, что вы здесь, — нарушила она царящее в зале глубокое молчание.

Анна ждала хозяина замка. Она хотела познакомиться с ним, поэтому приготовила ужин и на его долю, рассчитывая, что он выйдет к ней. Во время готовки ее не покидало ощущение, будто за ней наблюдают. Она не сомневалась, что это хозяин замка бдел, следя за ней. Потому она была уверена, что он ее слышит, и чувствовала, что он где-то здесь, рядом.

— Я приготовила ужин и для вас, — приветливо сообщила она, сидя за столом и смотря на пустой стул напротив, на котором и должен был сидеть хозяин замка.

Но никто не отвечал. Даже шороха не прозвучало в ответ.

— Мне хотелось бы познакомиться с вами, — продолжила Анна, — чтобы мы могли обсудить мою помощь вам.

Девушке хотелось побыстрее оказать владельцу замка помощь, чтобы вернуться домой, где, вероятно, ее уже заждался испуганный отсутствием дочери отец.

Но в ответ была лишь тишина. Анна тяжело вздохнула. Очевидно, хозяин замка не хотел с ней говорить. Тогда Анна окинула грустным взглядом накрытый стол. На нем стояли тарелки, а возле — лежали ложки и вилки на двух персон. Миска с супом и запеченная курица с овощами. Все выглядело так аппетитно и красиво, что никто не устоял бы перед подобным яством.

Столько стараний было вложено в приготовление ужина, а сблизиться с хозяином замка так и не вышло. Анна разочаровалась. У девушки даже аппетит пропал от расстройства, хоть она и не ела ничего весь день. Впрочем, она все равно заставила себя поесть, чтобы не упасть в обморок от истощения.

За окном давно уже был вечер. Горожане наверняка разошлись по домам и сейчас ужинали в кругу своих семей. Но Анна все продолжала сидеть за длинным столом в одиночестве. Она поднесла ко рту ложку с супом, изредка поглядывая на пустую тарелку, что поставила на стол для хозяина замка.

Как неуважительно с его стороны было не принять ее предложение поужинать, подумала она и нахмурилась. Она ведь так старалась!

Сняв пробу с блюда собственного приготовления, Анна буквально ожила. Было вкусно! Она старалась не зря.

Стоило съесть всего одну ложечку, как желудок Анны заурчал от удовольствия, требуя добавки. И она стала есть и есть, думая, что находится в зале одна.

Однако, доев суп и приступив к запеченной курице, она заметила, как воздух рядом с ее стаканом сгустился и позеленел. Не успела Анна моргнуть, как из зеленого пара возник сверчок.

Анна не испугалась его. Казалось, она уже привыкла к подобного рода появлениям.

— Батюшки! — воскликнул сверчок. Он оглядел накрытый стол и удивленно обернулся к Анне, бросив в ее сторону: — Вы это сами приготовили?

Анна с гордостью кивнула.

— А я-то думал, что нынешнее поколение давно уже пропало, — почтительно проговорил сверчок, задумчиво уставившись на Анну. — Но среди бездарных людей, оказывается, бывают исключения.

— Многие умеют готовить, — встала на защиту своих сородичей Анна, пробуя на вкус курицу.

— Но не все готовят, — заметил сверчок. — А я многих повидал на своем веку. И половина из них такие лентяи и бездари, что я давно разочаровался в людях, особенно в нынешнем поколении. Больно уж оно далеко от всех правил приличия.

Анна ничего не ответила. Она наслаждалась хорошо запеченной курицей.

— Будете? — предложила девушка сверчку, протягивая ему курицу в золотистой корочке.

— Я не ем, — с сожалением ответил сверчок.

— Почему? — удивилась она.

— А смысл? — поправил он свой головной убор. — Во-первых, курица не по мне, во-вторых — я не почувствую вкуса.

Анна так и застыла с вилкой в руках. Она вспомнила слова пленного за стеной ее комнаты. Он говорил, что хозяин не может питаться, ибо не ощущает вкуса еды.

— Точно, проклятье, — совсем запамятовав, воскликнула Анна, и ее голубые глаза увлажнились от сочувствия к этому крохотному существу. — Я многое узнала о нем, пока вас не было. Мне рассказал пленник, что сидит за стеной моей комнаты, — призналась Анна, отложив в сторону вилку. — Только не наказывайте его за это.

С минуту сверчок, не шевелясь, молчал. Анна решила было, что он снова превратился в сувенир и уже хотела его коснуться пальцем, чтобы проверить свою теорию, но сверчок тут же выдал:

— В замке, кроме вас, пленных больше нет.

Глаза Анны округлись. Щеки вспыхнули багряным румянцем.

— Как нет⁈ — ахнула Анна от возмущения, что ей нагло врут. — Но я говорила с ним несколько раз, он сказал, что хозяин замка проклят и не может есть, гулять, жить, как все другие люди.

— В замке, кроме вас, больше нет пленных, мисс, — упрямо повторил сверчок. — Вы одна здесь, не считая меня, Чада, других, еще незнакомых вам обитателей замка, и самого хозяина.

Глава 18

Плотно поужинав, Анна принялась убирать посуду. Она обошла стол и остановилась рядом с местом, где должен был сидеть хозяин замка. Взглянув на пустые и нетронутые приборы, которые она специально расставила для него, она мысленно упрекнула себя. Забыв о проклятии, она позвала графа ужинать. Как глупо с ее стороны! Теперь Анне стало ясно, почему тот не принял ее приглашения, хотя, очевидно, слышал ее. Он не мог ощущать вкус обычной пищи которую едят люди.

Анна отнесла тарелки на кухню и вернулась обратно в зал за остальной посудой, но замерла на пороге просторной гостиной. Птица, на клюве которого вновь восседали починенные очки, порхал над столом.

— И вот эту! — указал сверчок, и вдруг, по его велению, в воздух взмыла миска с салатом и полетела в сторону кухни.

Словно на невидимых крыльях, мимо Анны пропорхнула глубокая тарелка с супом, миска со свежими овощами и кувшин свежевыжатого сока. Потом в воздух поднялись стаканы и последовали за прочей посудой. Анне пришлось посторониться, чтобы кухонные приборы ее не сбили.

Анна уступила дорогу тряпке, летящей из кухни на всех порах, чтобы лечь на поверхность стола и протереть ее, снося с пути крошки.

— Тогда я