Собрание сочинений в одном томе - Владимир Высоцкий

1969

* * *

Долго же шел ты в конверте, листок, —Вышли последние сроки!Но потому он и Дальний Восток,Что – далеко на востоке...

Ждешь с нетерпеньем ответ ты —Весточку в несколько слов...Мы здесь встречаем рассветыРаньше на восемь часов.

Здесь до утра пароходы ревутСредь океанской шумихи —Не потому его Тихим зовут,Что он действительно тихий.

Ждешь с нетерпеньем ответ ты —Весточку в несколько слов...Мы здесь встречаем рассветыРаньше на восемь часов.

Ты не пугайся рассказов о том,Будто здесь самый край света, —Сзади еще Сахалин, а потом —Круглая наша планета.

Ждешь с нетерпеньем ответ ты —Весточку в несколько слов...Мы здесь встречаем рассветыРаньше на восемь часов.

Что говорить – здесь, конечно, не рай,Но невмоготу переписка, —Знаешь что, милая, ты приезжай:Дальний Восток – это близко!

Скоро получишь ответ ты —Весточку в несколько слов!Вместе бы встретить рассветы —Раньше на восемь часов!

1969

ЦУНАМИ

Пословица звучит витиевато:Не восхищайся прошлогодним небом, —Не возвращайся – где был рай когда-то,И брось дурить – иди туда, где не был!

Там что творит одна природа с нами!Туда добраться трудно и молве.Там каждый встречный – что ему цунами! —Со штормами в душе и в голове!

Покой здесь, правда, ни за что не купишь —Но ты вернешься, говорят ребята,Наперекор пословице поступишь —Придешь туда, где встретил их когда-то!

Здесь что творит одна природа с нами!Сюда добраться трудно и молве.Здесь иногда рождаются цунамиИ рушат всё в душе и в голове!

На море штиль, но в мире нет покоя —Локатор ищет цель за облаками.Тревога – если что-нибудь такое —Или сигнал: внимание – цунами!

Я нынче поднимаю тост с друзьями!Цунами – равнодушная волна.Бывают беды пострашней цунамиИ – радости сильнее, чем она!

1969

* * *

Теперь я буду сохнуть от тоскиИ сожалеть, проглатывая слюни,Что недоел в Батуми шашлыкиИ глупо отказался от сулгуни.

Пусть много говорил белибердыНаш тамада – вы тамаду не троньте, —За Родину был тост алаверды,За Сталина, – я думал – я на фронте.

И вот уж за столом никто не естИ тамада над всем царит шерифом, —Как будто бы двадцатый с чем-то съездДругой – двадцатый – объявляет мифом.

Пил тамада за город, за аулИ всех подряд хвалил с остервененьем, —При этом он ни разу не икнул —И я к нему проникся уваженьем.

Правда, был у тамадыДлинный тост алавердыЗа него – вождя народов,И за все его труды.

Мне тамада сказал, что я – родной,Что, если плохо мне – ему не спится, —Потом спросил меня: «Ты кто такой?»А я сказал: «Бандит и кровопийца».

В умах царил шашлык и алкоголь, —Вот кто-то крикнул, что не любит прозы,Что в море не поваренная соль —Что в море человеческие слезы.

Но вот конец – уже из рога пьют,Уже едят инжир и мандаринки,Которые здесь запросто растут,Точь-точь как те, которые на рынке.

Обхвалены все гости, и покаОни не окончательно уснули —Хозяина привычная рукаТолкает вверх бокал «Киндзмараули»...

О как мне жаль, что я и сам такой:Пусть я молчал, но я ведь пил – не реже, —Что не могу я моря взять с собойИ захватить все солнце побережья.

1969

* * *

Нет меня – я покинул Расею, —Мои девочки ходят в соплях!Я теперь свои семечки сеюНа чужих Елисейских полях.

Кто-то вякнул в трамвае на Пресне:«Нет его – умотал наконец!Вот и пусть свои чуждые песниПишет там про Версальский дворец».

Слышу сзади – обмен новостями:«Да не тот! Тот уехал – спроси!»«Ах не тот?!» – и толкают локтями,И сидят на коленях в такси.

Тот, с которым сидел в Магадане,Мой дружок по гражданской войне —Говорит, что пишу ему: «Ваня!Скушно, Ваня, – давай, брат, ко мне!»

Я уже попросился обратно —Унижался, юлил, умолял...Ерунда! Не вернусь, вероятно, —Потому что я не уезжал!

Кто поверил – тому по подарку, —Чтоб хороший конец, как в кино:Забирай Триумфальную арку,Налетай на заводы Рено!

Я смеюсь, умираю от смеха:Как поверили этому бреду?! —Не волнуйтесь – я не уехал,И не надейтесь – я не уеду!

1970

ВЕСЕЛАЯ ПОКОЙНИЦКАЯ

Едешь ли в поезде, в автомобилеИли гуляешь, хлебнувши винца, —При современном машинном обильеТрудно по жизни пройти до конца.

Вот вам авария: в ЗамоскворечьеТрое везли хоронить одного, —Все, и шофер, получили увечья,Только который в гробу – ничего.

Бабы по найму рыдали сквозь зубы,Дьякон – и тот верхней ноты не брал,Громко фальшивили медные трубы, —Только который в гробу – не соврал.

Бывший начальник – и тайный разбойник —В лоб лобызал и брезгливо плевал,Все приложились, – а скромный покойникТак никого и не поцеловал.

Но грянул гром – ничего не попишешь,Силам природы на речи плевать, —Все разбежались под плиты и крыши, —Только покойник не стал убегать.

Что ему дождь – от него не убудет, —Вот у живущих – закалка не та.Ну а покойники, бывшие люди, —Смелые люди и нам не чета.

Как ни спеши, тебя опережаетКлейкий ярлык, как отметка на лбу, —А ничего тебе не угрожает,Только когда ты в дубовом гробу.

Можно в отдельный, а можно и в общий —Мертвых квартирный вопрос не берет, —Вот молодец этот самый – усопший —Вовсе не требует лишних хлопот.

В царстве теней – в этом обществе строгом —Нет ни опасностей, нет ни тревог, —Ну а у нас – все мы ходим под Богом,Только которым в гробу – ничего.

Слышу упрек: «Он покойников славит!»Нет, – я в обиде на злую судьбу:Всех нас когда-нибудь ктой-то задавит, —За исключением тех, кто в гробу.

1970

* * *

Переворот в мозгах из края в край,В пространстве – масса трещин и смещений:В Аду решили черти строить райДля собственных грядущих поколений.

Известный черт с фамилией Черток —Агент из Рая – ночью, внеурочноОтстукал в Рай: в Аду черт знает что, —Что точно – он, Черток, не знает точно.

Еще ввернул тревожную строкуДля шефа всех лазутчиков Амура:«Я в ужасе, – сам Дьявол начеку,И крайне ненадежна агентура».

Тем временем в Аду сам ВельзевулПотребовал военного парада, —Влез на трибуну, плакал и загнул:«Рай, только рай – спасение для Ада!»

Рыдали черти и кричали: «Да!Мы рай в родной построим Преисподней!Даешь производительность труда!Пять грешников на нос уже сегодня!»

«Ну что ж, вперед! А я вас поведу! —Закончил Дьявол. – С Богом! Побежали!»И задрожали грешники в Аду,И ангелы в Раю затрепетали.

И ангелы толпой пошли к Нему —К тому, который видит все и знает, —А Он сказал: «Мне наплевать на тьму!» —И заявил, что многих расстреляет.

Что Дьявол – провокатор и кретин,Его возня и крики – всё не ново, —Что ангелы – ублюдки как один,И что Черток давно перевербован.

«Не Рай кругом, а подлинный бедлам, —Спущусь на землю – там хоть уважают!Уйду от вас к людям ко всем чертям —Пущай меня вторично распинают!..»

И Он спустился. Кто он? Где живет?..Но как-то раз узрели прихожане —На паперти у церкви нищий пьет.«Я Бог, – кричит, – даешь на пропитанье!»

Конец печален (плачьте, стар и млад, —Что перед этим всем сожженье Трои!):Давно уже в Раю не рай, а ад, —Но рай чертей в Аду зато построен!

1970