Возвращенная к жизни - Фредерика Грэхем

Девушка поняла, что заснуть сегодня больше не сможет.

Когда ужас от пережитого прошел настолько, что она смогла встать и принять душ, Мари вытерлась остатками изодранного в клочья банного полотенца и оделась. Затем, достав из холодильника сыр, хлеб и апельсиновый сок, позавтракала. Было раннее утро, и ее психика настоятельно требовала разрядки, ей хотелось избавиться от остатков страха, пережитого во сне. Пребывание одной в четырех стенах было в таком состоянии просто невозможно – ей необходимо выйти на улицу. За неимением какого-либо другого дела, которым можно заняться в столь ранний час, она решила сходить в дежурную прачечную. Хотя грабитель вышвырнул весь ее скромный наряд из шкафа и изрезал, грязная одежда в бельевой корзинке не пострадала. По крайней мере, в ней хоть что-то сохранилось.

Зная, что, не обнаружив ее дома, Джизус станет волноваться, Мари написала записку и подсунула под его дверь, а затем направилась в сторону прачечной. Она рассчитывала, что он найдет ее там, если проснется рано.

Как она и думала, время оказалось удачным – обычные посетители прачечной еще спали. Мари перемолвилась парой слов с пожилой женщиной, которая убирала помещение и разменивала деньги.

– Да, в это время обычно никого не бывает. К тому же мы сейчас получили распоряжение не держать в кассе более двадцати долларов для размена.

– А… – Девушка отмерила стиральный порошок для автомата.

Внезапно дверь за ее спиной распахнулась, и потянуло сквозняком.

– Отойди к стене, – сзади нее раздался мужской голос.

Мари обернулась, удивленная тем, что голос звучал как-то глухо. В дверях, в каучуковой маске гориллы, натянутой на голову, стоял высокий человек в джинсах и белой футболке. Страх вызывала не столько его маска, сколько пистолет, направленный прямо на нее.

– Ну! – скомандовал он.

Мари была не в силах даже пошевелиться. Она так и стояла, склонившись над бельем и глядя на маску. Слабость охватила ее и, хотя сознание продолжало оставаться совершенно ясным, она не могла двинуться с места.

– Здесь тебе не кино, – смело сказала пожилая женщина. – Убирайся отсюда.

– Ну, ты, – пригрозила маска, растягивая слова, – замолчи, или завтра кто-нибудь другой вместо тебя будет разменивать здесь деньги. – Он покачал перед Мари пистолетом. – Мне еще долго ждать, дорогая?

Девушка двигалась как во сне. В следующий момент она обнаружила, что стоит в дальнем конце помещения позади ряда автоматов. Человек в маске облокотился на один из них.

– Так-то лучше. Теперь давай деньги.

Мари даже не захватила с собой кошелька, лишь немного мелочи для стирки.

– У меня только мелочь, – сказала она, роясь в карманах.

– Очень плохо, дорогая. Очень плохо для тебя.

– Эй, ты, – вмешалась служительница, – возьми все, что у меня есть. Около двадцати долларов. Они здесь, в задней комнате, в ящике стола. – Она показала рукой в сторону кладовки, и Мари обратила внимание на решительность ее жеста. Ограбление было обычным событием и не испугало ее.

– Мы пойдем все вместе. – Размахивая пистолетом, человек в маске приказал Мари и служительнице идти впереди него. Через несколько секунд пожилая женщина уже отпирала ящик. – Вот, – сказала она. – Тебе повезло, я только что вынула деньги из автоматов.

– Действительно, повезло. – Мужчина положил деньги в карман. – А теперь, дамы, быстро на пол. Если будете делать то, что я говорю, вы не пострадаете.

Колени девушки не гнулись. Она беспомощно смотрела на человека-гориллу.

– Тебе помочь, дорогая?

Хотя голос приглушался маской, и грабитель явно старался его изменить, он показался ей знакомым. Ей казалось, что она вот-вот проснется и, как обычно, обнаружит себя лежащей в постели.

– Делай, что он говорит, милая. Он получил то, что хотел. Ложись на пол, и он не причинит тебе вреда. – Пожилая женщина, ничуть не смущенная, была уже на полу.

Мари подогнула колени и почувствовала, что падает.

– Просто лежи спокойно, – сказала служительница, – через минуту он уйдет.

Девушка закрыла глаза. Пол под ней был настоящим, и она могла даже потрогать его. Не оставалось сомнения, что это не сон. Мужчина с ужасающе знакомым голосом продолжал стоять над ней. Сначала в комнате было тихо, а потом послышался щелчок, который прозвучал подобно грому. Мари знала, что это звук взводимого курка.

Удивительно, но в этот момент испуг прошел и ей стало очень грустно. Ее жизнь должна была завершиться на грязном полу прачечной. Ей больше не суждено ощутить объятия Джизуса и никогда уже не разгадать загадку своего прошлого. Она умрет в одиночестве, никем не оплаканная, кроме Бертона. Да и он тоже скоро забудет ее.

Когда раздался выстрел, Мари ждала, что последует резкая боль, но ничего не было. Открыв глаза, она поняла в чем дело. Сильная мужская рука сжимала запястье человека-гориллы, пистолет был отброшен в сторону, отчего, видимо, и произошел выстрел. Сзади человека в маске стоял Джизус. Через мгновение оба они сцепились в жестокой схватке.

Присутствие Джиса ничуть не помогло Мари избавиться от ощущения, что все происходит как во сне. Анализируя позже свои действия, она поняла причину тогдашнего состоянии: это была уловка тела и разума, защищающая ее от реальной оценки степени опасности. Теперь, все еще находясь в полубессознательном состоянии, она медленно проползла по полу к пистолету и схватила его. Он скользил в ее руках: металл и пластик, страшное, смертельное оружие, вид которого говорил сам за себя. Она, молча, сидела на полу и внимательно рассматривала его.

Рядом с ней шла ожесточенная схватка, борющиеся мужчины перекатывались друг через друга. Служительница вскочила и бросилась к телефону.

– Он забрал все деньги, – причитала она.

Медленно поднявшись на ноги и держа пистолет прямо перед собой, Мари шагнула вперед.

Джизус был крупнее и сильнее человека в маске. Но тот, напрягая все силы, боролся за свою свободу, и ярость его сопротивления все не угасала. Как завороженная девушка наблюдала за тем, как Бертон демонстрирует опыт юношеских уличных драк. Его четкие движения ясно говорили о том образе жизни, который ему приходилось вести раньше.

– Прекратите или я буду стрелять. – Слова, пришедшие ей на ум, прозвучали словно бы с экрана телевизора. Мари не помнила, какой телебоевик надоумил ее произнести эту фразу. Она не испытывала никаких эмоций и сказала все это спокойным, отрешенным от происходящего тоном.

Мужчины никак не реагировали на ее слова. Теперь Джис восседал на человеке в маске, и его сильные руки, привыкшие исцелять и успокаивать пациентов, сжимали плечи бандита, припечатав тело к черно-белому кафелю пола.