Опричники - Ал Коруд

вернувшаяся обликом из ветхой старины, она доминировала над окружением, заставляя задирать голову и думать о вечном. Они остановились около «Визит-центра» нацпарка. Наталья вышла из автомобиля, заляпанного свежей весенней грязью, постукала колеса и оглядела кузов. Затем опричница достала телефон:

— Сейчас позвоню нашей связной.

Пелагея усмехнулась:

— Ты так говоришь, как будто мы в разведке.

— Зря смеешься, так и есть. Считай, что мы временно на враждебной территории.

Трескина резко обернулась к напарнице, на её лице отразилось крайнее удивление. Но совет опричница восприняла стоически. Иначе зачем подписывала кучу бумаг, о которых ранее и слыхом не слыхивала.

Они стояли на южном склоне, и солнце понемногу входило в силу. Двери автомобиля были распахнуты, девушки разлеглись на откинутых креслах и принимали солнечные ванны. Надо пользоваться любой минутой раннего лета. Закон для северян.

Внезапно кто-то проскользнул на заднее сиденье и радостно завопил:

— Наталка, сто лет, сто зим! Это где вы такую красивую машину отхватили? Надолго к нам? Что за лебедка белая с тобой? Куда путь держите?

Ошарашенные опричницы повернулись к бойкой молодке, которая то и дело хваталась за густые рыжие пряди, которые падали на конопатое в рябь лицо.

— Дарья, ты чего на звонок не ответила?

— А чё? Я в магазин пошла за печенками да баранками. А то хватилась, и к чаю нет ниччё! — местная жительница подняла сетчатую сумку. — Я вас так рано и не ждала. Тут накося — звонишь!

— Ладно, — Седых посерьезнела. — Чего случилось у вас?

— Ой, чей-то и случилось! — Дарья от избытка чувств всплеснула руками, и из сумки посыпались баранки. — Вот я разиня! Айда ко мне чай пить.

Наталья скривилась:

— Из вашей болотной водички?

— Да она самая полезная и есть! — обиделась молодка.

Седых сначала повернулась к коллеге и лишь потом согласилась.

— Но чтобы быстро. Что мы зря так рано приехали?

Дарья широко улыбнулась:

— А ты не торопись! Все равно за день не успеешь.

Сидели на кухне обычного деревенского дома. Разве что вид был чудесный на озеро. У причала стояли простые гребные лодки и моторки, на одной мужики собирались на рыбалку, тщательно проверяя сети. Рядом крутились собаки, радостно подвывая.

— Наталка, к директрисе ни в коем разе не ходите!

Если Наталья с подозрением смотрела на желтоватую воду, в которой заваривали чай, то Пелагея к болотному оттенку отнеслась спокойней. Чай, не баре, чтобы очищенную химией водичку хлебать. Она поинтересовалась:

— А почему она нас не любит?

Дарья махнула рукой:

— Да ктой его знает! Дела дней минувших. Любит она все сама решать. Да не все получается!

Седых поставила чашку на блюдце и категорически потребовала:

— Дарья, кончай пустопорожнее нести! Что случилось такое, что нас сюда срочно дернули?

Рыжая молодка враз налицо посерьезнела и кивнула в сторону Пелагеи:

— Я думала, по старой памяти Марфа приедет. Она кто?

— Заместо нее.

— О как! — Дарья несказанно удивилась. — Ведунья? С каких берегов?

— Двинских, — спокойным тоном ответила Трескина.

Дарья подумала и что-то для себя решила:

— Сильные там были женки в старые времена. Ну, тогда слухайте. Все вразе случилося. Козел черный позавчерась пропал, и крест на Часовне, что на Мызе, упал наземь. А ветра не було.

— Чего такое несешь, Дарья?

— Подожди, Наташа. Еще кресты где-то падали?

Рыжая молодка задумалась:

— Да неведомо мне. Старые часовенки по берегам, ходу туда только на лодке. Да и на Мызу вы в брод, как летом, не попадете.

— Есть моторка?

— В Усть-Поче договорилась, дадут. Но за бензин заплатить придется. У нас в Вершинино слухи быстро расходятся. Да и козел именно там пропал.

— Понятно.

Дарья выглянула в окошко:

— Ой, мой с рыбалки едет! Девки, собирайтесь. Там в Усть-Поче в часовне Николы-Угодника вас Патрикеевна ждет. Она все и обскажет. Здесь вам лучше не задерживаться, а то не ровен час из администрации о вас узнают.

Они подкатили к повороту на Почу, когда Трескина выкрикнула:

— Тормозни, пожалуйста!

Пелагея рыбкой выскочила из автомобиля и с восторгом подошла к огромной сосне, сплошь обвешанной разноцветными тряпочками-заветами и лоскутами. Девушка осторожно касалась их руками.

— Ты что такое делаешь?

— Они говорят со мной. Люди оставляют здесь кусочки надежды.

Затем Трескина подошла к толстенному стволу дерева и обняла его. Седых напряженно ожидала — что-то ей во всем происходящем не нравилось.

— Зачем нам это?

— Этому древу уже более двухсот лет. Оно много чего на своем веку повидало. Нам нужна Священная роща. Говорят, их тут более тридцати. Нигде в Европе больше такого количества в одном месте не существует. Что же тут особенного?

Погода на Севере переменчива. Налетела нежданная туча, и в поселок Усть-Почу, что с трудом впихнулась в длинную косу на Свином озере, что намыла река Поча, они вкатили в сумраке. Очень странное селение — вытянутое вдоль и сжатое водами озера имело лишь одну улицу, по которой Седых устремилась вперед.

— Где здесь часовня-то? — тормознула около клуба Наталья и начала натягивать ветровку. — Спросить, что ли у бабок?

— Ннне ннадо, — внезапно задрожала Пелагея. Девушку трясло, глаза выкатились, на лбу появилась испарина.

— Что с тобой, никак заболела?

— Это они так смотрят. Не по нраву я им.

— Тааак! — Седых затянула молнию и вызверилась в открытое окно внедорожника. — Тетки как детки. На неместных всегда так поглядывают.

— Ты не понимаешь! Они ведают, кто я!

Наталья нажала кнопку поднятия стекол и протянула:

— Вот дела! Они тут что — все ведьмы?

— Нннет, ты опять-таки не понимаешь. Но они чувствуют!

— Так, подруга, не раскисать! Поехали, разберемся. Не по нраву мы им, видите ли. Так и невесты на выданье! Перебьются!

Часовня Николая Чудотворца была стиснута со всех сторон неказистыми постройками. Мимо проскочишь и не заметишь. Их ждали. Светловолосая улыбчивая женщина сошла с крыльца и цыкнула на баранов, что торчали рядом.

— Здравствуйте, гости дорогие. А я уж все глазенки проглядела. Это вы из Архангельского города будете?

— Мы