Тупик - Айрис Джоансен

Ночь. Воздуха нет. Жарко. Земля горит под ногами.

Джейн схватила халат и сотовый телефон, который положила на тумбочку перед тем как лечь.

— Не шуми. Сейчас ночь. Ты же не хочешь разбудить Еву или Джо?

Счастливый Тоби громко застучал хвостом по полу.

— Вставай, балбес.

Пес тут же вскочил. Стук прекратился, но хвост продолжал мелькать в воздухе. Тоби пулей вылетел в коридор и оказался у двери раньше Джейн.

Джейн села на верхнюю ступеньку лестницы. Ее лица коснулся прохладный ветерок. Она увидела тусклый свет в патрульной машине и помахала рукой Маку и Брайану. Передние фары мигнули в ответ, а потом погасли.

Господи, как хорошо! Она глубоко вдохнула и чуть не запела от радости.

Ночь. Воздуха нет…

Тоби заскулил и прижался к ней.

— Все хорошо, — пробормотала Джейн и погладила его по голове. — Это только сон. Ничего страшного…

Но тогда почему она сама так испугалась?

Сегодня ночью будет конец света.

Не ее света. Нужно забыть об этом. Возможно, сон вызвали слова Тревора, и никаких других объяснений этому нет?

Телефон зазвонил.

Джейн посмотрела на крошечный аппарат без удивления. Иначе зачем она его взяла? Голос Тревора тоже ничуть не удивил ее.

— Вы одна? — спросил он.

— Если не считать Тоби, то да.

— Попробовал бы я его не считать… — Тревор сделал паузу. — Как вы себя чувствуете?

— Нормально. Так же, как во время вашего ухода. Вы не должны были использовать меня как причину для бегства.

— Джейн…

Оба знали, что это ложь.

— Ладно. Вы действительно выбили меня из колеи.

— Я понял это и удивился. Ожидал другой реакции.

— Какой именно?

— Любопытства. Интереса. Легкого возбуждения.

Все верно. Именно эти чувства она должна была испытать при упоминании имени Циры. Тревор хорошо изучил ее.

— Значит, вы знаете меня не так хорошо, как вам кажется. Единственное, что вам удалось вчера днем, когда вы бросили нас, — это разозлить Джо, заставить его броситься к телефону и попытаться проверить то, что вы рассказали о Гвидо Манца.

— Ну и как, проверил?

— Нет еще. Он вообще не должен был никому звонить. Ладно, проехали. Дело сделано.

— Вы были не готовы. А это для меня главное.

— Зато теперь готова.

Он немного помолчал:

— Думаю, да. Жаль, что я не вижу вашего лица и не могу убедиться, так ли это.

— Будьте уверены. Кто такая Цира?

— Она была актрисой геркуланумского театра перед извержением Везувия, которое уничтожило Геркуланум и Помпеи в…

— Но тогда почему Альдо считает, что она убила его отца?

— Тоннель, который взорвал Гвидо, вел в библиотеку, помещавшуюся в вилле некоего Юлия Пресепия недалеко от Геркуланума. Там имелось несколько бронзовых цилиндрических футляров со свитками, а также драгоценные камни и статуи, сохранившиеся благодаря тому, что в ночь гибели Геркуланума их залил поток лавы. Видимо, этот Юлий был богатым и знатным горожанином, совершенно очарованным Цирой. Большинство свитков было посвящено воспеванию ее талантов.

— Актерских?

— Не только и не столько. Похоже, быть любовником Циры считалось у знатных мужчин Геркуланума большой честью. Она сама выбирала того, кто займет место в ее постели. Цира родилась рабыней, однако ее красота, талант и хитрость помогли ей стать вольноотпущенницей. А потом она начала подниматься все выше… Кое-кто называл ее проституткой, но она…

— Ее не имели права называть проституткой! — гневно перебила его Джейн. — Ей нужно было как-то выжить, а в ее жизни были мужчины, которые понимали, чем они владеют. Вы сказали, что она была рабыней. Разве от нее можно было ожидать, что… Вы знаете, как трудно ей было выжить?

— Нет. — Он немного помолчал. — А вы?

— Могу себе представить. Побои, голод и… — Джейн споткнулась, поняв, что слишком горячится. — Извините. Я всегда терпеть не могла тех, кто сначала осуждает человека, а уже потом пытается понять его. Или не пытается вообще.

— Вы принимаете это слишком близко к сердцу.

— Есть причина. Я думаю, что у Циры было мое лицо. По-моему, этого вполне достаточно, чтобы принимать близко к сердцу все, что имеет к ней отношение.

— Туше, — отозвался Тревор. — Да, она действительно была похожа на вас. Честно говоря, сходство поразительное.

— Откуда вы знаете?

— В библиотеке было несколько скульптурных бюстов Циры. Видимо, Юлий нанимал лучших художников своего времени, чтобы создавать ее подобия.

— И вы их видели? Вы только намекнули, что Альдо и его отец были в тоннеле. Вы были в библиотеке?

—Да.

— Весьма лаконично. Не выйдет, Тревор. Мне не нужны отдельные кусочки. Я хочу знать всю историю.

Он хмыкнул.

— Все или ничего? Вы с Цирой похожи не только внешне. Ей тоже нужно было все.

— Откуда вы знаете?

— Я прочитал некоторые свитки, пока торчал там целую вечность, дожидаясь, когда они найдут горшок с золотом, в который упирается конец радуги.

— Горшок с золотом?

— Юлий упоминал о сундуке, полном золота, который он дал Цире, чтобы та осталась с ним еще на несколько недель. Предполагалось, что он спрятан в одном из тоннелей, но только он и Цира знали, где именно. Она нашла себе другого любовника, хотела бросить Юлия, и он впал в отчаяние.

Тебе нужно золото.

Не вспоминай слова Циры, сказанные Антонию. Сосредоточься на настоящем. Тревор. Альдо.

— Эти свитки были на древней латыни. Как вы их перевели?

— У меня был мотив. Кроме того, я пользовался помощью ученого, которого Гвидо нанял после того, как нашел библиотеку. Честно говоря, именно я порекомендовал ему Пьетро Татлиньо. Пьетро был умен, как бес, и обладал детским энтузиазмом. Его интересовали не столько деньги, которые пообещал ему Гвидо, сколько сама находка. Свитки хранились в бронзовых тубусах. Но Пьетро, который переводил их, приходилось соблюдать чрезвычайную осторожность, чтобы не повредить. Он заставил Гвидо заплатить целое состояние за оборудование, позволявшее их хранить.

— А вам до находки, имеющей колоссальное научное значение, не было никакого дела.

— Я люблю деньги. Всегда ценил древние памятники, но в конце концов выяснил, что даже музеи пользуются ими как товаром для обмена. Кроме того, Цира едва ли хотела бы, чтобы на ее собственность глазели незнакомые люди.

— Ба, какой удобный предлог!

— Это не предлог, это правда. Я обнаружил, что за эти недели в моем отношении к Цире появилось что-то личное. Как и у всех нас. Вполне возможно, что когда Манца привел меня туда, у него не было задних мыслей. Но потом Гвидо и его сына обуяла жадность, и они не захотели делиться.

— Золотом?

— Нет. Я нашел то, что оказалось для них важнее всего. Гвидо сходил с ума от желания найти останки Циры. В молодости он обнаружил в руинах театра статую Циры и с тех пор пытался отыскать их.