Одно жаркое индийское лето - Душан Збавитель

— С того-то времени Бенгалия и стала левой, — сказал, улыбаясь, Ананта Маджи.

Глаза его горели восторгом, когда он говорил о южном штате Керала, где уже несколько раз на выборах побеждала коалиция левых партий. Левое правительство Кералы практически единственное во всей Индии завершило земельную реформу[10]. Оно гибко реагировало на инфляцию, гарантируя крестьянам заготовительную цену в 120 рупий за центнер риса, тогда как в других штатах Индии цена эта достигает лишь 85 рупий, то же происходит с закупкой каучука и других сельскохозяйственных культур. Для людей без крыши над головой построено почти пятьдесят тысяч домов. Правительство Кералы заботится о том, чтобы каждый получал определенную законом минимальную оплату. Были созданы государственные пункты закупки риса и других продуктов, чтобы организовать устойчивое снабжение населения. И наконец, правительство Кералы обеспечило молодых безработных пособием до четырехсот рупий в год. Такое другим штатам страны еще и не снилось!

— А как идут дела здесь, в Западной Бенгалии? — задаю я вопрос, который меня особенно интересует.

Пока что я слышал от разных людей довольно противоречивые ответы. Здесь, в Мединипуре, более оптимистические, в Калькутте порой весьма пессимистические. Только в одном все сходились: никто уже тут не умирает с голоду, как было в еще относительно недалеком прошлом. Но этого, разумеется, еще недостаточно.

Ананта Маджи достал из ящика письменного стола папку с бумагами.

— Цифры надежнее и объективнее всего, — деловито сказал он. И тут же привел некоторые из них.

До сих пор в Индии 48 % деревенских жителей пребывают в состоянии официально признанной бедности. Это означает, что 280 миллионов людей не едят досыта. Количество сельскохозяйственных рабочих, вообще не имеющих земли, в 1961 году достигло в Западной Бенгалии 1 миллиона 770 тысяч, десятью годами позднее их было уже 3 миллиона 272 тысячи, сейчас их около четырех миллионов. Это, в свою очередь, означает, что все больше и больше мелких крестьян погрязает в долгах, теряет надел и становится наемной рабочей силой. Безусловно, в целом сельскохозяйственное производство в Индии значительно возросло, земельная реформа почти за четверть столетия с начала своего осуществления сделала для деревни немало. Модернизируются методы обработки почвы, улучшаются сорта посевных культур, более рационально используются земельные фонды. Однако результаты этих улучшений не всегда достаются тем, кто больше всего в этом нуждается. Мы — капиталистическое государство, и потому во всех отраслях нашего хозяйства, а значит и в земледелии, основные доходы идут в карман богатых.

Именно поэтому и существует крестьянское движение. Оно приобретает все большее влияние, организуя жителей деревни на борьбу с бедностью и с деревенскими богачами, которые умеют обратить в свою пользу даже установления, первоначально принятые для охраны мелких земледельцев и безземельных крестьян.

— Возьмите хотя бы такую важную вещь, как финансовые ссуды, — продолжал Маджи. — Вы прекрасно понимаете, что значило когда-то для индийского крестьянина задолжать ростовщику. Мало кто из попавших в долговую кабалу мог из нее выбраться. Проценты оказывались столь высокими, что большинство бедных крестьян вскоре окончательно разорялись. А потому было установлено, что деньги крестьянам в долг будет давать Государственный банк, разумеется под разумные проценты. А ныне? По всей Индии примерно 70 % этих ссуд получают богатые крестьяне и середняки, и только неполная треть остается для самых нуждающихся.

Затем Ананта Маджи перешел к положению в своем родном штате. В Западной Бенгалии уже два года находится у власти правительство Левого фронта во главе с КПИ(м), много сделавшее для бедняцкой части деревни. Оно снизило максимальные размеры частного владения землей до 25 бигхов, т. е. примерно до 20 акров, покончило с произволом полиции, которая в деревне часто старалась угодить местным богачам, в законодательном порядке приняло ряд мер в защиту деревенской бедноты.

— Однако этих мер недостаточно, — продолжал Маджи, — ведь в стране инфляция — цены на сельскохозяйственные орудия, посевной материал и па товары первой необходимости растут так быстро, что мелкие крестьяне и арендаторы вынуждены продавать урожай сразу же после его сбора или даже на корню, разумеется, относительно дешево, а потом значительно дороже прикупать продукты для собственных надобностей. Не получая от Государственного банка ссуд, они вынуждены вновь обращаться к ростовщикам, и со временем многие оказываются на мостовой.

Ананта Маджи печально улыбнулся:

— Как видите, мы — развивающаяся и очень бедная страна, но проблемы наших земледельцев все больше приближаются к проблемам крестьянства в Западной Европе. Так что прогресс несомненен, не так ли? Однако нас больше устроил бы прогресс иного рода — не капиталистический.

И потому число тех, кто вступает в Крестьянский союз, все растет. К сожалению, крестьянское движение не едино. Почти каждая крупная политическая партия основывает собственные деревенские организации и собственные крестьянские союзы. Социалистическая партия создала Объединенный союз крестьян, партия Индийский национальный конгресс — Федерацию крестьян и сельскохозяйственных рабочих, помимо этих организаций существует еще полдюжины других. И сотрудничать с ними непросто.

— Мы стремимся к единству хотя бы при конкретных акциях, — закончил Ананта Маджи. — Порой достигаем хороших результатов, потому что у нас левое правительство, в других штатах Индии дела обстоят гораздо хуже.

Это была интересная беседа за чаем с печеньем и бананами.

Нельзя забывать и то, что в самой Западной Бенгалии мединипурский дистрикт — один из наиболее благополучных, что положение в других округах, наверное, значительно хуже. Это подтвердили и три студента отделения бенгальского языка и литературы Калькуттского университета, которые нашли меня вскоре после моего выступления на телевидении. Студенты явились ко мне однажды вечером с изрядной ношей. У одного был диапроектор, у другого — магнитофон, третий нес внушительную кипу бумаг.

Зная о моем интересе к бенгальскому фольклору и местным диалектам, они захотели познакомить меня с результатами работы своей научной группы. Хотя это всего лишь небольшая группа, они пытаются вести некое комплексное изучение западнобенгальской деревни. В основном их интересует лингвистика и фольклор. Один член группы фотографирует, другой записывает народные песни и предания на магнитофон, еще несколько делают записи местных диалектов; но при этом ведется некое целостное изучение культурного уровня и образа жизни, отмечаются трудности и недостатки.