Ультра. Как в 40 лет изменить свою жизнь и стать одним из лучших атлетов планеты - Рич Ролл

Учитывая подобный ритм жизни, регулярная медитативная практика становилась делом первейшей необходимости. Либо рано утром, либо выделив время в течение дня, либо даже во время пробежки или велоезды я стремился ненадолго – чаще всего на полчаса, иногда всего на десять минут – уйти внутрь себя. Освоив йогические практики, в частности переняв богатый опыт Джули, я научился останавливать бесконечный «внутренний диалог». Медитация стала для меня могущественным средством, которое успокаивает нервы, умеряет возбуждение, помогает победить страхи и стачивает зубы грызущим меня сомнениям.

И все же задача построить график так, чтобы успеть все, была сродни подвигу Геракла. Не раз мне казалось, будто я жонглирую фарфоровыми тарелочками, балансируя при этом на канате. Мой телефон мог зазвонить, возвещая о неотложном деле, когда я только сел на велосипед или начал пробежку. И вот я должен был остановиться, сесть прямо в пыль и битый час улаживать детали сделки с актерским агентством или с адвокатом какой-нибудь кинозвезды.

Сжимая в потной руке мобильник, я часто думал: «Видели бы тебя сейчас эти люди, одетые в дорогие костюмы и сидящие в своих офисах в Беверли-Хиллз». Какое-то время я опасался, как бы они не прознали о моем увлечении и не разорвали со мной отношения. Но вскоре я понял, что, пока работа делается качественно и в срок, никому и дела нет, где я и чем занят. А медитации помогали избавиться от страхов. Так что я уже не стеснялся рассказывать, отчего у меня такой скачущий график.

Что касается семьи, то по выходным Джули обычно совала мне плачущего малыша, а то и парочку, как только я входил в дом после долгой велопоездки или пробежки.

– Твоя очередь, – улыбаясь, говорила она и уходила на йогу или куда-то еще.

«Все по-честному». Несколько часов спустя картина вполне могла быть такая: я вожусь с детьми, вокруг кавардак, у меня подгибаются ноги, в душ я так и не попал, пропотевшую форму не снял – а это не рекомендуется, если у вас, как у меня, есть предрасположенность к потертостям от велоседла.

Свободное время я обычно тратил на сон. Либо – устраивал себе тренировку в урезанном виде. Джули поддерживала меня, взяв на себя львиную долю домашних дел.

Но давайте начистоту. Если вы начнете тренироваться по 25 часов в неделю и одновременно работать юристом полный рабочий день, то будете проводить с семьей так мало времени, что и признаться стыдно. Почти каждую субботу, во время продолжительного велозаезда, когда я порой терял всякое понятие о том, в какой такой каньон забрался, мне приходила в голову мысль: «А ведь ты мог бы сейчас гулять в парке с детьми, как нормальный отец». Стылыми дождливыми вечерами, когда я, мокрый как мышь и холодный как лягушка, бегал по скупо освещенным улочкам, в голове тот же голос вопрошал: «Зачем ты творишь это с собой?»

Знать бы ответ. Хотел наказать себя за бездарно потраченную молодость? Или пытался добиться в триатлоне того, чего не добился в плавании? Или – наиболее привлекательная версия – вытащив свой пресловутый средний возраст на ринг, теперь намеревался показать ему, кто тут главный? Может, по всем этим причинам сразу. А может, ни по одной из них. Единственное, что я знал точно: из глубины сердца постоянно исходит глас: «Не сдавайся. Ты на верном пути».

Откровение

Наступила осень 2008 года. Прошло четыре месяца, как я начал тренироваться для Ultraman, и я был поражен темпами своего прогресса. Теперь каждую субботу я проезжал на велосипеде не менее сотни чрезвычайно холмистых миль, а на следующий день пробегал как минимум одну марафонскую дистанцию. Затем было четыре уик-энда, посвященных пробным гонкам, когда я с пятницы по воскресенье пробовал силы на дистанциях Ultraman, каждый следующий уик-энд увеличивая расстояния. В первую неделю октября я прошел примерно 80 %-ный Ultraman, в качестве завершающего рывка пробежав 64 километра по Тихоокеанскому шоссе от Венис-Бич до Пойнт-Дьюм в Малибу и обратно. Шестьдесят четыре километра бегом! Это было, без сомнения, величайшее на тот момент спортивное достижение в моей жизни.

Но эти подвиги давались мне дорогой ценой. Седалище страдало от потертостей, а гениталии болели так, что я морщился, лишь подумав о седле велосипеда. После воскресных пробежек я еле взбирался по лестнице в спальню. Было немало дней, когда я едва мог вызволить свои ноющие кости из постели.

Но самая крупная беда только начинала маячить на горизонте. Несмотря на все мои старания достичь гармоничного равновесия между всеми сферами своей жизни, увлечение спортом стало отражаться на финансах. Слишком много внимания Ultraman. И недостаточно – работе. Впервые за время брака начали скапливаться неоплаченные счета. Мысленно я начал себя укорять. «Ты напортачил, Рич».

Кризис проявил себя во всей красе во время моего последнего пробного уик-энда в начале ноября, за считаные недели до Ultraman. Выехав в четыре утра на дистанцию 210 километров, я мерз добрых четыре часа, пока не взошло солнце, потому что не мог позволить себе приобрести спортивную форму для холодной погоды. Мало того: я неверно рассчитал калории, пища закончилась, и меня стали мучить судороги. Когда я добрался до ветхой забегаловки с гамбургерами, стоящей на обочине дороги из ниоткуда в никуда, выяснилось, что у меня не только нет наличных, но и банковская карточка пуста.

«Вот же идиот!» Сотня километров от дома, голодный, без гроша в кармане… Пришлось выкручиваться. Трясущимися руками я рылся в мусорных баках за забегаловкой в надежде найти хоть что-то, чтобы подпитать свое обессилевшее тело. Мне удалось обнаружить остатки картошки фри, луковых колечек и недоеденные чизбургеры. Редчайшее отступление от веганского режима. Но, как говорится, отчаянные времена требуют отчаянных мер.

Сейчас я понимаю, что мне следовало просто попросить еды. Но я растерялся. Точнее, был в шоке.

Домой я полз как черепаха, моля свое тело просто продержаться еще чуть-чуть – а вокруг сгущалась тьма, и я снова начал трястись от холода. Но смертельная усталость была ничто по сравнению с чувством необоримого стыда. Я был в полном отчаянии, не понимая, как допустил, чтобы все зашло так далеко.

«Все, пора завязывать с этой смехотворной затеей, кретин», – вопил внутренний голос. Мне была невыносима мысль, что моя семья страдает, пока я готовлюсь к этой дурацкой гонке. У нас куча проблем, и кому, как не мне, главе семьи, их решать.

А потом произошла странная вещь. Крутя педали в темноте (до дома оставалось всего несколько километров), я перестал чувствовать под собой дорогу. Колеса вдруг стали вращаться свободно, будто кто-то отменил закон всемирного тяготения; мое тело безо всяких усилий устремилось ввысь, пока вокруг меня не исчезло все, кроме беспредельной тьмы.

И в этот миг я ощутил неизъяснимое единство с Вселенной, а еще – радость и благодарность. Нет, нечто большее – любовь. Я впал в глубокую медитацию, когда разум полностью спокоен и свободен от всяких мыслей. Именно такое состояние в йоге именуется самадхи.

Позже рациональный рассудок подсказал мне, что пережитый опыт был всего лишь галлюцинацией от истощения, иллюзией, вызванной нехваткой сахара в крови. Да, наверное. С тех пор я выслушал немало похожих историй из уст ультраатлетов. Но меня не оставляло ощущение, что я – именно я – испытал нечто большее. Нечто глубинное.

«Но что это было?»

Джули не сомневалась ни секунды.

– Разве не понимаешь? Тебе помогли увидеть, кто ты есть на самом деле, – шепнула она, положив теплые ладони мне на голову. – Деньги приходят и уходят. Это не проблема. Мы справимся. Но ты должен перестать мыслить по-старому. Забудь о своем эго. Потому что решение наших проблем – это вера. Все остальное не имеет значения. Будь сильным. И продолжай делать то, что делаешь.

Это были не просто слова. Джули преподнесла мне ценный дар, напомнив, что если цель согласуется с верой, то успех обеспечен, а все прочее приложится – потому что Вселенная есть источник бесконечного изобилия.

Проснувшись на следующее утро, я побежал. И пробежал семьдесят километров.

А на следующей неделе на мой счет прибыли деньги, которых с избытком хватило, чтобы оплатить счета и поездку на Гавайи.

Я был готов к Ultraman.

Глава 9

Алоха, кокуа, охана[56] и Ultraman

«Просто дойти до финиша».

Такова была моя единственная задача в состязаниях Ultraman-2008. За полгода подготовки я сделал со своим телом все, что мог. И натренировал разум, чтобы преодолевать страхи и смело встречать испытания лицом к лицу. Но я был реалистом. «Помни, два года назад ты не мог по лестнице подняться одним махом. Не валяй дурака. Знай меру. Это лишь праздник в честь нового образа жизни. Наслаждайся участием».