Юность Розы (сборник) - Луиза Мэй Олкотт

– Читай и развивай ум, сын мой, – ответил Арчи, показывая на газету, за которой он и сам дремал.

– Не проповедуй, пожалуйста, а лучше надень толстые сапоги и пойди погуляй, вместо того чтобы киснуть тут у огня, как больная старуха.

– Нет, благодарю покорно, прогулка в такую погоду меня нисколько не прельщает.

Тут Арчи остановился и прислушался. Приятный голосок послышался из другой комнаты.

– Мальчики в библиотеке, тетя?

– Да, дорогая моя, они скучают. Сегодня такой пасмурный день, что на улице делать нечего. А ты станешь для братьев солнечным лучиком, – ответила миссис Джесси.

– Это Роза пришла, – и Арчи поспешно бросил в камин свою сигару.

– Зачем ты бросил сигару? – спросил Чарли.

– Джентльмен не должен курить при леди.

– Это правда, но я не хочу бросать свою, – и Принц аккуратно положил сигару в пустую чернильницу, которая служила им пепельницей.

На легкий стук в дверь последовал многоголосый ответ: «Войдите!» – и появилась Роза, свеженькая, с зарумянившимися от холода щеками.

– Если я вам мешаю, то скажите, я уйду, – начала она, останавливаясь на пороге.

Было что-то странное в выражении лиц старших мальчиков, и это возбудило в ней любопытство.

– Вы никогда не мешаете нам, кузина, – сказали оба курильщика, а младшие оторвались от героев-разбойников, чтобы приветливо раскланяться с гостьей.

Подойдя к камину, Роза наклонилась, чтобы согреть перед огнем руки. Окурок сигары Чарли тлел в горячей золе, испуская сильный аромат табака.

– Ах вы, дурные мальчишки, как вы можете курить, тем более сегодня? – воскликнула Роза с упреком.

– Что же тут дурного? – спросил Арчи.

– Вам прекрасно известно, что ваша мама курения не одобряет. И я тоже. Это скверная привычка и лишняя трата денег.

– Все мужчины курят, даже дядя Алек, которого вы считаете совершенством, – начал Чарли, желая поддразнить ее.

– Нет, он не курит, и я знаю почему, – с жаром возразила девочка.

– Да, в самом деле, теперь припоминаю: я не видел, чтобы он курил с тех пор, как воротился домой. Неужели он ради нас бросил курить? – поинтересовался Арчи.

– Да, – и Роза рассказала о том, что произошло на морском берегу во время их лагерной жизни.

Рассказ этот произвел глубокое впечатление на Арчи, и он сказал твердо:

– Пусть же его жертва не пропадет даром, по крайней мере в отношении меня. Я еще не очень пристрастился к курению и легко могу бросить. Тем более что курю в основном ради шутки. Обещаю вам, что сдержу свое слово.

– И вы тоже? – Роза посмотрела на любезного Принца, который в эту минуту был менее любезен, чем когда-либо, и взял опять сигару, только для того, чтобы поддразнить Розу.

Чарли так же, как и Арчи, не особенно дорожил курением, но не хотел так скоро сдаваться. Он гордо поднял голову и выпустил большой клуб дыма:

– Вы, женщины, всегда требуете, чтобы мы отказывались от вещей, которые, в сущности, приносят мало вреда. И лишь из-за того, что это вам не нравится. А вот если бы мы так же поступили с вами, мисс? Вам бы понравилось?

– Если б я делала что-нибудь вредное или глупое, то была бы очень благодарна, если бы вы указали мне на это, – ответила Роза простодушно.

– Теперь посмотрим, сдержите ли вы слово. Я перестану курить, чтобы доставить вам удовольствие, если вы откажетесь от чего-нибудь, чтобы угодить мне, – сказал Принц, пользуясь удобным случаем, чтобы выказать свою власть над более слабым существом.

– Я соглашусь, если это так же глупо, как сигары.

– О! Это еще глупее.

– Обещаю! Что же это такое? – и Роза затрепетала от желания узнать, от какой из своих привычек или вещей она должна будет отказаться.

– Перестаньте носить серьги, – Чарли рассмеялся, уверенный, что она никогда не согласится на такое условие.

Роза ойкнула и схватилась руками за уши, которые украшали хорошенькие золотые сережки.

– О, Чарли! Нельзя ли попросить что-нибудь другое? Я пережила столько волнений и перенесла столько страданий! И наконец могу носить серьги…

– Носите, сколько вам угодно, а я буду преспокойно курить, – пожал плечами упрямый кузен.

– Не удовольствуетесь ли вы чем-нибудь другим? – голос Розы стал умоляющим.

– Нет, – ответил он непреклонно.

С минуту Роза стояла молча, размышляя о том, что ей говорила тетушка Джесси: «Ты имеешь на мальчиков бо́льшее влияние, чем сама думаешь. Употреби его, и я буду всю жизнь благодарна тебе». Теперь представлялся случай принести пользу, пожертвовав собственным маленьким тщеславием. Роза понимала это, но ей было очень тяжело решиться на жертву. Она спросила задумчиво:

– Вы хотите сказать, что я никогда не должна носить их, Чарли?

– Никогда, если хотите, чтобы я не курил.

– Я никогда не буду носить серег. Итак, заключим договор.

Чарли не предполагал, что Роза так поступит, и был очень удивлен, когда она поспешно вынула из ушей свои любимые серьги и подала их ему:

– Я больше люблю моих двоюродных братьев, чем серьги, а потому даю обещание и сдержу свое слово.

Это было сказано с таким добродушием, что смуглые щеки Чарли окрасил румянец.

– Стыдись, Принц! Оставь ей висюльки, пусть носит, если они ей нравятся, и не заключай глупого соглашения! – воскликнул Арчи с негодованием.

Но Роза решила показать тетушке, что она может употребить свое влияние на пользу мальчикам, и повторила:

– Это решено, и будет так. Я говорю серьезно. Пусть каждый из вас носит на часах по сережке, она будет напоминанием о нашем договоре. Я же не забуду его, потому что не смогу носить серьги, даже если бы и захотела.

Говоря это, Роза дала каждому мальчику по серьге, а они, видя, как честно она поступает, охотно повиновались. Когда уговор состоялся, Роза протянула руку обоим кузенам, которые выглядели отчасти довольными, отчасти сконфуженными своей ролью в этом деле.

В эту минуту в комнату вошли доктор Алек и миссис Джесси.

– Что это! Вы, кажется, собираетесь танцевать? – спросил дядя Алек, с удивлением глядя на трио.

– Нет, дядя, мы организовали лигу против курения. Не хотите ли присоединиться к нам? – сказал Чарли, между тем как Роза подошла к тете, а Арчи бросил обе сигары в камин.

Взрослые были очень довольны таким решением проблемы и горячо благодарили Розу, будто она совершила по меньшей мере подвиг во имя отечества. Она оказала услугу мальчикам, заставив их побороть дурные привычки.

– Мне бы хотелось, чтобы Роза повлияла и на Уилли с Джорджи, – сказала миссис Джесси, садясь на диван между двумя читающими, которые вежливо спустили ноги с дивана, чтобы дать ей место. – Я нахожу, что эти книги так же вредны для маленьких мальчиков, как курение для больших.

– А я полагал, что эти книги в моде, – сказал доктор Алек, придвигая большое кресло и усаживаясь в него вместе с Розой.

– Курение тоже в моде, но оно вредно. Я не сомневаюсь, что у сочинителей этих народных повестей были хорошие намерения, но мне кажется, они ошибаются. Их девиз: «Будь терпелив – и станешь богатым», хотя надо бы: «Будь честен – и станешь счастливым». Я сужу далеко не опрометчиво, Алек. Я прочитала целую дюжину этих книг. В них в самом деле много интересного и нужного для мальчиков, но есть и дурное. Да и другие родители, с которыми я говорила об этом, согласны со мной.

– Нет, мамуля, ты слишком уж строга. Мне очень нравятся эти книги, они просто-таки отменные! – возразил Уилл.

– Это интересные книги, и умом не приложусь, чем они могут навредить, – прибавил Джорджи.

– Да ведь ты только что продемонстрировал нам один из главных недостатков подобных книг. Это их язык, – кротко ответила мать.

– Многие люди говорят грубовато и с ошибками, и если бы герои книг говорили правильно и хорошо, то не было бы так смешно, – запротестовал Уилл.

– Мальчики, которые чистят сапоги на улице, не могут знать грамматики, и если б маленький газетчик не употреблял подчас крепкого словца, то это было бы ненатурально, – объяснил Джорджи, и оба мальчика тут же выступили в защиту своих любимых авторов.

– Но мои сыновья не чистильщики сапог и не разносчики газет. И я не хочу, чтобы они употребляли грубые слова. Я допускаю, что книги эти могут быть полезны, но только они должны быть написаны иначе. Я не думаю, что они могут исправить мошенников, если те, конечно, будут их читать, но знаю наверняка, что они не принесут пользы порядочным мальчикам, которых они вводят в полицейские конторы, игорные и питейные дома и другие подобные сомнительные заведения.

– Некоторые из героев книг делаются очень хорошими, мама; они отправляются в море, совершают кругосветные путешествия, и им все удается.

– Я читала о них, Джорджи, и хотя они лучше других, но я недовольна этими выдумками, как я их называю. Посудите сами, естественно ли, что мальчики в пятнадцать или пусть даже в восемнадцать лет командуют кораблями, побеждают пиратов, ловят контрабандистов и достигают такой славы, что адмирал Фаррагут[18] приглашает их к себе обедать и говорит, например: «Благородный человек, вы делаете честь своей стране». Или, если герой служит в армии, то он участвует во множестве опасных приключений, и все, разумеется, оканчиваются благополучно. Под конец он отправляется в Вашингтон по приглашению президента или главного командира для получения всевозможных наград. Если же герой просто честный мальчик и добывает себе пропитание трудом, то непременно вместо того, чтобы составить себе состояние после нескольких лет усиленного труда, он вдруг делается богачом, потому что его усыновляет какой-нибудь миллионер, которому он возвратил потерянный бумажник. Или же богатый дядюшка является из-за моря как раз вовремя, или замечательный мальчик зарабатывает несколько долларов, а потом, спекулируя, быстро делается богачом, да таким, что Синдбад из повести «Бриллиантовая долина» просто жалкий бедняк по сравнению с ним. Ну, естественно ли это?