Кто я? Автобиография совершенно незнакомого человека - Елена Николаевна Прокофьева

десять дней. Решив, что прожить мы тут вполне сможем – всё-таки лето на дворе, а этим всё упрощается – я сообщила своё мнение Тане. Она же, назвав меня турягой, сказала, что до утра они тут задержаться, но завтра она найдёт кого-нибудь с машиной и они с дочкой отсюда уедут. Мне ничего не оставалось делать, как с этим согласиться.

На следующее утро, проснувшись и умывшись, мы отправились в столовую, девчонки по дороге приметили какую-то старую качелю и, тут же свернув с дорожки, понеслись качаться. Танино намерение уехать из этой дыры потихоньку таяло и к обеду стало ясно, что они остаются.

Необустроенность, конечно, давала о себе знать: туалет, один на этаже, был в таком состоянии, что приходилось пользоваться им быстро, прикрывая на многое глаза, душ находился в отдельно стоящем здании, работал по какому-то странному режиму и, один раз попав туда, мы решили туда больше не ходить. Вооружившись тазиком и чайником, детей мы мыли прям в комнате, а потом и сами последовали их примеру. Но вместе с этим мы имели возможность гулять и дышать свежим хвойным воздухом расположившегося рядом леса, пройдя через который можно было попасть на хороший пляж.

В первый же день мы увидели большое скопление деревянных лодок, уткнувшихся своими старыми носами в некое подобие причала. Узнав стоимость проката, мы тут же взяли одну из них на всё время нашего там пребывания.

Следующий же день ознаменовался прогулкой по воде. Загрузив девчонок и всевозможные пакеты с игрушками и какой-то едой, мы отчалили от берега. Управление лодкой Таня любезно предоставила мне, а сама следила за тем, чтобы дети, в своих попытках поймать весло, не свалились за борт. Начало пути лежало между двух невысоких обрывов и было очень интересно плыть по этому узкому коридору, созданному не то самой природой, не то человеком. Выплыв из него, мы оказывались в небольшой бухте, где течение хоть и было, но не сильно мешало двигаться в нужном нам направлении. Переплыв бухту, мы обычно причаливали к противоположному берегу и, вытащив лодку на песчаный берег, отпускали своих спиногрызов на свободу.

Берег оказался очень красивым и почему-то никого здесь больше не было. Мы расстилали покрывало прям поверх летнего ковра из травы, клевера и ещё каких-то маленьких цветочков и предавались отдыху с великим наслаждением. В распоряжении же детей был весь берег с его бесконечным количеством палочек, камушков и прочей волшебной ерунды. Иногда мимо нашего пляжа проходило стадо коров, тогда девчонки замирали, как сурки, и наблюдали за этими животными.

Наши вылазки постепенно становились всё длиннее, мы уже не всегда возвращались к обеду, а иногда, взяв с собой что-нибудь поесть, мы ехали на берег встречать закат и, разведя костёр, жарили хлеб и были тем довольны.

Уезжая из дома, я уже приняла решение уйти от мужа, но чувствовала, что мне нужно к нему привыкнуть, и здесь, в этой тишине и покое окружающего мира я осознала, что потеряла слишком много, прожив взаперти долгих семь лет. Я ещё никогда с таким наслаждением не ходила, не спала и не ела. С каждым днём я всё больше понимала, что наш брак был какой-то нелепостью. На чём он был основан, я так и не разобралась. Мне казалось, что тогда это было лучшее, что могло со мной случиться и, не задумываясь, вручила свою жизнь в руки человека, который просто искал себе пристанище похожее на родительский дом.

Несмотря на то, что его мать была достаточно тёплой и отзывчивой женщиной, он не получил от неё чего-то самого главного. У него, также как и у меня, собственно, не было никаких ориентиров, по которым человек может узнать истинное чувство, мы не росли в атмосфере любви, мы не были с ней знакомы с самого детства. Нас научили держать правильно ложку и вилку, нас научили пользоваться туалетной бумагой и электрической плитой, но нас не научили дарить доброту и любовь окружающим. Встретившись, мы всё ещё пребывали в состоянии нерождённого младенца, который, не увидев ещё лица своей матери и не услышав её родного голоса, с полной уверенностью ждёт, что перед ним раскроется любящий, светлый мир взаимного тепла и безмерного счастья, но пока нужно просто ждать и надеяться, что кто-то придёт и покажет дорогу в этот удивительный мир. Но почему-то за семь лет никто не пришёл и не сказал, куда надо идти и что нужно сделать, чтобы что-то изменить.

Незаметно для нас самих эти десять дней пролетели и однажды, придя после завтрака, мы обнаружили машину, стоящую около нашего балкона – это Саша, мой будущий подневольный Опекун, приехал за нами, чтобы отвезти в город. А назавтра мы должны были уже втроём поехать отдыхать на Алтай.

46

Забронированная нами квартира оказалась самой обычной – здесь было всё необходимое, но и только. Поразила меня газовая плита, я такую видела, конечно же, но общаться мне с ней не доводилось. Вручив мне спички, моя подруга сказала, что она ни за что на свете не станет зажигать её сама. Мне же было интересно, и я с готовностью согласилась, принимая из её рук коробок.

На следующий после нашего приезда день выключили горячую воду, и нам снова пришлось дружить с тазиками и чайниками, а девчонок это и подавно не волновало.

Было начало августа и, как нам потом сообщили, сезон мы упустили. День, как правило, начинался очень мрачно – небо было затянуто тучами, шёл дождь, и температура окружающего воздуха заставляла надеть на себя кофту, а не купальник. Танин оптимизм и тут дал сбой – ей захотелось отсюда уехать.

Проведя первую половину дня в квартире, мы вдруг обнаружили, что небо очистилось, и появившееся солнце заметно припекает. Не теряя ни минуты, мы тут же собрались и отправились на пляж. Последний оказался на удивление очень обустроенным и чистым, а раскинувшееся озеро поражало своими масштабами и уходило куда-то далеко за горизонт. Лишь войдя на территорию, детьми был тут же обнаружен лоток с мороженым и они не замедлили сообщить о своей находке.

Отдыхающих было не много, судя по тем, кто подтягивался на пляж. У окружающих мы узнали о всех возможных местных развлечениях и, растянувшись на покрывале в майках и брюках, старались расслабиться и отдохнуть. Ближе к вечеру небо расчищалось полностью, ветер стихал, и мы решались снять с себя лишние вещи. Закат здесь был обычно