Выживальщик - Сергей Тишуков

— Ты, Гриша, Мюллера тут передо мной не строй! Чай я не Штирлиц! Пальчиков моих на том чемодане нет!

— Каком чемодане? — опешил безопасник, мгновенно прокручивая в голове все возможные версии.

— С рацией русской пианистки, — выдохнула Ирина, заливаясь весёлым смехом.

— Тьфу, ты, — расстроился Малюта, — Купился, как рекрут-первогодок. Присядь, Ир, разговор у меня к тебе имеется.

Женщина приосанилась, поправила причёску и опустилась на лавку напротив начальника службы безопасности.

— Решил завербовать меня? Давно пора. А то ко мне Батлай из первого взвода клинья подбивает.

— Угомонись, Ира, хватит ёрничать.

— Серьёзна, как никогда. Тут даже слепой заметит, что за последние дни все словно с цепи сорвались. Половина напряжены, будто у них нерв в копчике защемило, остальные растеряны. Сначала все шептались, мол, война с Москвой начнётся из-за передела сфер влияния, теперь судачат, что чернокнижники, чью главнючку Леший порешил, прислали отряд отморозков. Нас действительно хотят поголовно вырезать?

— Нет.

— Ну да. Так ты мне правду и сказал.

— Именно правду я и сказал. Сама подумай головой, а не тем чем вы, женщины, обычно думаете. Если бы нас хотели убить, то уже давно бы убили. Те люди, которых воевода называет ассасинами, кота за хвост тянуть не умеют. Работу выполняют чётко и, по возможности, быстро. А раз мы ещё живы, то неинтересны им от слова «совсем».

— А что им нужно?

— Об этом и хочу поговорить. Готова?

Фальшивая серьёзность исчезла с лица хозяйки, уступив место обычной заботливости и неуёмному любопытству.

— А всё же жаль. Сексот звучит так эротишно. Я бы стала твоим лучшим сексотом.

Малюта вздохнул и беззвучно выругался. Служба научила терпеливо выслушивать любые бредни и сдержанно реагировать на всевозможные провокации.

— Ты права, — начал он, не забыв начать с похвалы, — Если бы не казацкий чуб, я бы воеводу не признал. Осунулся как-то, нервным, дерганным стал. У всех состояние близкое к панике. Поэтому расспрашивать их бесполезно. Тот, кто ждёт беду, вокруг видит только её тень. Мне нужен сторонний взгляд. Не замыленный бесконечным ожиданием опасности, а объективный и независимый. На тебя никто не давит. Поэтому ты замечаешь нюансы, которые упускают желающие выслужиться. Что тебе за три дня, пока я отсутствовал, показалось странным? Или просто необычным.

Ирина задумалась, проникнувшись доверием безопасника и важностью возложенной миссии.

— Ну, Василь Иваныч, этих ассасинов точно не боится. Перемена случилась, когда паломники явились. Тут его словно подменили. Скрытный стал. С обычным человеком разговаривает, будто врага допрашивает. Вот тебе истинный крест. Два дня назад это и произошло.

Малюта разочарованно пожал плечами, откусил половину котлеты, поковырялся вилкой в картошке. Подцепив на хлеб несколько кусков сала, принялся жевать, разбавляя сухомятку помидорной мякотью. Наконец прожевав, высказал своё мнение.

— Эка невидаль, паломники. Этих прохиндев шастает по округе предостаточно. Что в них необычного?

— Так не знает никто! — всплеснул руками Ирина, — Запер их в казарме, благо гарнизон по поселениям рассредоточился. Слышал, в Карповке диверсия была? Барак артельщиков подожгли, да подстанцию с генератором. В аккурат в ночь, после выхода Данилы.

— Ассасины? — для порядка спросил безопасник, прикидывая, что участие столичных головорезов весьма сомнительно. Они в это время с дозором воевали, километрах в тридцати от рыбацкой деревни.

— Кто ж мне об этом докладывать будет?

— Ладно. Разберусь. Так что с паломниками не так?

— Так я же говорю, Леший их от всех спрятал. Никого к ним не подпускает. Даже еду сам таскает. Может настойки на мяте принести? Ночь на дворе, а перед сном самое то.

— Обязательно принеси, но позже. Значит, воевода шибко озадачился появлением паломников?

— Не то слово! Помнишь, как три года назад Семён Устюгов пропал? Уже и мёртвым признали, и в церкви отпели, а он возьми и вернись. Вот такие же глаза у Василия Ивановича были, когда он за обедом для них пришёл. Всё затылок чесал и матюкался, как грузчик с похмелья.

Ничего более заслуживающего внимания Малюта за время ужина не услышал. В основном это были сплетни о всевозможных угрозах, да описания быта гарнизона в условиях военного положения.

Покончив с предложенным угощением и утешив себя кружкой крепкого чая, Григорий Лукьянович поблагодарил хозяйку и, поднявшись, направился к выходу.

— А как же настойка?

— Я помню и обязательно вернусь.

— Вообще-то я спать ложиться собираюсь.

— Одно другому не мешает, — загадочно намекнул Малюта и вышел на крыльцо.

Расспросив смену на КПП и узнав, кто дежурил в момент прибытия паломников, безопасник, для вида поводив жалом и полистав журнал регистраций, ушёл в караулку. Вызвав начкара на улицу, приказал привести рядовых Селиванова и Приходько.

«Ну что ж, — прикинул Малюта, прикуривая сигарету, — Коли Леший решил играть со мной в тёмную, то и я не стану раскрывать свои карты. Главное, не привлекать внимание».

Бойцы, сонно щурясь и беспрестанно оправляя амуницию, вытянулись по стойке смирно. Прежде чем они громко доложат о своём прибытии, безопасник приложил палец к губам и каждому показал кулак.

— Седай на лавку, — приказал он опешившим рядовым, — Отвечать тихо, быстро и исключительно по делу. Сплетни и ваши домыслы меня не интересуют. После окончания разговора, забыть о нём, как о страшном сне. Ясно?

— Так точно, — прошептал светловолосый, порываясь встать и козырнуть.

Малюта остановил, вернув на место шлепком по плечу.

— Во сколько прибыли паломники?

— Около полудня. Точнее в дежурном журнале.

— Как отрекомендовались?

— Старший, с нашивками майора ФСБ, приказал доложить воеводе о прибытии группы паломников из Москвы. Так же он сообщил, что цель туристического похода Уральские горы и им требуется проводник. В качестве проводника он назвал Данилу Выживальщика.

— Дальше! — потребовал безопасник, ткнув пальцем в брюнета.

— Я запись вёл, — оправдываясь, доложил тот, — Разговаривал с ними Селиванов.

— Допустим. Дальше боец Селиванов.

— Да собственно всё. Вызвал по телефону штабного дневального, тот послал к воеводе Мотю Давыдова. Это новый ординарец, вместо сбежавшего Петьки Бойко. Затем прибыл Василий Иванович самолично. Переговорил с глазу на глаз с майором и увёл паломников в казарму.

— Сколько паломников?

— Пятеро. Одеты в старый вариант «горки», так что трудно определить гражданские или военные. Однако по выправке и поведению скорее служивые. Рюкзаки не туристические. Объёмные, с пиксельным камуфляжем.

— А майор?

— Сразу после передачи уехал с конвоем и автобус с собой забрали.

— Паломники вооружены?

— Разгрузки нет, но на ремне табельные пистолеты.

— С чего решил, будто стволы табельные? Сам же говорил, что идентифицировать паломников не смог.

— Так ведь «Грач». Он сейчас только на вооружении МВД.

После допроса дежуривших в тот день караульных, Малюта отправился в общагу при казарме, где жили вольнонаёмные, старослужащие и находящиеся