Нити судеб человеческих. Часть 2. Красная ртуть - Айдын Шем

- Саматов и Васькин, на выход!

Из одной из комнат вышли двое в штатском и вопросительно уставились на офицера.

- Пойдете с этим человеком, он укажет, кого надо взять, - дал лейтенант указание филерам. - А ты, на, надень эту кепку, чтобы он тебя не сразу узнал.

Байбоча взял кепку, которая глубоко налезла на его стриженую голову и почти что прикрыла глаза.

- Осмотрите универмаг, потом поезжайте на трамвае в город, - уточнил задание лейтенант, и группа захвата покинула помещение.

Лейтенант вспомнил, что прошлым летом поступила ориентировка на поиск беглеца с "Великой стройки коммунизма". Он перелистал журнал и, найдя указанную фамилию, матерно выругался - оказалось, что это совсем другая фамилия, не та, что была названа брызжущим слюной парнем. Впрочем, он там говорил что-то об извещении о смерти… Ага, может случиться, что этот беглец взял имя умершего! Во всяком случае, надо попытаться раскрутить это дело, а вдруг повезет! Только и делов, что сообщить в рапорте начальству о факте опознания студентом из Коканда среди посетителей вокзала своего хорошего знакомого, якобы умершего два года тому назад. Если выгорит, то повышение в звании будет обеспечено - офицер хорошо знал порядки в своем ведомстве.

Через два часа филера и паренек вернулись ни с чем. Усатый лейтенант похлопал парня по плечу, поблагодарил за бдительность и велел в случае чего немедленно сообщить ему. С тем и расстались. А офицер по телефону передал своему начальству о появлении в городе находящегося в розыске преступника, потом написал рапорт об этом событии. На следующий день по всему округу и даже по прилегающим областям Казахстана были разослан ориентировка с фамилией трудармейца, подозреваемого в несанкционированном воскрешении, с кратким описанием его внешности.

Только о шраме на лбу ничего не было сказано в этой ориентировке.

Что же делала тем временем бедняжка Айше? Обернулся явью самый страшный сон последних месяцев: Исмат оказался узнанным! Проводив неподвижным взглядом своего друга, она повязала на голову платок, прикрыв, почти что, все лицо, и сидела в страхе - ни жива, ни мертва. Наверное, прошло около часа, и сидевшие рядом люди вдруг засуетились - это было признаком того, что к платформе прибывает состав. Айше осведомилась у соседа о номере поезда и вместе с толпой пассажиров вышла на перрон. И вскоре уже поезд вез ее на запад, к маме и сестре…

…Пройдя железнодорожные пути, Исмат оказался на грязных улочках между вросшими в землю хибарами. Навстречу ему попадались хмурые люди, некоторые из которых обходили скользкие лужи, другие же безнадежно шлепали по ним в своей худой обуви. Исмат, не желая привлекать к себе внимания, брел наугад, боясь спросить у встречных, куда это он попал и как отсюда выбраться на большую дорогу. Наконец где-то справа послышался звук проезжающей тяжелой машины. Беглец повернул туда и спустя несколько минут вышел на шоссейку, если так можно назвать засыпанную щебнем дорогу с двухрядным движением. По дороге, хоть и не часто, шли грузовики, некоторые с прицепами. Значит, подумал Исмат, дорога ведет к соседнему с Ташкентом городку или большому поселку, или же где-то в этом направлении находится автобаза. Вскоре сильно запахло нефтяными испарениями и гарью, и он, действительно, увидел расположившуюся за обрушившейся местами глинобитной стеной автобазу, на площади которой стояли около двух десятков грузовиков различной породы. Как раз из ворот выезжал покрытый брезентом груженный "зис", который притормозил перед выруливанием на трассу.

- Куда машина идет, - по-узбекски спросил Камилл у водителя, на голове которого была такая же тюбетейка, как и у него.

- А тебе куда нужно? - отозвался водитель, кося глазами на дорогу, по которой, поскрипывая, ехали друг за дружкой две арбы.

- Мне в Самарканд нужно, - отвечал Исмат, которому как раз надо было в другую сторону.

- Э-э! На Самарканд здесь машин не бывает, тебе на Текстильный надо идти, - отвечал водитель, переключая скорости и фырча акселератором. - Отсюда машины на Арысь и Туркестан идут, - сквозь шум мотора крикнул он и выехал на дорогу.

"Повезло!", подумал Исмат, потому что именно за пределы Узбекистана стремился он бежать. А около Арыси как раз проходит железнодорожный путь на запад, там можно сесть на поезда, идущие до Мелитополя или до Казани.

Он вошел на территорию базы и подошел к группе шоферов, дымящих самокрутками возле одной из машин.

- До Арыси есть сегодня машина? - спросил он, поздоровавшись.

Один из водителей, небольшого роста мужичок лет пятидесяти, воскликнул с сожалением:

- Эх, чуток ты опоздал! Только вот уехал Сабир на своем "зисе", а больше сегодня рейсов не будет.

- Как это не будет? - огорчился Исмат.

- А так, - отвечал шофер, - не очень приятно ночью гнать по пустыне. Глянь-ка, уже восьмой час.

Исмат проследил за его взглядом и увидел циферблат больших электрических часов, которые показывали четверть восьмого. Пасмурная погода и легкий туман искажали ощущение времени, и Исмат с удивлением отметил, что этот несчастный день уже близился к концу. Если Айше не задержали, то сейчас она уже далеко от ташкентского вокзала.

Шофер по-своему истолковал невеселое выражение его лица.

- Да ты не горюй, завтра уедешь, - произнес он, затаптывая самокрутку. - Переночуй, а с утра подходи, машины будут.

- А где переночевать можно? - спросил Исмат.

- Мы в кабинах своих ночуем, а ты в чайхану иди. Вон там, за углом. А с утречка я подъеду и просигналю, мне как раз ехать на Арысь.

Исмат зашел в неуютную большую чайхану, безлюдную в этот час. Лишь на углу помоста сидели на кошме, откинув чачваны паранджей, две пожилые узбечки, рядом с ними возился ребенок лет семи. "Тоже будут, наверное, дожидаться утреннего грузовика", подумал Исмат, но в это время торопливо вошел мужчина. Женщины стали поспешно свертывать свой дастурхан и, опустив темные волосяные завесы на свои лица, покинули помещение. Исмат решил, что ночевать ему здесь придется в одиночестве.

К нему лениво подошел вышедший из-за грязного полога подросток и спросил, что принести. Исмат заказал чайник чая и лепешку. Оглядывая громоздкое помещение он вспомнил, какие уютные и гостеприимные чайханы в любезной его сердцу Ферганской долине, и тоскливо вздохнул. Нехорошие предчувствия опять овладели им. Ничего особенно страшного не случилось, пытался успокоить он себя. Завтра доедет до Арыси, там возьмет билет до города, в который уехала Айше, адрес ее он знает. Так что просто небольшая заминка и все. Но на душе было муторно, кусок не шел в горло. Он допил чай и прилег на кошме, пододвинув под голову набитый соломой мешок-подушку. Так он пролежал какое-то время, вызвав воспоминания дней, проведенных в горах с друзьями-геологами, и на душе полегчало от этих воспоминаний. Ничего, все образуется. Подумаешь, задержался он на один день, ничего страшного. Деньги у него есть, значит, и доехать можно куда угодно и на чем угодно. Не будут же по вздорному заявлению этого мальчишки объявлять его во всесоюзный розыск. Не велика персона!

Послышались громкие голоса, и в чайхану ввалилось человек десять шумных мужчин. Среди них Исмат узнал некоторых из тех, кого видел недавно на автобазе, - значит, не все шофера ночуют в своих тесных кабинах. От людского присутствия большое помещение, оборудованное под придорожную чайхану, обрело некоторую приветливость и стало уютней. Исмат заказал еще один чайник и под нетрезвый говор шоферов, осушивших несколько поллитровок, задремал.

На рассвете он проснулся сам. Шофера чаевничали, а некоторые уже спешили к своим машинам. Исмат умылся водой из-под крана на задворках здания, заказал горячего чая и сел в ожидании обещанного сигнала. Только он опустошил свой чайник, как с дороги раздались настойчивые звуки клаксона. Бросив в пиалу плату за чай и за лепешку, Исмат подхватил свою сумку и вышел на улицу. Давешний водитель махал ему рукой из кабины.

Исмат притворился плохо знающим русский язык, чтобы избежать необходимости активно участвовать в беседе со словоохотливым водителем Гришей - среди шоферов-дальнобойщиков бывают такие любители поговорить. Гриша, между тем, с охотой, даже не получая ответов своего пассажира, рассказывал ему о разных приключениях на маршруте, по которому они ехали, об окружающем ландшафте, о встречавшихся изредка бедных селениях.

- Вот видишь невысокие валы с двух сторон вдоль всей трассы? - говорил Гриша. - Ранней весной эта степь вся сплошь покрыта черепахами. Они вылезают из нор греться на солнце и размножаться. Там, где они выбираются на дорогу, ну, если защитный валик обрушился, например, там приходится скорость сбавлять, - дорога скользкая от их тел. Сколько их тут бывает! Наверное, миллион!

Потом разговор перешел на войну. Оказалось, Гриша шоферил на том же участке, где воевала дивизия Исмата. Тут уж и пассажир гришин принял активное участие в воспоминаниях и в обсуждении событий тех лет. Под конец Гриша заметил: