Когда мужчина влюблен - Синда ричардс

— Я не боюсь тебя. Просто мне… чуть-чуть страшно.

— Из-за чего?

— Я не слишком опытна… в постели.

— И кто тебе это внушил — твой Грейсон? Аннемари не ответила.

— Анни, послушай, я люблю тебя. Я хочу тебя — но если ты против, что ж, пусть так и будет. — Лицо Дэвида озарилось лукавой улыбкой. — Правда, я за себя не ручаюсь. Смотри, как бы от неудовлетворенной любви я прямо здесь не сыграл в ящик, — поддразнил он ее. — Но так и быть, потерпим.

Аннемари расхохоталась. Она обхватила Дэвида за шею и прижалась лбом к его лбу. Господи, как же ей хорошо с ним!

Она понимала, что он ждет ответа, и, на мгновение отстранившись, заглянула ему в глаза. Нет, решение уже принято, и это оказалось делом несложным и к тому же сулящим удовольствие.

Она медленно подставила ему губы для поцелуя. Дэвид приглушенно застонал, и этот стон наполнил ее сладкой истомой, такой бесстыдной и такой приятной! Поцелуй Дэвида был долгим и жадным. Его руки гладили ее влажные волосы. При этом он пытался опрокинуть ее, но Аннемари сопротивлялась. Она обхватила его руками за шею, стремясь сохранить вертикальное положение.

— Лучше пойдем в постель, — прошептала она ему на ухо. — Дэвид…

Она сумела подняться на колени. Дэвид последовал за ней. Его руки соскользнули с ее талии. Он прижался лбом к ее животу, жадно вдыхая в себя аромат ее тела, словно тот его пьянил. Затем он склонил голову еще ниже и прижался ртом к потаенному углублению внизу живота. Ощутив сквозь тонкую ткань это прикосновение, Аннемари издала сдавленный крик.

Затем Дэвид поднялся за ней по узкой лестнице, что вела на антресоли, к старомодной кровати леди Элизабет. Аннемари откопала этот антикварный шедевр на чердаке, заменила веревочную сетку, положила новый соломенный матрац и свою собственную, набитую гусиным пухом подушку. Постель была застелена муслиновыми простынями и покрыта пестрым лоскутным одеялом, некогда принадлежавшим матери Аннемари. Дэвид не позволил ей долго заниматься приготовлениями.

— Не нужно, — сдавленно произнес он, когда Аннемари отошла в сторону, чтобы зажечь у кровати свечу. Он взял обе ее руки и положил себе на плечи и впился в ее губы. Дождь над их головами громко стучал по крыше, но для Аннемари в это мгновение существовал только Дэвид, ее Дэвид, охваченный огнем желания.

Он целовал ей лицо, шею, плечи, его руки ласкали ее грудь. Аннемари хотелось продлить эти мгновения, чтобы запомнить их навсегда. Господи, оказывается, она обнажена до талии, а губы Дэвида сейчас там, где только что были его руки. Из ее груди вырвался долгий стон, стон наслаждения его нежными ласками. Лишь бы он не останавливался! И он не останавливался, губами, руками, всем своим существом упиваясь ее телом.

Сколько ощущений одновременно! Она уже вся обнажена, с головы до ног, и ей совсем не стыдно. Нет, пожалуй, холодно, но в следующее мгновение горячее мужское тело накрывает ее, женское и податливое. Вот он шепчет ей на ухо ее имя, и ее руки обнимают его…

Как он возбужден…

“Я люблю тебя, Дэвид!” Нет, ей страшно произнести эти слова, пусть лучше он почувствует ее любовь. Она сделает все, чтобы он почувствовал!

— Ты такая красивая, — прошептал Дэвид, заглядывая ей в глаза и продолжая целовать ее. — Я хочу тебя, Анни хочу ощутить себя внутри тебя…

Его рука скользнула к ее груди, затем ниже, немного задержалась там, скользнула еще ниже. Наконец его пальцы оказались у нее между ног, и от неожиданности Анни вскрикнула.

— Не бойся, — тихо успокоил он ее. — Я не сделаю тебе больно. Ты ведь сама это понимаешь. Я только…

Сколько ощущений одновременно! Дождливая летняя ночь, сладкий аромат жимолости, упоительные поцелуи, порхающие по ее телу, руки, от чьих прикосновений все внутри ее наполняется пьянящей истомой.

Поцелуи… нежные… сладкие… они несут с собой столько соблазна! Ее тело изгибается ему навстречу. Его губы ласкают ее, как никто другой еще никогда не ласкал. Нет, она даже не представляла, что существует такое!

Дэвид оказался превосходным любовником. Он самозабвенно доводил ее до вершин экстаза, но истинное наслаждение подарил лишь тогда, когда проник в нее до самых глубин. Как приятно было ощущать его внутри, как мучительно-сладко! На мгновение Дэвид остановился, чтобы заглянуть ей в глаза. Аннемари застонала от удовольствия.

— Тебе не больно?

— Нет, нет, нет, — прошептала она, обхватив его за шею. Если бы он знал, как ей приятно ощущать внутри себя его твердую мужскую плоть!

— Тебе хорошо? — чуть охрипшим голосом прошептал он ей на ухо. — Ты любишь меня, Анни?

“Я люблю тебя, Дэвид!”

Произнесла ли она эти слова вслух? Аннемари не знала. Последнее, что мелькнуло в ее сознании, прежде чем она окончательно скрылась в водовороте страсти, были слова: “Я отдаюсь тебе, любовь моя!”

Глава 9

— Куда ты? — спросил в темноте Дэвид. — Я…

— Не уходи, Анни, прошу тебя. Пожалуйста! — Он привлек ее ближе и прижал к себе, натягивая одеяло повыше.

Аннемари почувствовала, что больше не в состоянии сдерживать слезы, и расплакалась.

— И почему я не сказал тебе все, когда ты навестила меня в больнице? — сказал Дэвид. — Что мне не хочется тебя отпускать. Что я хочу, чтобы ты навсегда осталась рядом со мной. Господи, ну почему я промолчал! Но и ты тогда была другой. И я подумал, а вдруг я ошибся? Может, я тебе безразличен, тем более теперь, когда нам обоим ничто не угрожает. Ты вновь стала похожа на учительницу или библиотекаря и вела себя соответственно.

— А что мне оставалось? — спросила Аннемари, и голос ее прозвучал на удивление спокойно.

— Мне едва удалось уломать мистера Бима, чтобы он позволил мне повидать тебя — с Джо едва не случилась истерика — он боялся, что мы опоздаем на самолет.

— Уломать? Это как же? А то я уже начал волноваться, почему ты не пришла проведать меня.

Дэвид нежно поцеловал Аннемари в ухо, а затем взял в ладонь ее грудь.

— Но и ты не пришел проведать меня!

— Не смог. Они — то есть Бим — опасались, как бы эти бандиты меня не прикончили, прежде чем я расскажу все, что мне о них известно. И что кто-нибудь проговорится о том, что брали заложников. Так что никуда я не ездил. И ни с кем не говорил.

— Кроме Карен.

Дэвид рассмеялся и прижал ее к себе еще крепче.

— Мисс Уорт, я вам удивляюсь! Вы что, ревнуете? В самом деле?

Голос Дэвида прозвучал одновременно насмешливо и грустно, и Аннемари повернулась к нему. Из уголка ее глаза скатилась и упала ему на руку предательская слезинка.

— Эй! — воскликнул Дэвид, вглядываясь ей в лицо, но Аннемари вновь отвернулась. Чтобы не смотреть ему в глаза, она обхватила Дэвида за шею и прижалась к нему еще крепче.