Суперинтендант и его заботы - Анна Викторовна Дашевская

Часть 7

Giuseppe Verdi, Il trovatore. Cabaletta di Manrico «Di quella pira l'orrendo foco tutte le fibre m’arse, avvampò!»

Джузеппе Верди. «Трубадур». Кабалетта Манрико «Страшное пламя того костра охватило всего меня, воспламенилось!»

В половине шестого гондола причалила возле неширокого мостика, носившего звучное название «Ponte de la Malvasia Vecchia», иначе говоря, мост старой мальвазии[17].

– Мне с вами пойти, синьора коммандер? – спросил гондольер.

– М-м-м… пожалуй. Прежде чем разговаривать, кое-кого нужно найти, а тут ты практически незаменим.

Пьетро помог ей выбраться из раскачивающейся лодки, заплатил неизбежные два дуката толстому оборванцу, появившемуся словно из-под земли, и огляделся.

– Сколько я помню, нужная вам улица где-то вот там, – сказал он.

– Пошли, – пожала плечами Лавиния. – Как я понимаю, наша дорога лежит к ближайшему храму, возле которого можно узнать точнее не только об улице, но и о доме.

Молодой человек повернулся к толстяку:

– Где здесь храм?

– Ы! – тот ткнул грязным пальцем вправо по набережной.

– Он что, немой? – спросила коммандер, старательно выбирая дорогу среди накиданного мусора.

– Или притворяется. Иногда лучше быть немым, чем разговорчивым, особенно здесь.

Район и в самом деле был… сомнительным. Пару лет назад городская стража вместе с магбезопасностью вычистила самый криминальный квартал города, и Лавиния тогда принимала в этом некоторое участие. Увы, свято место пусто не бывает: кусок острова Джудекка между двумя каналами, Rio de le Toreseie и Rio de la Fornace постепенно стали захватывать воришки, нищие, мелкие мошенники, carampani, иначе говоря, шлюхи… Приличные когда-то таверны были почти полностью вытеснены низкопробными кабаками, а место недорогих, но достойных отелей стали занимать ночлежки. Процесс этот только начался, и у стражи вполне имелась возможность его остановить, но отчего-то они медлили.

«Надо спросить при случае у дожа, почему они не торопятся. И, кстати, куда денутся все те, кто пьёт вон в той таверне дешёвое вино или ночует в этом доме, снимая угол и матрас? Переберутся в другой район?».

Храм был посвящён древней богине Менрве, богине войны и медицины, мудрости и искусства. Впрочем, для сегодняшних обитателей домов вокруг Chiesa di Menrwae куда важнее было то, что эту богиню можно молить о здоровье детей и хорошей погоде. До искусства и философии у них как-то руки не доходили…

Площадка перед храмом мало чем отличалась от той, на которой они были пару часов назад в поисках Корнаро: колодец, пара старых деревьев, каменные скамьи под ними, старики, пьющие вино.

Пьетро кивнул госпоже Редфилд, мол, оставайтесь на месте, и прошёл вперёд. Помахал рукой одному из вездесущих мальчишек, сунул тому монету, почтительно поклонился самому морщинистому из старцев, обладателю пышной седой гривы и вступил в беседу. Мальчишка быстро, не прошло и минуты, вернулся с большой бутылью, оплетённой тростником. Из неё разлили по стаканам красное вино, местный патриарх отпил и кивнул. Разговор потёк…

Впрочем, Лавиния не особо наблюдала за молодым человеком. Чуть прикрыв глаза, она вызвала в памяти виденную сегодня карту и пыталась отыскать на ней calle Vecchia. Если память ей не изменяла – а этого обычно не бывало – им нужна была короткая улочка, даже, скорее, тупик, врезающийся в квартал к югу от того места, где они сейчас находились. «И вот каким образом на этом коротеньком кусочке улицы, всего в несколько домов, может оказаться номер шестьсот девяносто пять? – думала она. – Венеция, Тьма их побери! Говорят, чтобы стать здесь почтальоном, нужно вызубрить наизусть номера домов в твоём сестьере, потому что идут они не по порядку, не по чётным и нечётным сторонам улицы, а по мере постройки. Более того, если на месте сгоревшего дома строят новый, он получает новый номер. Номер…» – тут Лавиния замерла и даже проговорила вслух, чтобы почувствовать на губах вкус посетившей её идеи.

– Дом, выстроенный взамен сгоревшего. Другой номер.

Она подняла глаза на подошедшего Пьетро. Тот сказал тихо:

– Улица совсем рядом, вон там, – он кивнул в ту же сторону, о которой думала госпожа Редфилд. – Но мне не советовали туда ходить.

– У меня есть кодовое слово, – так же тихо ответила Лавиния. – Но ты можешь остаться здесь и подождать меня.

Тут издалека отзвуком донёсся бой колокола Гигантов, часы на Chiesa di Menrwae встрепенулись и поддержали большого собрата тонким частым перезвоном.

– Шесть часов, надо идти.

Госпожа Редфилд отправилась в нужном направлении, но молодой человек и не подумал оставаться на площади с вином и беседой. В два шага он догнал женщину и пошёл за её левым плечом, бурча потихоньку:

– Остаться, ага… Да я в жизни себе не прощу, если этого не увижу, кодовое слово к Ризардоло! А если вас там попортят, кто вытащит?

«Вот интересно, ты такой храбрый, такой порядочный или такой хитрый? – думала госпожа коммандер, ища табличку с названием переулка. – Почему-то ведь ты за мной таскаешься, помогаешь, вступаешь в переговоры… Чей-то шпион? Да брось, Лавиния, кто за тобой будет здесь следить? Ты не в Квазулу-Натале, не в жёлтом квартале Лютеции и не в родном Люнденвике. В Венеции ты никому не интересна. Вот если бы на твоём месте был Торнабуони…»

– Сейчас налево, синьора, – прошелестел Пьетро. – Потом ещё раз налево, и мы пришли.

– Чего ты шепчешь?

– Тьма его знает, синьора, мне как-то не по себе.

– Ну, так иди назад.

– Ага, щазз! Кто мне тогда заплатит?

«Аргумент, – вынуждена была признать Лавиния. – Он возит меня уже больше четырёх часов, это немалые деньги».

Тут они свернули к искомой calle, и её размышления были прерваны: на углу улочки из тени выросла широкоплечая фигура, и голос пророкотал:

– Идите себе мимо.

– Мы бы и пошли, да у меня дела именно здесь.

– Это вряд ли.

Гигант говорил на всеобщем очень чисто, а уж гласные растягивал так, что госпоже Редфилд невольно вспомнились студенческие годы в Кембридже.

– Я привезла привет синьору Ризардоло от старого знакомого.

– От кого же?

– А вот это я скажу ему самому.

– Ну… Ладно, посмотрим! – он как-то по-особому свистнул, и у его локтя тут же появилась щуплая фигурка не то подростка, не то девушки. Здоровяк наклонился и что-то прошептал той на ухо. После чего вновь привалился к стене дома и стал чистить ногти ножом с роговой рукояткой.

Через пару минут, должно быть, показавшихся Пьетро вечностью, та же фигурка вынырнула из переулка и молча кивнула.

– Идите за Денизой, – сказал гигант, освобождая проход.

Дом за номером 695е был таким же обшарпанным и грязным, как и окружающие его здания. Судя по просторному