Цветы цвета неба (СИ) - Рина Гиппиус

— Если смыть с нее кровь, она ничего так будет, — чей‑то голос раздался, пробравшись, как казалось сквозь вату, которой набита голова, да и уши в придачу.

— Где женщина?! — а этот голос был подозрительно знаком.

Кто‑то приподнял меня. Боль в затылке запульсировала, от чего я тихонько застонала.

— Тише, тише, Дами, сейчас все пройдет, — странно дрожащий голос Торгеста продолжал звучать как издалека. И боль действительно отступила. И вату как будто достали.

— Рыжик, — прошептала я. Язык в пересохшем рту не поворачивался. А глаза упорно не хотели открываться. Почему‑то тьма казалась такой уютной.

— Сейчас принесу водички, а нет, давай я сначала отнесу тебя в шатер или в повозку? — у кого он там спрашивает. Если у меня, то явно не адресу.

Торгест уложил меня на что‑то мягкое. Лица коснулась мокрая ткань.

— Ох, я же забыл напоить тебя, — а тон такой, как будто с маленьким ребенком разговаривает. Я хотела было возмутиться, но получилось только промычать нечто неразборчивое.

Вода оказывается может быть очень вкусной. Наконец‑то появились силы и желание разлепить глаза. Надо мной склонилось серое осунувшееся лицо Рыжика.

— Какой ты хмурый, Рыжик, — у меня даже хватило сил на улыбку. — Я же еще не умерла. Но если ты явишься на мои похороны именно с таким лицом, то видеть тебя там не хочу!

— Да, девочка моя, видать все‑таки по голове тебя стукнули сильнее, чем я предполагал, — вздохнул Торгест, зато на его лице появилось подобие улыбки, и морщинка между бровей разгладилась.

А потом он судорожно вдохнул, как будто воздух с трудом пробирался к нему в легкие, и сграбастал меня в крепкие объятия.

— Дами — и-и — и, — протянул он негромко, — как же я за тебя испугался.

Я не выдержала. Вцепившись в плечи Торгесту, разрыдалась как сопливая девчонка. Собственно, ею я наверно сейчас и выглядела.

— Не сморкайся в меня, чистую рубашку надеть время не скоро представится, — даже это его ворчание я готова слушать вечно.

— Давай мне платок тогда, я знаю, что он у тебя наверняка есть. И наверняка чистый, — прогнусавила я. Сделала вид, что некрасивые звуки носом издаю не я, высморкалась и утерла слезы.

— Ложись пока, отдыхай, я вернусь, как только освобожусь. Раненых и без тебя тут много, — Рыжик чмокнул меня в макушку, вздохнул об утрате чистого платка и ушел.

Торгест спиной оперся о столбик, на котором держалась палатка. А я уютно устроилась, опираясь на него. Выглядел он неважно, раненых действительно было много и не всех удалось спасти.

— Как вы тут оказались? — поинтересовалась я. Рыжик приоткрыл глаза, тяжко вздохнул и ответил:

— Не дашь отдохнуть пока не расспросишь?

Я кивнула. Очередной тяжкий вздох.

— Наследник отсутствовал где‑то три недели. Вроде бы отправлялся на переговоры с Камарином. Не суть. Как только он вернулся, тут же возглавил отряд по поимке беглых военачальников Вадомы. Те с преданными им войсками пытались переправиться в Лаксавирию. Ну и наши отряды по пути разоружали вадомийских дезертиров. Наподобие тех, что вчера напали на ваш лагерь. Они объединяются в небольшие группы и занимаются разбоем. А некоторые по идейным соображениям. Наш отряд под командованием принца был в полусотне фендов отсюда, наверно, когда наследник неожиданно приказал собраться нескольким лучшим бойцам. Он с ними сюда и переправился. Оказывается, представители императорской семьи могут строить персональные порталы, — усмехнулся Торгест, увидев мои удивленно поднятые брови. — Правда сам принц, потратив слишком много сил на портал для десятка человек, сам уже не смог участвовать в спасательной операции. Зато его бойцы вполне управились. Не даром самые лучшие боевики Аударии.

— Ну а ты как тут оказался?

— Не хочу хвастаться, — я скептически на него посмотрела, — ну ладно, ладно, хвастаюсь. Меня взяли с собой как лучшего целителя императорской гвардии.

— Я как увидел тебя среди сваленных в кучу трупов, думал сердце остановится, — я закусила губу, чтобы не сболтнуть какой‑нибудь глупости. Потому что видеть столь трагичное выражение на лице Рыжика было крайне непривычно. Хотелось как‑то разрядить обстановку, но я промолчала. Если выскажется, может ему полегчает? — А еще эти шутники боевики удивлялись, откуда здесь оказалась красивая женщина. Мол вслед за своим суженым решила на войну отправится. Ты же не подавала признаков жизни. Еще чуть — чуть и тебя правда похоронили бы! Это просто чудо, что ты вовремя стонать от боли начала, — я легка толкнула локтем в бок рыжего. — К сожалению, я лично проводить тебя до ближайшего портала не могу, но как только доберешься до Катомипаи сразу же отпишись! — строгим голосом, так напоминавшим учителя, сказал он. — И да, можешь не благодарить — учителю я не расскажу. Ему лишние волнения нежелательны.

— Да я и сама была уверена, что умру, — устало пробормотала я.

Торгест крепко меня обнял. Я уткнулась носом ему в грудь.

— Знаешь, только на войне я понял, что дороже всего. Мои родители за все это время ни разу мне не написали. Зато уверен, что как только узнают, что мне вручат орден Гудмунда, тут же обо мне вспомнят. Зато вот учитель завалил письмами. Все делится своими успехами. У него уже десяток новых заклинаний появилось. А в конце каждого письма он обязательно добавляет, что если я себя не уберегу, то он лишит меня части наследства, — он грустно улыбнулся. — По — моему лорд Магнир что‑то от нас скрывает.

— Думаешь он уверен, что скоро умрет? — тихо спросила я, стараясь самой не верить в свои слова. Хотя и многое на это указывает, к сожалению.

— Не знаю. Но похоже на то. Не зря же все эти странные его разговоры о наследстве. Он великий целитель, но даже самые великие не способны сами себя излечить. И если он нам не рассказывает, значит дело безнадежно.

— Втроем мы бы обязательно что‑нибудь придумали! — воскликнула я.

Торгест скептически поднял бровь.

— Да, ты прав. Если и сам учитель ничего не придумал… — разочаровано ответила я.

— Возможно, он просто не хочет нас раньше времени расстраивать. Да и вообще, это всего лишь наши ничем не подкрепленные умозаключения. Но что‑то мне подсказывает, что мы правы.

На пару минут мы замолчали.

— Так, сестричка, а ты почему мне не писала почти? До сих пор не простила мне той обиды?

— Да все я уже давно тебе простила, — я чмокнула его в щеку, покрытую рыжей колючей щетиной. — Ну не люблю я письма писать. Прости. Лорд Магнир и Ви тоже мне постоянно пеняют, что я редко пишу. К тому же сам знаешь, если меня увлекает какое‑то дело, мне сложно сосредоточиться на чем‑то другом.