Ловушка для адвоката - Майкл Коннелли

— Точно?

— Абсолютно! Я там живу.

Лейтенант кивнул.

— Слышали? Следующий, отставить налево! Где «вольво»?

— Жду команды.

— Берите колеса, и налево. Объект ваш.

— Принял.

Вскоре показался поворот. Фургончик «вольво» стоял у обочины, велосипедный багажник был пуст. Райт остановил машину.

— Первый, доложите!

— Я первый, стою у светофора, жду Ретро.

— Третий, как дела?

Молчание.

— О'кей, все ждем доклада… — Он обернулся к Босху: — Вглухую едут, услышим, только когда…

Из динамика послышался шепот:

— Я третий, объект с нами, лег и закрыл глаза.

— Остановился и погасил фары, — перевел Райт.

У Босха заколотилось сердце.

— Они уверены, что он остался в машине?

Райт повторил вопрос в микрофон. Ответ последовал сразу же:

— Да, мы его видим. Он зажег свечку на приборной доске.

— Третий, где вы точно?

— На полпути вниз, слышим шум на шоссе.

Босх подался вперед:

— Какой номер дома? Адрес!

На этот раз ответа пришлось ждать больше минуты.

— Без света плохо видно, но дом такой… в общем, второй этаж выступает вперед. Номер… похоже на семь-два-ноль-три.

Босх упал на сиденье, откинувшись назад. Макферсон обернулась, Райт с тревогой взглянул из зеркала:

— Вам знаком этот дом?

Босх кивнул в темноте:

— Я там живу.

23

Воскресенье, 21 марта, 06:40.

По воскресеньям дочь любила поспать. Обычно это раздражало — я забирал ее лишь по выходным и средам раз в две недели, — но сегодня, наоборот, радовало. Я встал пораньше, чтобы как следует поработать над ходатайством Ройса и спасти показания своего главного свидетеля. Наливая себе на кухне первую чашечку кофе, я услышал стук в дверь. На улице было еще темно. Я заглянул в глазок и увидел бывшую жену, а с ней Гарри Босха. Однако облегчение мое длилось недолго. Едва открыв дверь, я понял, что гости принесли с собой неприятности.

— У нас проблемы, — с порога сказала Мэгги.

— Что случилось?

— А то, — вмешался Босх, — что Джессап этой ночью околачивался возле моего дома. И я хочу знать, как он узнал адрес и какого черта ему там понадобилось!

Он выпалил мне это прямо в лицо. Я не мог читать его мыслей, но чувствовал, что Гарри едва себя сдерживает.

Я отступил на шаг:

— Проходите. Хейли еще спит… Минуту, я закрою к ней дверь. Заходите на кухню, наливайте кофе. Там, правда, без кофеина, но я могу заварить крепкого.

Когда, убедившись, что Хейли не проснулась, и закрыв дверь спальни, я вернулся в гостиную, они все еще стояли. Босх стоял у окна, за его спиной расстилалась панорама города — впечатляющий вид сверху, из-за которого я и купил этот дом. Над холмами уже пробивался рассвет.

— Кофе не хотите?

Они молча смотрели на меня.

— Хорошо, располагайтесь. — Я указал жестом на диван и стулья, но Босх не пошевелился. — Давайте обсудим.

Я сел на стул у окна, Мэгги на другой. Босх опустился на диван рядом со школьным рюкзачком Хейли.

Мэгги заговорила первая:

— Я пытаюсь убедить Гарри, что в список свидетелей не мог попасть его адрес.

— Конечно, не мог, — подтвердил я. — Мы вообще не давали домашних адресов, только твоего офиса и моего. Даже телефон полицейского управления был не прямой, а диспетчера.

— Тогда как он нашел мой дом? — В голосе Босха все еще слышались обвинительные нотки.

— Послушай, Гарри, я тут совершенно ни при чем. Не знаю, как он нашел, но это не так уж трудно, когда есть Интернет. Ты же владелец дома, так? Значит, платишь налоги, на тебя выписываются коммунальные счета… ты наверняка зарегистрировался как избиратель — республиканец, конечно?

— Независимый, — буркнул он.

— Отлично. Короче говоря, тот, кто очень захочет найти тебя, обязательно найдет. Да плюс еще имя у тебя редкое. Достаточно набрать…

— Ты дал им мое полное имя?

Я пожал плечами:

— Пришлось. Таковы правила, и так было во всех процессах, где ты выступал свидетелем. Да это и не важно, достаточно одного лишь доступа к Интернету.

— Последние двадцать четыре года Джессап провел в тюрьме, — мрачно сказал Босх. — Он знает об Интернете еще меньше меня. Кто-то ему помог, и я ставлю что угодно, что это Ройс.

— Ну, не обязательно…

Глаза Гарри вспыхнули.

— Ты его защищаешь?

— Да никого я не защищаю! Просто говорю, что не надо торопиться с выводами. Джессап живет у приятеля, это раз. Кроме того, он теперь местная знаменитость — любой из поклонников охотно ему поможет. Так что постарайся успокоиться и расскажи для начала, что там было у твоего дома.

Он немного расслабился, но до спокойствия было явно далеко. Меня не слишком удивило бы, пробей он кулаком дыру в стене. К счастью, Мэгги пришла на выручку.

— Мы дежурили вместе с особым отделом, — начала она, — и все думали, что Джессап поедет, как обычно, в один из парков на Малхолланд, но он проехал мимо и свернул на улицу, где живет Гарри. Поворачивать за ним было рискованно, поэтому отправили двух агентов на велосипедах. Джессап остановился возле дома Гарри…

— Проклятие! — взорвался Босх. — Со мной дочка живет! Если этот мерзавец…

— Гарри, полегче! Моя дочь спит за этой стеной… Лучше расскажи, что было дальше.

Босх молчал. Мэгги продолжила:

— Он просто сидел, около получаса… и еще зажег свечу.

— Свечу? В машине?

— Да, на приборной доске.

— Черт побери! Что это может значить?

Мэгги пожала плечами. Гарри вскочил и стал расхаживать из угла в угол.

— Потом Джессап поехал домой, — сказала она. — Вот и все. Мы только что вернулись из Венис-Бич.

Я тоже поднялся и стал мерить шагами комнату, стараясь не столкнуться с Босхом.

— Хорошо, давайте подумаем. Что ему было там нужно?

— Хороший вопрос, мистер Холмс, — фыркнул Босх. — Наконец-то!

Я виновато почесал затылок.

— Есть ли основания полагать, что Джессап вас раскрыл?

Босх решительно тряхнул головой:

— Никаких.

— Погоди, не будем спешить, — сказала Мэгги. — Я об этом уже думала. Был один момент… на Бриз-авеню. Помнишь, Гарри?

Он кивнул. Мэгги начала объяснять:

— На Венис-Бич он пошел по пешеходной улице, лейтенант послал следом агента под видом разносчика пиццы, и тот на какое-то время его потерял. Потом вдруг Джессап вышел из-за угла, застегивая ширинку…

Я развел руками:

— Ну вот, запросто может быть. Он что-то заподозрил и решил проверить. Показаться возле дома главного сыщика — отличный способ отогнать слежку, если она есть.

— То есть вроде теста? — спросил Босх.

— Вот именно. К нему там никто не подходил?

— Нет, он никого не видел, — сказала Мэгги. — Если бы он вышел из машины, тогда, возможно…

Я кивнул.

— Значит, или тест, или он что-то планирует. В последнем случае это могла быть разведка.

Босх снова остановился у окна. Небо уже совсем посветлело.

— Не надо только забывать, — продолжал я, — что действия Джессапа закону не противоречат. Твоя улица — не частная территория, и транспортных ограничений там тоже нет. Какие бы планы он ни строил, останавливать его вчера никто не имел права.

Босх молча стоял, глядя на рассветный город.

— Гарри, я хорошо понимаю твое беспокойство, но все это не должно помешать подготовке к процессу. Время поджимает, работы еще выше головы. Если этого типа удастся засадить за решетку, будет уже наплевать, что он знает твой адрес.

— И что мне делать до тех пор, каждую ночь сидеть на пороге с пушкой?

— Люди из особого отдела следят за ним круглосуточно, — напомнила Мэгги. — Ты в них сомневаешься?

Босх помолчал.

— На них можно положиться, — неохотно признал он.

Мэгги взглянула на меня с тревогой. У каждого из нас была дочь. Трудно доверить безопасность своего ребенка посторонним людям, даже если это элитное полицейское подразделение.

Мысль, которая возникла у меня в самом начале разговора, приобрела четкую форму.

— Гарри, а что, если тебе переехать сюда, вместе с дочкой? Мэдлин может жить в комнате Хейли, та все равно сегодня возвращается к матери. А ты поспишь в кабинете на диване, там удобно, я сам там частенько ночевал.

Босх обернулся:

— Что, на все время процесса?

— А почему бы и нет? Заодно, когда Хейли вернется, они наконец познакомятся. Давно пора.

— По-моему, прекрасная мысль, — кивнула Мэгги.

«Интересно, она о знакомстве или о переезде?» — подумал я и добавил:

— Кроме того, я дома каждый вечер и могу присмотреть за твоей дочкой, тем более когда Хейли здесь.

Он надолго задумался, потом решительно покачал головой.

— Нет.

— Почему?