Реквием. Книга первая Инициация (СИ) - Рави Ивар

— На Пасху вас не будет? — это уже Аннабель едва сдерживает слезы.

— На следующую точно будем! — загоготал Семенов, осекшись под гневным взглядом жены.

— Раз надо, значит надо, — вздохнула мама, — видит Бог, не лежит у меня сердце к просьбе отца, но он прав. Если всех зверей выбьют, мы же потом и пострадаем, раз жить нам здесь не один год.

После ужина немного поиграли в «Монополию», электричество немного разнообразило быт.

— Олег, — окликнула меня Аннабель, когда я уже поднимался по лестнице, — пожалуйста, береги себя.

— Разве тебе не все равно? — как можно безразличнее ответил девушке. Аннабель вспыхнула, закрывая лицо руками. Девушка прошептала:

— Не все равно, ты мне очень дорог, я…

— Олег, ты какое оружие возьмешь? — так неудачно появившийся Денис прервал ее на полуслове.

— Автомат и пистолет.

Денис не заметил раздражения в моем голосе.

— Я думаю взять карабин с оптикой и пистолет, а может, сразу пулемет взять?

— Мы ж не на войну, там мужики местные, охотники, зачем пулемет?

Аннабель тихо ушла. Проклиная в душе Дениса, что так невовремя свалился нам на голову, прошли с ним в оружейку, где смазанное оружие ждало своего часа.

— Учти, нам неделю топать по лесам, запаришься ты пулемет таскать, лучше выбери автомат, меньше будет цепляться за ветви.

Аргумент про вес оружия сработал — с сожалением отложив карабин и пулемет, Денис взял автомат. Автоматом и пистолетом также решил вооружиться подполковник. Оружие решили забрать в комнаты, чтобы еще раз смазать и вытереть насухо. Пистолеты мы всегда носили с собой, мало кто мог появиться неожиданно. По совету Семенова носили скрытно, тренируясь выхватывать быстро. Два готовых и заряженных автомата всегда было на кухне, на случай, если во время нашего отсутствия нагрянут непрошенные гости. Альбина и Маша стрелять и разбирать оружие умели, мужья немало проторчали с ними в тире. А вот Аннабель оружия сторонилась, даже старалась не дотрагиваться.

— Подберите комплект теплого термобелья, запасные шерстяные носки, печатки не забудьте. И все это лучше сделать сегодня, утром будет мало времени.

Денис промычал нечленораздельное на мои слова, а Семенов одобрительно хмыкнул. Это именно ему принадлежала идея возложить на меня обязанности главного, за что я порой ненавидел полицейского.

Не знаю, во сколько встали мама и Аннабель, но в четыре утра на столе нас ждал завтрак. Трехлитровый термос с чаем и сумка с бутербродами стояли на уголке стола, ожидая пока мы насытимся. Мама с Аннабель занимали одну комнату, и если бабушка ночевала у нас, их становилось трое. Не знаю, но Аннабель больше тянулась к женщинам старше, чем к своим ровесницам. И мама с бабушкой ее обожали — видимо, она им напоминала самих себя в молодом возрасте.

Закончив завтракать, еще раз тщательно проверили амуницию — тридцатилитровые рюкзаки, запас бутербродов, сменная одежда, носки, сухой спирт, пара ножей. Наша подготовка походила на кадры из боевика, только лица не мазали маскирующей краской. Надев сверх тактического костюма разгрузку, распихал по кармашкам дополнительные магазины с патронами.

— Зачем так много? Мы же не на войну. — Семенов ограничился двумя магазинами, скрепленными изолентой. Сразу видно, что из полицейских, на фронте так никто давно не делал. В горячке боя можно потерять драгоценное время, малый зазор между магазинами, да и автомат становится тяжелей и массивней.

— Это дополнительная защита, выполняет функцию бронежилета.

На объяснение подполковник только хмыкнул. Его можно понять, за всю свою жизнь, наверное, пару раз участвовал в задержании хулиганов, вооруженных ножами и кастетами.

Ашота и Ваню будить не стали, им и так предстоял тяжелый рабочий день. Выехали на Ниссане, я уступил переднее сиденье Семенову, удобно развалившись сзади. С утра было прохладно, хотя температура была выше нуля. По привычке взглянул на дозиметр — все в пределах нормы.

Семенов рассказывал что-то из жизни своих коллег, их отношения с Денисом улучшились настолько, что последний даже поддерживал разговор. Прыгая по ухабистой колее, за час мы добрались до Брыкина Бора. В окошке деда виден был свет свечи, а сам он уже был готов. Бабушка напекла пирожков, видимо, потратив последние запасы муки. Кроме деда в доме был еще один егерь — мужчина лет сорока с окладистой бородкой.

— Михаил. — протянул он свою лапищу. Ответив на рукопожатие, представил своих спутников.

— На заимке нас встретят еще трое, поедем в сторону Лубяник, оттуда чаще всего приходят охотники. — дед завел машину, перекрикивая шум холодного мотора. — Постарайтесь не отстать на своей американской тарантайке!

— Японской, и не тарантайка, Иван Сергеевич! — вступился Денис за свою машину. Виталий Семенович ожидаемо полез в Ниву к своему корешу, отправив к нам бородатого Михаила. У егеря тоже была «Сайга», видать, штатное оружие сотрудников заповедника. А вот рюкзак был старого советского образца, не анатомический и без функции поддержки. Правда, такому бугаю и этот сойдет, весил Михаил не меньше ста килограммов, а ростом был выше меня на полголовы.

Мы проехали порядка восьми километров, прежде чем дед свернул налево в еле заметную просеку. Метров через триста остановился. Михаил не проронил ни слова, на попытки завязать разговор отвечал односложно.

— Отсюда пешком до заимки. — вскинув свой рюкзак на спину, дед возглавил шествие. Бородатый егерь шел замыкающим, неся на спине огромный рюкзак.

Шли довольно долго, уже начало светать, когда вышли к поляне, на которой виднелась избушка как из русских сказок — маленькая, с одним окошком и вся почерневшая от времени.

— Самая первая заимка заповедника. — пробормотал Михаил, едва не заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Из домика вышли двое одетых в камуфляжную форму с карабинами на плечах. Рюкзаки у этих были получше, да и выглядели поцивильнее. Высокий оказался моим тезкой, тот, что пониже, носил имя Алик и выглядел нерусским. Он оказался татарином. О чем Алик сам поведал, заметив интерес к своей персоне.

— Идем в направлении Чаруса, оттуда, если нарушителей не будет, на запад пару километров и сворачиваем к Святому озеру. Там и разделимся — часть останется у озера, вторая группа пойдет дальше на запад, пока не упрется в Пра. Рации проверили?

Мне пришлось настраивать наши на рации егерей, у них была своя выделенная частота. Надо отдать должное Виталию Семеновичу, шел он хорошо, правда, и рюкзак у него был полегче, подполковник не стал заморачиваться лишним грузом. На первое место преступления наткнулись за пару километров до Чаруса — в этом месте был окровавленный снег и перепаханные копытами участки почвы.

— Лосиху убили, твари! — вынес вердикт мой тезка после тщательного изучения останков требухи и отрубленных конечностей с копытами.

— Давно. Догоним, Олег?

На вопрос деда егерь отрицательно замотал головой:

— Вчера вечером, вряд ли они остались с ночевкой. Небось, уже весь Чарус лосятиной объедается.

— Мы можем войти в деревню, изъять улики и провести арест подозреваемых. — Семенов вошел во вкус, вспоминая свою профессию.

— Ничего не докажем, они найдут сотни свидетелей, что лось был убит месяц назад и в ста километрах севернее. Надо ловить на месте преступления. — дед отмел вариант Семенова. — Раз Чарус взял лося, то в ближайшие дни не сунутся, там всего-то домов двадцать, им надолго хватит.

— Будут жрать и выпивать. — сплюнул татарин Алик, нахождение которого в нашей группе меня весьма удивляло. Каким ветром занесло его в эти края, да еще на исконно русскую работу? Работать егерем за гроши темпераментные горцы, да и представители народов Поволжья, как-то не горели желанием.

— Идем на запад. — скорректировал курс дед, рядом с ним находился Олег, видимо, лучший следопыт, потому что начальник безопасности Окского заповедника прислушивался к каждому его слову. Снова была ходьба по лесу, где участки без снега чередовались ямами по самое колено в снежной каше.