Сорвать банк - Эрл Гарднер

– Малыш, ты не обижаешься из-за денег?

– Нет.

– Ты понимаешь, как это бывает?

– Конечно.

– Ты самый хороший друг… который… который только может быть. Тогда уже… как я тебе навесил… я понял, что ты мне нравишься… ну, как пожать руку малому, который… который… дал в челюсть… Ладно, поехали домой.

Я вывел его на тротуар, осторожно провел вниз по улице и усадил в драндулет. На полпути он вдруг постиг чудовищность растраты, она ошеломила его. Он захотел вылезти из машины.

– Приятель, выпусти меня. Я недостоин ехать в одной машине с тобой. Как я посмотрю в глаза мисс Хелен? Знаешь, что я натворил? Ведь я украл твои деньги. К тому же знал, что у тебя их мало… небольшие сбережения… а я взял да украл. И пропил… Я хочу выйти… разобью голову и умру. И поделом!

Хорошо, что я не посадил его позади себя. Я опустил ладонь на его руку, которая неуверенно хваталась за ручку дверцы. Я успокаивал его, ведя громыхающую машину одной рукой:

– Все мы не ангелы. И я в том числе.

– Ты… ты хочешь сказать… ты прощаешь меня?

– Конечно.

– Взаправду?

– Конечно.

Тогда Луи начал плакать. А когда я привел его в дом, был погружен в печальную депрессию – состояние раскаявшегося грешника. Мы с Хелен еле уложили его в кровать. Я поставил рядом большой кувшин с водой.

– А теперь что? – спросила Хелен.

– Я останусь с ним, – сказал я. – А ты возьми машину, поезжай и сделай себе прическу в той парикмахерской, о которой ты – помнишь? – мне говорила.

Она заколебалась на мгновение.

– Поезжай, поезжай… Я дам тебе аккредитив. На предъявителя.

Она рассмеялась.

– Давай не будем об этом. У меня есть деньги.

– Тебе хватит?

– Конечно. Я прихватила с собой деньги Кулака. И послушай, Дональд, если ты окажешься на мели, я смогу нас поддержать на плаву. Я знаю, ты оплачиваешь всю эту… кухню и рассчитываешь благополучно выпутаться из всего этого в конечном счете, но если вдруг тебя прихватит, дай мне знать.

– Спасибо, обязательно.

– Пока, Дональд, – сказала она.

– До встречи, Хелен.

Она направилась к двери, вернулась, взяла мое лицо в свои ладони, заглянула мне в глаза, поцеловала.

– Пока тебя не было, зашел владелец замка, – небрежно сообщила она. – Он назвал меня миссис Лэм. Не разрушай его иллюзий. Пока, мистер Лэм.

Я не успел ей ответить: «До скорой встречи, миссис Лэм», как она выпорхнула наружу. Я же уселся за кухонный стол, взял телефонный справочник, составил список мест, куда хотел позвонить. Потом на глаза мне попались какие-то старые журналы, я немного почитал, а затем… сказалось отсутствие привычки к физическим нагрузкам: я погрузился в легкий сон, время от времени приходил в себя настолько, чтобы сообразить, что следовало бы пойти и посмотреть, как там Луи себя чувствует. Но выбраться из удобного кресла не было сил, и я снова погружался в сон.

В конце концов я пришел в себя и решил взглянуть на Луи. Он не спал. Приоткрыв налитые кровью глаза, посмотрел на меня снизу вверх:

– Привет, дружище, водички бы!..

– А кувшин прямо перед тобой.

Он криво улыбнулся, поднял кувшин и выпил прямо из горлышка половину содержимого большого стеклянного сосуда.

– Я – подлец! – четко выговорил он, ставя кувшин прямо на пол. – И я знаю, что я подлец.

– Все о’кей, Луи.

– Мне бы хотелось, чтобы ты не был так чертовски тактичен.

– Давай не будем об этом.

– Дружище, мне было бы приятно совершить для тебя какой-нибудь пустячок – убить кого-нибудь или что-нибудь в этом роде. Есть заказы?

Я улыбнулся ему.

– Как голова? Болит?

– Она у меня болит все время, – серьезно сказал Луи. – Вот почему я закладываю. У меня головная боль с таких давних времен, что я с ней свыкся. Я всегда старался компенсировать зрителям их расходы. Продолжал оставаться на ногах, обмениваться ударами, хотя по всем законам мне следовало бы лежать на полу и, не рыпаясь, слушать ругань болельщиков.

– Чуть погодя тебе станет лучше. Хочешь еще поспать?

– Нет. Я собираюсь встать и выпить море воды. Что случилось с той бутылкой? Я ее ведь не закончил?

– Я ее там и оставил.

– Э, жаль… За виски было уплачено, – сказал он с сожалением.

– Пусть лучше останется в баре, чем в тебе.

– И тут ты прав, – сказал он, – боюсь только, что буду вспоминать эти полбутылки виски… Тебе бы лучше вышвырнуть меня вон, дружище, пока я не навлек на тебя беду. Иного я не стою.

– Брось… Ты почувствуешь себя лучше, когда желудок снова придет в норму.

Его налитые кровью глазки уставились на меня.

– Скажу тебе одну вещь. Я собираюсь обучить тебя всему, что знаю, всем маленьким хитростям ринга. Я собираюсь сделать из тебя настоящего боксера.

– Отлично, Луи. Теперь послушай. Я собираюсь прогуляться. Хелен в городе. Она вернется часа через два. Ты в состоянии присмотреть за домом?

– Конечно.

– Не исчезнешь?

– Где мои брюки?

– Вон там, на стуле.

– Выверни карманы, забери все деньги, тогда не сбегу.

– Ты же мне вернул сдачу.

Он тяжело вздохнул:

– Что ж, прекрасно. Иди. – Он вновь взбил у себя за головой подушки и попросил: – Дай мне сигарету, дружище, и, как только вода закончит промывать мне желудок, я буду в полном порядке.

Я вышел на шоссе. Прошел с полмили пешком. Догнавшая полуторка подбросила меня до города.

Киоск торговал газетами, выходящими во всех больших городах Штатов. Я нашел газету Лас-Вегаса… Полиция подняла шум по поводу исчезновения Хелен Фрамли. Они прошли по ее следам до квартиры, где она скрывалась с вечера убийства Гарри Бигана. Она исчезла, а полиция, уточнив действия некоего Дональда Лэма, частного детектива, пришла к выводу, что Хелен Фрамли, экс-боксер Луи Хейзен и Лэм покинули город вместе. Полиция склонна была считать, что Хелен Фрамли либо непосредственно была замешана в убийстве, либо обладала очень важными сведениями, и потому-то частный детектив, стараясь упредить полицию, дал ей возможность ускользнуть в обмен на информацию, которую она могла ему предоставить. В газете содержался явный намек на то, что официальные лица, считая происшедшее особо важным делом, будут преследовать Лэма по закону – возможно, за участие в уголовном преступлении. Хейзен, похоже, тоже был в нем замешан. Он без колебаний опознал в убитом Гарри Бигана, бывшего боксера-профессионала по имени Сид Дженникс.

Слава богу, полиция пока еще не связала меня с покупкой подержанного автомобиля.

Я позвонил, куда собирался, по-прежнему используя свою легенду о сан-францисском кредите. Вырезал заметку из газеты Лас-Вегаса и двинулся из города.

Прошагал почти милю, пока наконец не поймал машину.

Хелен вернулась час спустя после моего возвращения. Луи подал обед, потом вымыл и вытер тарелки. Втроем мы сходили в кино, потом легли спать.

Луи Хейзен вытащил меня из постели на рассвете.

– Вставай, вставай. Сделаем пробежку, пока прохладно. Я не хочу, чтобы ты вспотел.

– На улице не прохладно, там просто холодно! – протестовал я.

– Ты будешь в порядке, когда выберешься наружу.

Луи просунул руки мне под мышки и поднял на ноги. О боже, они едва не подогнулись, так болели мышцы.

– Черт возьми, Луи, я не могу заниматься сегодня. Мне надо отдохнуть.

– Пошли, пошли, пошли, – повторял он.

Мы вернулись назад тихим пешим ходом, делая глубокие вдохи и выдохи. Я внезапно понял систему диафрагмального дыхания, которую вдалбливал в меня Луи: выдыхай воздух до последней капли, прежде чем сделать следующий глубокий вдох.

Мы вернулись, надели жесткие боксерские перчатки. И мне казалось, тренировались на солнце бесконечное количество часов. А потом Луи засунул меня под душ и снова толок и разминал мои мускулы, и усталость прошла. И силы просто распирали меня к тому времени, как Хелен наполнила кухню ароматом горячего кофе…

В то же утро чуть позже у меня появилась зацепка-ниточка.

Служащий одной кредитной организации, поставляющей товары в розницу, доставил продукты миссис Сидней Дженникс в ее квартиру на Калифорния-стрит, дом номер…

Я отправился на место, припарковал драндулет, поднялся по лестнице и нажал кнопку звонка. Женщина, открывшая дверь, была Корлой Бурк.

– Могу я войти?

– Кто вы?

– Друг Хелен Фрамли.

Корла Бурк сердито посмотрела на меня.

– Как вы меня нашли?

– Это поучительная история. Как ее лучше вам рассказать – снаружи или внутри?

– Внутри. – Она приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы я смог войти.

Я сел около окна. Корла Бурк, устроившись напротив меня, подыграла мне, сама начав разговор.

– Я просто не могла воспользоваться предложением мисс Фрамли, – сказала она. – Я написала и все ей объяснила.

Я занял позицию человека, в какой-то степени обиженного за свою подругу Хелен, и как ее друг имел право спросить:

– Не понимаю – почему?

– Это было бы нечестно.

– Уверен, это было бы гораздо лучше, чем то, что вы сделали на самом деле.