Забытая сестра, или Письмо на чужое имя - Диана Чемберлен

Придя на рынок, Джейд пожалела, что не взяла тележку, как предлагала ей Ингрид, и для первого раза постаралась ограничиться лишь двумя бумажными пакетами, в которые сложила все покупки – немного фруктов, куриные грудки и книгу в мягкой обложке «Рецепты недорогой и здоровой кухни». В книжке она отыскала блюдо из курицы и купила еще кое-что из продуктов, которых согласно рецепту недоставало. Раньше ей не приходилось готовить, и никто ее этому не учил. Мама всегда говорила, что ее дело играть на скрипке, а не заниматься домашней работой. При этой простой бытовой мысли о матери Джейд снова чуть не расплакалась. А в проходе между торговых рядов она увидела маленькую девочку – ей не было и двух лет, и она так напомнила ей о Райли. Малышка стояла перед лотком с пастой и пиццей и показывала матери пальчиком на какую-то упаковку. Ее блестящие черные волосы были собраны в два высоких хвостика, совсем как у Райли, и Джейд, засмотревшись на нее, на какое-то мгновение поверила, что это и есть ее сестричка – вот сейчас она повернется и… Ах, если бы! Малышка что-то лопотала, обращаясь к матери, но, когда повернулась и подняла глаза на Джейд, вся иллюзия моментально рассеялась. Конечно же, это была не Райли, а совсем чужая, пусть и тоже симпатичная девчушка. И Джейд постаралась побыстрее пройти мимо нее, пока ее мать не заметила, что она на нее пялится.

Она развернулась и почти побежала – во всяком случае пошла к дому Ингрид так быстро, как только могла и насколько позволяли пакеты в руках. Ей казалось, они весят тонну. Силы ее оставили уже после первого квартала, а сердце колотилось и замирало, как в день ареста, когда полиция отвозила ее в участок. В тот день она едва не потеряла сознание на заднем сиденье полицейской машины – и сердце билось в груди, словно маленький мячик. На джинсах засохла кровь, руки тоже были липкими и красными от крови. Если бы она тогда умерла, возможно, все бы разрешилось только к лучшему. Сердечный приступ решил бы все проблемы, потому что уже тогда она понимала, что жизнь ее кончена. Сейчас она чувствовала себя не намного лучше. Жизнь по-прежнему не имела для нее смысла. Если бы она умерла сегодня прямо посреди улицы, и ее бы нашли… то нашли бы просто-напросто девушку, которой не существовало и родителей у которой тоже не было, так как их бы тоже не смогли найти…

Джейд добралась до коттеджа вся мокрая – струйки пота от слабости и усталости смешались с потоками слез. Выложив на кухне продукты, она прошла в спальню, забралась на постель и стала смотреть в окно на апельсиновые деревья. О, остался ли у нее хоть кто-нибудь, кто бы ее любил? Ее родные, от которых она сбежала, – любили ли они ее? Ах, но какая теперь разница? Они поверили в то, что увидели. И теперь все они – мама, Райли, Дэнни – могли любить только призрак Лизы. И лишь отцу было ведомо, что она не умерла. Однако никто, даже он, не знал ту отчаявшуюся девушку, в которую она превращалась.

Несмотря на то что Вернис просила меня подождать денек, прежде чем снова встречаться с Томом, я не собиралась тянуть и ждать долго – я вернулась в парк сразу после обеда. Припарковавшись в конце дороги, я с облегчением обнаружила, что Вернис с мужем сидят на плетеных стульях в тени и попивают пиво – на маленьком столике между ними стояли две початые бутылки.

Я зашагала к ним, сойдя с посыпанной гравием дороги, и, когда подошла совсем близко, Вернис спросила:

– Райли, дорогая, не хочешь ли пива? – Ее улыбка была несколько неуверенной, и я подумала, что она слегка нервничает.

– Нет, спасибо, – ответила я и, не дожидаясь приглашения, села на третий стул. Мне на ногу тут же слетел комар, другой присосался к запястью. Первого я прихлопнула, второго не успела.

– Слушай… – Том, все еще в рубашке и брюках, которые были на нем утром, выпрямился на стуле и, не дожидаясь, когда я начну задавать вопросы, сам перешел к делу: – Я всего лишь повторил то, что говорила полиция. Они так и не нашли ее тела, и это показалось им подозрительным, вот и все.

– Так вы не знаете наверняка? – спросила я разочарованно. – Пожалуйста, скажите мне правду! Неужели вы просто высказали предположение?

– Именно, – вместо него подала голос Вернис. – Это было всего лишь предположение.

Том поднял бутылку, сделал большой глоток и посмотрел на жену.

– Они нашли несколько разных следов – там, где была припаркована ее машина, – и подумали, что кто-то ей помогал, – проговорил он.

– Том, – протестующе одернула его Вернис.

– Им показалось, будто кто-то помог ей инсценировать самоубийство, – добавил он, видимо, посчитав, что я не поняла его с первого раза. Но я поняла. Поняла отлично.

– Откуда вы знаете про следы? – быстро и наступательно спросила я.

Он пожал плечами:

– Как откуда? Прочел в газетах. Об этом так называемом самоубийстве кричали все заголовки.

– У отца очень много вырезок из газет, но ни в одной статье ничего об этом не говорилось, – возразила я. – А я их все прочитала. Нигде ничего об оставленных Лизой следах!

– Ну, должно быть, какие-то статьи он пропустил, – в свою очередь не согласился Том. – Я же не придумал все это! Да и вообще, какая сейчас разница? – Он посмотрел на меня пристально: – Тебе что, нужна убийца в твоей жизни? Хочешь разделить с ней наследство?

– Том, – снова одернула мужа Вернис, краснея.

– Если сестра жива, я бы хотела узнать ее ближе, – дрожащим голосом ответила я, чувствуя, как глаза наполняются слезами.

– Вот видишь, что ты наделал? – с досадой бросила Вернис мужу. – Хватит ее дразнить! Да что это такое с тобой?

Том со вздохом откинулся на спинку кресла.

– Я не хотел тебя расстраивать.

– Он правда не хотел, Райли, – подхватила Вернис.

– Но… вы и в самом деле думаете, что Лиза не покончила с собой? – Я не могла оставить этот вопрос, не выяснив все до конца. Если есть вероятность, что сестра жива, я буду держаться за эту мысль, пока хожу по этой земле.

– Думаю, не покончила, – упрямо промолвил Том. – Я считаю, что она жива. И свободна, как птица.

– Прекрати! – Вернис шлепнула его по руке. – Ты что, не видишь, в каком она состоянии? Сначала я рассказала ей, что ее удочерили, теперь ты забиваешь ей голову всякой чепухой! Ты видишь, что с ней творится?

– Меня не удочерили, – произнесла я устало и снова насела на Тома: – Просто вы так об этом сказали… когда сидели в машине. Так уверенно, будто вы точно знаете.

– В тот момент я был очень зол, – усмехнулся Том. – Но это не меняет того, в чем я уверен. А я уверен – она жива. Твоя сестра жива.

Вернис с возмущением фыркнула, но мы оба ее проигнорировали.

– Вернис рассказала мне, что отец собирался оставить вам парк, – сказала я, – но об этом ни слова нет в завещании. Там нет ни слова об этом. И, если честно, я думаю, что коллекция трубок – тоже очень щедро.

Том метнул на меня злобный взгляд и, вскочив с кресла, крикнул:

– Да ты ни черта не знаешь!

От страха я вжалась в стул. Том схватил полупустую бутылку и пошел в сторону бухты. Мне только и оставалось, как упереть взгляд в его спину, что я и сделала, сожалея, что заговорила про парк. Да и вообще зря к ним приехала.

– Простите, – пробормотала я, обращаясь к Вернис. – Я не знала, что этот вопрос настолько болезненный.

Она тяжело вздохнула, отмахнулась от мухи, собиравшейся сесть на ее влажное лицо, и сказала:

– Просто мы сейчас немного нуждаемся в деньгах. Вот и все. Знаешь, как это?.. Нет, конечно же, ты не знаешь! – Она улыбнулась. – Но… вот представь… Ты достигаешь определенного возраста. Доход у тебя один и тот же, а расходы продолжают расти. Дом твой разваливается… – Она рассмеялась, махнув рукой на видавший виды фургон у себя за спиной. – Становится немного страшно.

– Я вам сочувствую, – смутилась я. Да, в отличие от них я богата. На мой счет скоро должны были поступить деньги, оставленные в наследство отцом, а когда я продам дом и парк, их станет еще больше. Но я ничем не заслужила этого богатства. И, видимо, так же рассуждали и Том с Вернис.

– Знаете, вы можете не платить здесь за аренду, пока я не продам парк, – предложила я и подумала: «Боже, куда же они потом пойдут?» – Надеюсь, коллекция трубок немного поможет вам поддержать ситуацию.

Вернис грустно мне улыбнулась:

– Конечно, поможет. Не волнуйся, все у нас будет хорошо.

Когда я отъехала от дома Кайлов, я чувствовала себя еще хуже, чем когда приехала к ним полчаса назад. Мне хотелось верить в шанс, что моя сестра жива, и все же я понимала, что, возможно, Том просто играет со мной. Точнее, на мне отыгрывается. Срывает досаду.

Несколько разных следов, сказал он. Неужели он это придумал? А если нет, то что это означало?

Единственное, что я знала, это что я не хочу больше думать об этом. Я выехала на дорогу, которая вела к трейлеру брата.

Март 1990