Киберхаг - Андрей Ливадный

Слишком гладко все сложилось. – Запоздалая мысль отдавала досадой, но изменить ход свершившихся событий Вадим уже не мог. Он лишь удивился выдержке Стангмаера, и его вере.

Он рассчитывал на меня. Генерал предвидел реакцию на события и лишь слегка подкорректировал ситуацию, обратив мое своеволие в свою пользу. Знал что я не бегу, а пытаюсь разобраться. Не затем ли лейтенанту Вронину столь явно раскрыли маршрут и задачу группы, посланной на Саргон?

Не для зачистки они сюда прибыли.

Размышления Немершева прервал дорожный знак.

Еще через километр показался второй, за ним в свет фар попала предупреждающий щит с надписью:

"Зона контроля. Внимание, при нарушении разметки огонь открывается без предупреждения".

Вадим взял ручное управление, и притормозил, внимательно следя за указателями.

Впереди ночной мрак редел, там все явственнее проступало бледное зарево огней большого города.

На дорожном покрытии действительно появилась разметка, стрелы, нанесенные флюоресцирующим составом, пока что указывали прямо.

Еще через десять километров впереди уже явственно просматривались отдельные огни, обозначившие громаду древнего цоколя. Дорога вела к огромным воротам, но метрах в трехстах от них рдели предупреждающие сигналы, и ясно читалась огромная надпись "Стоп", нанесенная поперек магистрали.

Он скинул скорость и остановил "Дизверт" у черты.

Некоторое время он сидел, пытаясь рассмотреть, что происходит около ворот, но мало преуспел: массивные створы оставались неподвижны, верхняя часть цоколя скрывалась в сумерках, которые сгущались вне освещенного фарами пространства.

Голос, внезапно раздавшийся из расположенной где-то поблизости системы громкой связи, заставил Хельгу вздрогнуть и проснуться:

– Пассажирам выйти из машины. Руки держать на виду. К вам направляется группа сканирования.

– Выходим. – Вадим ободряюще улыбнулся Хельге.

Она несколько раз моргнула, потом молча выбралась из машины, и только вдохнув прохладный ночной воздух, произнесла:

– Немного от меня было проку. Мог бы и сам доехать.

– Так спокойнее. – Отделался шуткой Вадим.

Хельга промолчала.

Внезапно появившаяся в поле зрения "группа сканирования" оставила ее равнодушной, а вот Вадим был откровенно удивлен.

К ним приближались несколько животных, похожих на крупных сторожевых псов. Вместо ошейников у них оказались сканеры, закрепленные на специальной системе из нескольких ремешков.

Двойная проверка. Обитатели города, явно наученные горьким опытом многолетнего противостояния, научились не доверять приборам, полагаясь не только на электронику, но и на инстинкты прирученных животных.

Интересно – подумал Вадим, – как они отличают человека от киберхага? По запаху?

Он с опаской покосился на двух представителей местной фауны, потом перевел взгляд на Хельгу, но та стояла спокойно, терпеливо ожидая завершения осмотра. Видимо подобная процедура давно стала для нее рутинным, заурядным явлением.

Наконец минут через пять, после того как четвероногие стражи обнюхали машину, залезли в салон и багажник, раздался тот же голос:

– Можете подъезжать. Мы открываем ворота. Двигайтесь медленно, чтобы мы могли видеть, что следом за вами никто не идет.

– Почему они не поинтересовались, откуда я? – Спросил Немершев, вернувшись к "Дизверту". – Или у вас навалом таких машин?

– Машин много. Разные. – Скупо ответила Хельга. – А ты защитникам не интересен. Любому человеку открыт доступ в город. У нас не принято спрашивать, откуда ты взялся.

– Даже после вторжения?

– Не понимаю. – Хельга нахмурилась. – Ты не киберхаг и этим все сказано. Что еще нужно?

– Ничего. – Вадим понял, что избрал не лучшую тему. – Я просто поинтересовался.

– Странный ты… – Она искоса взглянула на Вадима. – А в твоем мире недостаточно быть человеком? Нужно что-то еще?

На этот раз промолчать пришлось Вадиму. Благо он мог сделать вид, что сосредоточился на ручном управлении.

Город встретил их сумраком улиц. Фонари городского освещения не работали, лишь на больших перекрестках было светло, улицы же тонули во тьме, которую изредка разгонял сиротливый свет из окон.

– Куда ехать? Здесь есть гостиница, или что-то в этом роде?

– Я не понимаю тебя. – Хельга слегка пожала плечами. – Что такое "гостиница"?

– Место, где останавливаются приезжие.

– У нас так не принято. Много домов пустует. Ты можешь выбрать любую незанятую квартиру. Только нужно смотреть, чтобы дом не был разрушен, иначе не будет воды и электричества.

– Понял. А как насчет еды?

– Синтезаторы продуктов установлены в каждом доме. По одному на этаж.

Когда Вадим проснулся, Хельги в квартире уже не было.

Она не оставила ему даже короткой записки, но Немершев не удивился, и не стал досадовать, в конце концов кто он для нее? Сын, брат? Случайный человек, не более.

Главное я привез ее в город, здесь она, по крайней мере, может получить необходимую помощь в случае внезапного обострения психического расстройства.

Позавтракав, он сразу же занялся делом: активировав древний компьютерный терминал, вошел в сеть города, но дальше его ждало разочарование – доступных ресурсов оказалось немного, вся информация, к которой он смог получить доступ, относилась к периоду вековой давности.

Не густо.

Связи с техническими службами цоколя установить не удалось, и причиной тому являлась не блокировка прав доступа, а тривиальные обрывы информационных каналов. Очевидно, за техническим состоянием коммуникаций никто не следил. Знакомая ситуация. Большинство колоний времен Великого Исхода прошли путь деградации, утраты знаний. В этом повинным многие факторы. Новые поколения, рожденные в колонии, не всегда представляли себе те задачи и способы их решения, что ставили перед собой их предки. Реальность колонизируемого мира была для них данностью, они не так остро ощущали враждебность окружающего, сознание новых поколений концентрировалось не на проблемах глобальных проектов, а на личном выживании. Отсюда пагубное пренебрежение знаниями, утрата многих представлений о мире, неадекватное восприятие существующих и продолжающих функционировать в автоматическом режиме систем цоколя.

Общая тенденция, справедливая для большинства колоний, по данным статистики, выводила следующую закономерность – уже в четвертом поколении люди (при наличии терраформированных территорий) начинали покидать город, их не интересовало незавершенное строительство первого жилого уровня, значимыми казались уже не общеколониальные проекты, а личные замыслы и перспективы.

Стихийное возникновение автономных поселений, ориентированных на ведение сельского хозяйства, сыграло недобрую шутку со многими планетными цивилизациями. Люди начинали расселяться по доступным территориям, город пустел, строительство останавливалось, но поддержание баланса между преобразованными территориями и исконной биосферой планеты, как правило, требует многовековых планомерных усилий, и печальным итогом индивидуализма в большинстве случаев являлось внезапное наступление со стороны исконной жизни, коллапс колонии, бегство людей из периферийных поселений, подвергающихся усиливающемуся прессингу экзобиологических форм.

Таким образом большинство населения колоний вновь оказывались в городе, но теперь, утратив часть знаний потеряв представление о изначальной сути проводимых преобразований, они не могли, а во многих случаях и не пытались реанимировать колониальные амбиции своих предков.

Самодостаточные автоматические системы цоколя исправно поставляли на первый жилой уровень энергию, тепло и воду, в большинстве автоматизированных поселений, как на Саргоне сохранились системы синтеза пищевых концентратов, люди пользовались этими благами, не задумываясь, откуда что берется.

Недра технических уровней мегаполиса становились чем-то зловещим, загадочным, мелкие неполадки, возникающие в глубинах цоколя, часто внушали страх, люди избегали рискованных, сомнительных экскурсов в глубь автоматизированных уровней, окончательно формируя неодолимый барьер между своим сознанием и функционированием сложных комплексов поддержания жизни.

В этом плане колония Саргона не являлась исключением из правил.

Размышления не мешали Немершеву работать. Он прибыл не с пустыми руками, в распоряжении Вадима был не только многолетний опыт поиска и исследований потерянных колоний, но и выработанные в ходе таких изысканий программы, способные если не восстановить глобальную сеть унифицированного цоколя, то, по крайней мере, востребовать все имеющиеся на сегодняшний день возможности.

К сожалению, компьютерные сети оказались в плачевном состоянии. Большинство доступных в прошлом соединений не отвечала вообще, к примеру, не было связи ни с одним из низлежащих технических уровней, недоступны данные по статистике населения, распределения жителей между существующими кварталами, зато Вадиму удалось выяснить, что часть кибернетических систем, расположенных по периметру цоколя, поддерживается в исправном состоянии.