Япония эпохи Мэйдзи - Лафкадио Хирн

— только лишь наблюдая, ибо для практического освоения этого искусства требуются годы учения и опыта, помимо естественного врожденного восприятия красоты, — кое-что о японской манере составления цветочных композиций, европейские идеи декорирования цветами могут показаться вам не более чем вульгарными. Это мнение — вовсе не результат какого-то бездумного восторга, а твердое убеждение, выношенное после долгого проживания в глубинке. Ко мне пришло понимание невыразимой прелести одинокой ветки в цвету, поставленной так, как только японский мастер знает, как ее поставить, — не просто воткнув ветку в вазу, а, быть может, затратив целый час трудов на подрезку, установку и тончайшие манипуляции, — и поэтому я не могу ныне считать то, что мы, люди Запада, называем «букетом», чем-либо иным, кроме как убиением цветов, надругательством над чувством цвета, проявлением жестокосердия и отвратительных склонностей. Примерно также и по схожим причинам, после того как я узнал, что такое старояпонский сад, я вспоминаю наши самые роскошные сады лишь как безграмотные демонстрации того, чего способно добиться богатство в создании несуразностей, представляющих собой насилие над природой.

Необходимо сказать, что японский сад — это не сад цветов; не создан он и для выращивания каких-то растений. В девяти случаях из десяти в нем нет ничего, что напоминало бы клумбу. В некоторых садах не без труда можно найти редкий зеленый побег, в некоторых, хотя это исключение, вообще отсутствует зелень, и они полностью состоят из камней, гальки и песка[93]. Как правило, японский сад — это ландшафтный сад, но при этом возможность его существования не зависит от какой-то установленной площади землеотвода. Он может занимать как один акр, так и много акров. Он может располагаться на участке всего лишь в десять квадратных футов. Он может в крайнем случае быть и намного меньше, ибо определенный тип японского сада может быть создан на столь малой площади, что умещается в токонома. Такой сад во вместилище величиной не больше блюда для фруктов называется кони-ва или токо-нива, и его можно иногда увидеть в токонома маленьких скромных жилищ, настолько плотно втиснутых между другими постройками, что у них нет ни клочка земли, где можно разбить внешний сад. (Я говорю «внешний сад», поскольку в некоторых больших японских домах имеются внутренние сады как на верхнем, так и на нижнем этаже.) Токо-нива обычно располагается в какой-нибудь необычного вида лохани, в неглубоком резном ящике либо в иной емкости самой причудливой формы, для обозначения которой не существует английского слова. В этой емкости создаются крошечные горки с крошечными домами на них, микроскопические пруды и речки, с перекинутыми через них крохотными горбатыми мостиками, причудливые крошечные растения в роли деревьев, гальки необычной формы, служащие скалами и утесами; имеются еще и крошечные тории, одним словом — это очаровательный живой макет японского пейзажа.

Еще одно условие первостепенной важности, которое непременно следует помнить, состоит в том, что для понимания красоты японского сада необходимо понимать — или хотя бы учиться понимать — красоту камней. Не вырубленных рукой человека в каменоломне, а камней, над формой которых потрудилась одна лишь природа. Пока вы не будете чувствовать, и глубоко чувствовать, что камни имеют характер, что камни обладают оттенками и сочетаниями света и тени, художественная сущность японского сада не сможет вам открыться во всей ее полноте. Иностранцу, каким бы чутким ни было его восприятие, это чувство потребуется развивать. Что же касается японца, то у него это чувство врожденное; душа японской нации понимает природу неизмеримо лучше, чем мы, во всяком случае — в ее видимых формах. И хотя, будучи человеком Запада, обрести истинное чувство красоты камней вы сможете лишь после длительного изучения принципов их выбора и применения японцами, предметы таких уроков, если ваша жизнь протекает в японской глубинке, будут присутствовать вокруг вас повсюду. Нельзя пройти по улице, не обратив внимания на готовые задания по эстетике камня, которую вы собираетесь освоить. Вблизи храмов, у обочин дорог, перед священными рощами, во всех парках и общественных садах, на всех кладбищах вы заметите большие, неправильной формы плоские плиты природного камня — в основном, добытые из речных русел и обточенные водой — с выбитыми на них иероглифами, но необтесанные. Это памятники или надгробные плиты, на них также могут быть записаны обеты; природные камни намного дороже колонн из тесаного камня с резными рельефными фигурами божеств. Еще вы увидите перед большинством храмов и почти во всех крупных усадьбах огромные, неправильной формы валуны гранита или иной скальной породы, отшлифованные горными потоками и превращенные в хранилища воды (тёдзу-бати), благодаря выдолбленному сверху углублению округлой формы.

Таковы самые обычные примеры использования камней даже в самых бедных деревушках. Если вы обладаете хоть каким-то художественным вкусом, то непременно рано или поздно обнаружите, насколько красивее эти природные формы любых творений, вышедших из-под резца каменотеса. Живя в Японии, особенно, если много путешествуете по стране, вы в конце концов привыкнете к надписям, высеченным на поверхности скал, и часто будете ловить себя на том, что невольно ищете взглядом следы резца там, где их нет и даже, возможно, не могло быть, будто бы по закону природы иероглифы непременный атрибут формации горных пород. Камни, быть может, начнут обретать для вас индивидуальность или даже физиономичность и вызывать настроения и чувства, как они вызывают их у японцев. И действительно, Япония — это страна каменных форм, пробуждающих мысли и чувства; такие формы, несомненно, нашли свое место в воображении японцев задолго до появления того древнего текста, что повествует о демонах в Идзумо, «которые заставили скалы и корни деревьев, и листья, и пену изумрудных вод заговорить».

Как и можно ожидать в стране, где природные формы играют столь важную роль, в Японии существует множество любопытных поверий и суеверий, связанных с камнями. Почти в каждой провинции есть знаменитые камни, которые почитаются паломниками, поскольку считаются священными или наделенными волшебной силой, — например, Женский Камень в храме Хатимана в Камакуре, Сэссё-сэки, или Камень Смерти, в Насу, Камень Преуспеяния на острове Эносима. Существуют легенды о проявлении камнями чувств, подобные преданию о «кивающих камнях», которые низко кланялись монаху Дайто, когда он проповедовал им слово Будды. Любопытно старинное сказание из «Кодзики» о том, как император О-Дзин, будучи в состоянии опьянения, «обрушил свой августейший посох на огромный камень, лежащий посреди Осакской дороги, после чего камень сбежал!»

Следует сказать, что большие камни какой-то особой формы оцениваются в сотни долларов. Такие камни составляют основу при разбивке старояпонского сада, причем каждый из них имеет свое собственное название, указывающее