В небе — гвардейский Гатчинский - Николай Богданов

На земле снегопад, а экипажу на плохо оборудованном для полетов в таких условиях самолете надо зайти на аэродром возле станции Апатиты для дозаправки горючим. Борисенко на низкой высоте, временами не видя земли за снегопадом, все же прилетел к станции, но из-за плохой видимости произвел посадку «на ощупь» в двенадцати километрах от аэродрома на скованный льдом залив. Эти двенадцать километров пришлось преодолевать, руля в пурге по льду залива.

В аэропорту самолет очистили ото льда и заправили горючим под самые пробки. Члены экипажа только успели немного отогреться, перекусить и снова в самолет: предстоял восьмичасовой полет до Ленинграда — в не менее сложных условиях. По всему пути облачность и снегопады, возможность обледенения, а на маршруте горы высотой до пятисот метров. Но поскольку Петрозаводск, Поденное Поле и Ленинград оборудованы радиомаяками, можно лететь «вслепую».

…В сырых снежных хлопьях самолет медленно, метр за метром, лезет вверх. Стрелка высотомера еле ползет по циферблату и застывает на отметке 2500. Биплан сковало льдом, он больше не набирает высоты. Хрупкие крылья, стойки, расчалки дрожат от напряжения. Только бы не упасть. Нужно пройти гористый район, затем можно снизиться, сбросить ледяной панцирь.

И вот горы позади. Две тысячи… тысяча пятьсот… тысяча… пятьсот метров-земли не видно. Серая пелена облаков по-прежнему окутывала самолет. Стало теплее, с перкалевой поверхности плоскостей и деревянных стоек биплана стали срываться и бить по хвостовому оперению пласты льдин. Самолет опускается еще ниже, в облаках заметно темнеет — значит, под самолетом земля. Лишь на высоте трехсот метров они пробили облачность.

Штурман Гриценко включил радиоприемник, послышались сигналы петрозаводского радиомаяка. За Волховстроем снова снегопад, но теперь он не страшен экипажу: самолет выходит на прямую просеку линии электропередачи и на высоте сто метров летит к Ленинграду.

В Ленинграде привезенный из Мурманска материал Борисенко передал экипажу другого самолета, который сразу же вылетел в Москву. Но еще в начале пути самолет сильно обледенел, и экипаж вынужден был вернуться в Ленинград.

Не успел Борисенко отдохнуть, как его вызвал начальник Северного управления И. Ф. Милованов и снова послал в полет: уже в Москву, с теми же материалами, которые он привез из Мурманска.

— Женя, мне будет очень жаль, если матричное звено не справится с этим заданием. На тебя надеюсь, на твое мастерство. Знаю, ты не подведешь, пройдешь к Москве. Но смотри, не теряй голову, будь благоразумен… — Старый летчик понимал, в какой трудный полет посылает Борисенко.

— Иван Филиппович, задание выполним. Не впервые лететь в такую погоду.

Темная ночь. Снегопад. Небольшой одномоторный самолет порулил на старт, его красный, зеленый и белый огоньки скрылись во мгле.

Короткий разбег, самолет оторвался от снежного покрова аэродрома и сразу же скрылся в облаках. Борисенко на полной мощности мотора все выше и ВЫШЕ поднимал свою машину. Опять предательское обледенение, опять самолет трясет. Но чтобы долететь до Москвы, нужно подняться за облака. И летчик настойчиво ведет машину вверх. На высоте 4000 метров засверкали звезды…

В Москве, на центральном аэродроме имени Фрунзе, самолет ждали представители ТАСС, издательств газет «Правда» и «Известия», корреспонденты и работники аэропорта. Когда все встречавшие разошлись, штурман обнял Борисенко: «Молодец, Женя».

Утренние газеты вышли с историческими снимками и сообщениями об экспедиции И. П. Папанина. Никто из читателей не знал, с каким риском доставлял эти материалы из Мурманска экипаж Евгения Борисенко. Да и не должен был знать, это была обычная летная работа.

Думаю, что нет в нашей стране взрослого человека и даже подростка, который бы не видел кинофильма «Валерий Чкалов», не восхищался отчаянно дерзким и мастерским пролетом Чкалова на истребителе под Кировским мостом на Неве.

Но в 1940 году, когда снимался фильм, Чкалова уже не было в живых, а создатели киноленты хотели сделать натуральные, захватывающие кадры пролета под мостом. Для этого такой трюк нужно было повторить. Но кто рискнет это сделать? По заданию командования Северного управления ГВФ пролет под Кировским мостом на Неве повторил (причем, не один раз) Евгений Борисенко.

Для полетов по заданию «Ленфильма» Борисенко выбрал самолет-амфибию Ш-2. Размах крыльев этого самолета был даже несколько больше, чем у истребителя, на котором летал Валерий Павлович Чкалов.

В холодные, пасмурные октябрьские дни, когда снимали эпизод, безветрия или ветра нужного направления ждать не приходилось, да и времени для этого не было. Даже при небольшом боковом ветре, понимал Борисенко, самолет будет сносить, поэтому главное перед пролетом — точно определить угол упреждения. Борисенко рисковал, но сделал все, чтобы этот риск был минимальным. Перед пролетом он прошелся по мосту, сам промерил ширину арки, определил направление и силу ветра, прошел под мостом на лодке, психологически подготовил себя к полету.

К счастью, в первый день полетов, когда Борисенко с кинооператором вылетели на съемку, направление ветра было почти перпендикулярным к мосту, и Женя успешно выполнил два пролета. Однако режиссер фильма Калатозов и оператор Гинзбург, который производил съемку, сомневались в качестве отснятой пленки и на другой день попросили Борисенко сделать еще два пролета под мостом.

На этот раз условия полета были сложными, со стороны правого берега дул порывистый боковой ветер. Борисенко и в этот день отлично справился с заданием.

Но без происшествия все-таки не обошлось.

По окончании съемок кинооператор Гинзбург попросил летчика «высадить» его поближе к студии «Ленфильм». Наступили сумерки. Гидросамолет Борисенко приводнил нормально, но на пути машины встретился топляк — затонувшее бревно. Получив пробоину, фюзеляж быстро наполнился водой, и гидросамолет в считанные секунды затонул. Только хвост остался на поверхности воды.

Из воды вынырнул Борисенко, ухватился за хвост гидросамолета, осмотрелся. На поверхности воды Гинзбурга не было. Тогда Женя сбросил кожаное пальто и нырнул. Через несколько секунд он вытащил из воды кинооператора, подошедшая шлюпка забрала Гинзбурга и увезла его на берег. Борисенко, в мокрой одежде, продрогший, руководил работой по спасению гидросамолета. Только когда буксирный трос был привязан к машине, он сел в моторный катер, который отбуксировал самолет к берегу.

…24 июня 1941 года, когда мы бомбили фашистские войска в районе Гродно и Картуз-Береза и потеряли там 14 самолетов, был сбит и самолет Евгения Борисенко.