Я в теории Фрейда и в технике психоанализа (1954/55). - Жак Лакан

Позволю себе между делом заметить, что в Три очерка о сексуальности отрывок о либидо был добавлен Фрейдом позднее — если не ошибаюсь, где-то ближе к началу 20-х годов. А потому мнение, будто теория либидо была разработана им одновременно с теорией инстинктуальных фаз, представляет собой заблуждение, основанное лишь на том, что Очерки выдержали целый ряд переизданий. Теория либидо, которой Фрейд посвящает зрелые годы творчества, была вполне разработана им лишь после того, как он ввел функцию нарциссизма и обнаружил, насколько непосредственное участие принимает она в либидинальной экономии.

Возвращаюсь к своему сравнению с энтропией, чтобы вы лучше почувствовали его значение. Энтропийные эквивалентности, наблюдаемые нами в живом организме, сводятся, в конечном счете, к метаболизму — своего рода приходно-расходной книге. Налицо определенное количество энергии, которое организм теми или иными путями усваивает, с одной стороны, и то, что с учетом всего — мускульных затрат, усилий, испражнений — из механизма выходит, с другой. Законы термодинамики при этом, естественно, соблюдаются — уровень энергии понижается. Но о том, что происходит внутри, мы не знаем совершенно ничего. И по очень простой причине — мы не можем, как это происходит в мире физическом, измерить здесь взаимодействие между близлежащими элементами, поскольку особенность организма состоит в том, что любое событие, происходящее в одной из его точек, отзывается тут же и во всех остальных.

И вот в либидинальной экономии мы имеем дело с чем-то если не вполне эквивалентным, то аналогичным. Внутриорганическим нагрузкам, которые называют в анализе аутоэротическими, принадлежит, безусловно, в явлениях психосоматики

очень важная роль. Эротизация того или иного органа — это метафора, источником которой являются чаще всего чувства, возбуждаемые в нас явлениями, к разряду которых относятся и явления психосоматические. Предлагаемое вами различие между неврозом, с одной стороны, и соматическим явлением, с другой, как раз и проходит по линии раздела, образуемой нарциссизмом.

Разумеется, в неврозе действуют механизмы защиты. И не следует затемнять дело, говоря о них так, словно они вполне однородны тем механизмам защиты или реакциям, о которых идет речь при определенном, экономическом, подходе к описанию заболевания. Те механизмы, о которых говорим мы и которые перечисляет как первоначальные составляющие защиты Я Анна Фрейд, всегда связаны с нарциссическим отношением, которое строго выстраивается вокруг связи с другим, возможной идентификации с другим, строгого соответствия между Я и другим. В любом нарциссическом отношении Я действительно выступает как другое, а другое — как Я.

Невроз всегда протекает в рамках нарциссической структуры. Но лежит он при этом по ту сторону, в совершенно инойплоскости.

И эта другая плоскость — вовсе не плоскость отношения к объекту, как это утверждали Вы, или как утверждал это, явив прискорбное небрежение концептуальной строгостью, доктор Паш — упрек мой тем более справедлив, что человек этот подавал одно время куда большие надежды. Если психосоматические реакции как таковые о чем-то говорят — так это о том, что к регистру невротических конструкций они отношения не имеют. Это не отношение к объекту. Это отношение к чему-то такому, что всегда лежит на самой границе наших мысленных построений, о чем мы всегда думаем, иногда говорим, что мы, собственно говоря, уловить не способны, но что пребывает, тем не менее, всегда с нами — я говорил вам о Воображаемом, о Символическом, но не забывайте: есть еще и Реальное. Психосоматические отношения располагаются на уровне Реального.

Д-р Перье: — Это именно то, то я хотел сказать.

Лакан: — Но Вы же этого не сказали. Вы процитировали слова Паша об отношении к объекту. Если Вы будете рассматривать

проблему в этой плоскости, Вы затеряетесь в отношениях с первоначальным, материнским объектом, вы придете в состояние своего рода клинического пата. Из него нет выхода. А вот обращение к термину реального действительно может обнаружить в данном случае его плодотворность.

Д-р Перье: — Насколько мне помнится, процитировав Паша, я особо обратил внимание на тот факт, что психосоматический больной находится в непосредственном отношении не к объекту, а к Реальному, к миру и что терапевтическое отношение, в которое он вступает с врачом, как бы мало дифференцировано оно ни было, вновь вводит в него регистр нарциссизма. Именно по мере того, как этот тампон позволяет ему вернуться в более человеческое измерение, и излечивается он постепенно от своего психосоматического цикла.

Лакан: — Я вовсе не утверждаю, будто вы говорили какие-то глупости. Я просто хочу сказать, что, с точки зрения строгости терминологии, Вы не дали бы Валабрега повод для критики, используй вы вместо термина "объект" термин "реальное".

Валабрега: — Ссылка на нарциссизм имеет здесь основополагающее значение. Но нарциссизм ведет нас, тем не менее, к объектному отношению, где объект — это собственное тело.

Лакан: — Вот об этом-то я и твержу.

Я только что говорил вам о вуайеризме — эксгибиционизме, а также о влечении, источник которого лежит в определенном органе — глазе. Но объектом его глаз не является. Точно так же, хотя то, что относится к регистру садизма-мазохизма, имеет своим источником организм, мускулатуру, все говорит о том, что объект влечения, хотя и имеющий к этой мускульной структуре некоторое отношение, представляет собой, однако, нечто совсем другое. И наоборот, когда речь идет о нагрузках, которые именуются аутоэротическими, отличить источник влечения от его объекта мы неспособны. Нам об этом ничего неизвестно, но, похоже, можно себе представить, что мы имеем здесь дело с нагрузкой на сам орган как таковой.

Вы видите разницу. Налицо здесь и то, что имеется в аутоэротизме таинственного, непроницаемого. Это не значит, что мы не продвигаемся в дальнейшем хотя бы на несколько шагов

вперед. И если после уже сделанного им замечательного усилия д-р Перье не пожелает впасть в диктуемое принципом удовольствия естественное состояние сонного умиротворения, то я бы просил его, не успокаиваясь на достигнутом, приготовить к следующему разу сообщение об этой маленькой работе под названием Влечения и их судьба.

По поводу же внешнего и внутреннего запомните хорошенько — на уровне Реального говорить о разнице между ними не имеет смысла. Реальное не дает трещин. И я уверяю вас — Фрейд выступает здесь полным единомышленником того, что именуем мы философией науки, — что нам не дано приблизиться к Реальному иначе (в любой плоскости, не только в плоскости познавательной), нежели посредством Символического.

В Реальном нет ни единой трещины. Не будем закрывать глаза на порок, присущий столь, на первый взгляд, привлекательным и даже плодотворным построениям, как теория фон Фриша. Обоюдный холизм Innenwelt'aи Umwelt'a,их симметричное друг другу расположение, представляют собой положенное в основу биологического исследования petitio principii. В качестве гипотезы это, может быть, и интересно, но мыслить таким образом нас ничто не обязывает. Понятие об отношениях взаимоотражения между живым существом и окружающей средой и гипотеза предустановленной адаптации, даже в самом широком ее толковании, не имеют для своей надежности в качестве предпосылок ни малейших гарантий. И если исследования в таких направлениях, как анатомизм, ассоциативизм и т. д. являются, несмотря на все критические замечания, которые мы в их адрес могли бы сделать, сравнительно плодотворными, то объясняется это именно тем, что они отходят от этой гипотезы; что, сами того не замечая, они выдвигают символизм на первый план. Они проецируют его в Реальное, воображая при этом, что именно элементы Реального принимаются ими, таким образом, в расчет. На самом же деле это всего-навсего тот символизм, который они заставляют в Реальном функционировать — не в качестве проекции или рамок для мышления, а в качестве инструмента исследования. В Реальном нет трещин. И что, собственно, имеют в виду, когда о субъекте в том гипотетическом состоянии самозамкнутости, которое фрейдовская теория предполагает у него в качестве исходного, утверждают, что он есть все?

Валабрега: — Вопрос ставится не о Реальном, а о различии между аппаратами, которые устанавливают с ним связь, функционирующими безотносительно к нему.

Лакан: — Граница лежит между тем, что включено в нарциссическое отношение, и тем, что в него не включено. Место сопряжения Воображаемого и Реального — вот где проходит различие.