Остросюжетный детектив. Выпуск 5 - Алистер Маклин

камни, другие закопались в снег. Но они никуда не исчезли и по-прежнему представляют собой опасность. Скоро немцы опомнятся: горно-пехотные части отличаются решительностью и стойкостью, это лучшие в Европе войска, подумал Андреа. И тогда они догонят его, схватят и убьют, если это в человеческих силах. Вот почему первым грек сразил офицера. Тот, возможно, и не стал бы его преследовать, разгадав причину неспровоцированного обстрела отряда с фланга.

Андреа инстинктивно пригнулся: по груде камней впереди ударила автоматная очередь; отскочив, пули с диким воем пронеслись над головой. Этого следовало ожидать. Испытанный приём. Ринуться вперёд под прикрытием огня, залечь, прикрыть товарища и снова бросок. Андреа поспешно вставил новую обойму в магазин карабина и, припав к земле, дюйм за дюймом пополз, прячась за грядой камней, тянувшейся на пятнадцать-двадцать метров вправо от него, заранее наметив новую позицию для засады. Укрывшись за крайним камнем, грек надвинул на глаза капюшон и с опаской выглянул из-за валуна.

По камням, среди которых он перед этим скрывался, хлестнула ещё одна автоматная очередь, и человек шесть, по трое с каждого фланга цепи, пригнувшись, бросились вперёд и снова залегли в снегу. Бросились они в разные стороны. Наклонив голову, Андреа потёр щетину тыльной стороной ладони. Вот досада. Егеря вовсе не собираются атаковать в лоб. Они растягивают цепь, загибая фланги в виде полумесяца. Неприятно, но выход из положения есть: сзади Андреа вьётся вверх по склону ложбинка, которую он успел обследовать. Но одного он не предусмотрел: западным своим флангом цепь наткнётся на пещеру, в которой укрылись его товарищи.

Перевернувшись на спину, Андреа посмотрел на вечернее небо. Оно темнело с каждой минутой, как темнеет перед снегопадом, видимость ухудшалась. Повернувшись обратно, он посмотрел на крутой склон Костоса с кое-где разбросанными по нему валунами, неглубокими, похожими на ямочки на гладких щеках, впадинами. Снова выглянул из-за валуна, когда егеря вновь открыли огонь, и, увидев, что кольцо смыкается, не стал больше ждать. Стреляя напропалую, Андреа привстал и, не снимая пальца со спускового крючка, побежал по затвердевшему насту к ближайшему укрытию, находившемуся самое малое в сорока метрах.

Впереди ещё тридцать пять, тридцать, двадцать метров, но не слышно ни единого выстрела. Он поскользнулся на осыпи, тут же ловко вскочил. Осталось десять метров, а он всё ещё цел и невредим. В следующее мгновение он упал навзничь и так ударился грудью и животом, что не сразу смог вздохнуть.

Придя в себя, Андреа вставил в магазин ещё одну обойму и, рискнув, приподняв голову над валуном, снова вскочил на ноги.

На всё ушло секунд десять. Держа наперевес автоматический карабин, грек, не целясь, открыл огонь по карабкающимся вверх по склону егерям, занятый тем, чтобы не поскользнуться на уходящей вниз осыпи. В то мгновение, когда магазин у него опустел и от винтовки не было никакого прока, немцы разом открыли огонь. Пули свистели над головой, ударяясь о камень, поднимали ввысь слепящие облачка снега. Но на горы уже опускались сумерки, и на тёмном склоне Андреа казался быстро движущимся расплывчатым силуэтом. Попасть же в цель, находящуюся наверху, задача и в более благоприятных условиях непростая. Однако огонь немцев становился всё ожесточённее, медлить было нельзя ни секунды. Полы маскировочного халата взвились, точно крылья птицы, он нырнул вперёд, пролетев последние три метра, и очутился в спасительной ложбинке.

Вытянувшись во весь рост, Андреа лёг на спину, достал из нагрудного кармана стальное зеркало и приподнял над головой.

Сначала он ничего не увидел: тьма на склоне сгущалась, да и зеркальце запотело. Но на морозном воздухе плёнка пропала, и Андреа разглядел сначала двух, потом трёх, потом ещё шестерых солдат, которые, оставив укрытие, неуклюже карабкались по склону. Двое из преследователей приближались, оторвавшись от правого фланга цепи. Опустив зеркало, грек облегчённо вздохнул, сощурился в улыбке. Посмотрел на небо, заморгал глазами; на веки падали первые хлопья снега. И снова улыбнулся. Неторопливо достал обойму, вставил её в магазин.

* * *

— Командир! — Голос Миллера прозвучал невесело.

— Да. В чём дело? — Стряхнув снег с лица и ворота, Мэллори вглядывался в снежную мглу.

— Когда ты учился в школе, ты читал про то, как люди во время бурана сбивались с пути и целыми днями кружили вокруг одного и того же места?

— В Куинстауне у нас была такая книга, — признался новозеландец.

— Кружили до тех пор, пока не гибли? — продолжал капрал.

— Брось болтать чепуху! — нетерпеливо произнёс Мэллори. Даже в просторных ботинках Стивенса у него нестерпимо болели ноги. — Как можем мы кружить, если мы всё время спускаемся вниз? Мы что, чёрт побери, спускаемся по винтовой лестнице?

Обидевшись, Миллер шёл, не говоря ни слова, рядом с капитаном. Три часа, прошедшие с того момента, как Андреа отвлёк отряд егерей, шёл сырой снег, прилипавший к ногам. Даже в середине зимы, насколько помнил Мэдлорн, в Белых горах на Крите не бывало такого снегопада. А ещё твердят о вечно залитых солнцем островах Греции, подумал он с досадой. Капитан не ожидал такой гримасы природы, когда решил отправиться в Маргариту за продовольствием и топливом, и всё равно он не переменил бы своего решения. Хотя Стивенс не так страдал теперь, он слабел с каждым часом, поэтому вылазка эта была крайне необходима.

Поскольку небо было затянуто снеговыми тучами, из-за чего видимость не превышала трёх метров, ни луны, ни звёзд наблюдать было нельзя, так что без компаса Мэллори был как без рук. Он не сомневался, что отыщет селение: надо лишь спускаться по склону, пока не наткнёшься на ручей, сбегающий по долине. А потом идти вдоль него на север до самой Маргариты. Другое дело — как в такой снегопад отыскать на обширном склоне крохотное убежище…

Мэллори с трудом удержался, чтобы не вскрикнуть; схватив его за руку, капрал заставил новозеландца опуститься на колени в снег. Даже в эту минуту неведомой опасности капитан почувствовал досаду на самого себя за то, что витал мыслями в облаках… Прикрыв ладонью глаза от снега, он стал вглядываться в темноту сквозь влажную снежную кисею. Внезапно метрах в двух-трёх от себя он заметил очертания приземистого строения.

Они с Миллером едва не наткнулись на него.

— Та самая хижина, — шепнул на ухо капралу Мэллори.

Капитан заметил её ещё днём. Хижина находилась на полпути и почти в створе между пещерой и селением. Новозеландец почувствовал облегчение и уверенность: не пройдёт и получаса, как они достигнут селения. — Надо уметь ориентироваться, дорогой капрал, — пробормотал он. — Вот тебе и кружили на одном месте, пока шли! Не