Как сохранить любовь в браке - Джон Готтман

Оскар. Да, не только ты. Я тоже очень виноват в том, что раздувал этот конфликт, потому что считал себя обделенным вниманием. Мы говорили об этом с доктором Г.

[Отсутствие оборонительной позиции.]

Мерседес. Ну да, мы это обговорили. Я поняла, что не была такой нежной, как тебе хотелось бы. И я делаю выводы, так?

Оскар. Да, сейчас ты гораздо лучше.

Мерседес. А сейчас ты работаешь над тем, чтобы свободно говорить со мной обо всем, что мне нужно, даже если дело касается секса, да?

Оскар. Да. Именно я отвечаю за отчуждение между тобой и Лидией, потому что это дало ей повод жалеть меня и получать определенное удовольствие от того, что она со мной вроде как против тебя, так? [понимание]

Мерседес. Да, точно. Помнишь, прозвучало слово «триангуляция» – отношения между мной, Лидией и тобой замкнуты наподобие треугольника? Мне нужно, чтобы ты ей сказал – только без подробностей, я все-таки хочу, чтобы терапия осталась нашим личным делом. Скажи ей, что ты тоже разделяешь ответственность за наш конфликт [теперь она превращает свою критику в пожелание – не обвиняя его в том, что он плохо отзывался о ней, просит его помочь наладить отношения с дочерью и его родственниками].

Оскар. О, вот теперь я действительно понял, чего ты от меня хочешь. Иначе я, замыкаясь на тебя в треугольнике наших отношений, воспринимаю тебя как монстра, а это неправильно. Ясно, что это тебя очень расстраивает. Я все понял. Мне жаль, что так получилось [эмпатия].

Мерседес. О'кей, извинение принимается. Именно так. С этого момента я веду себя так, как договорились. А что ты хочешь и в чем нуждаешься?

Они меняются ролями, и теперь рассказчик Оскар.

Оскар. Лидия чувствует себя брошен ой. Все время, пока училась, ты не уделяла ей внимания [не вполне удачное начало разговора – он использует утверждения, начинающиеся с «ты», имеющие обвинительный оттенок].

Мерседес. На самом деле, это не совсем точно. Почти все свободное время я занималась Джеком. Хотя нет, не все. Я уделяла много внимания и Лидии [оборонительная позиция, которая мешает ей услышать то, что действительно хочет сказать Оскар].

Оскар. И она вынуждена была заботиться о Джеке. Ну, или чувствовала себя вынужденной поступать так.

Мерседес. Вообще-то в основном заботилась о Джеке я, несмотря на то что должна была уделять время еще и учебе. Но у наших детей всегда были очень тесные отношения, а Лидия хотела заботиться о Джеке [оборонительная позиция усиливается].

Оскар. Но она считает, что ты именно пренебрегаешь ею. Это я оказался способен сблизиться с ней вместо тебя. Но ей-то была нужна мама, и сейчас нужна [еще больше «ты, ты, ты»].

Мерседес. Давай-ка я тебе все объясню. Не нужно сразу на меня набрасываться. Говори только про то, что я сделала или не сделала. И добавлю, что ты все неправильно понял, поэтому мне трудно слушать и записывать за тобой [Мерседес пытается вернуть беседу в прежнее русло].

Оскар. Ой, да, извини. Я рассказываю про тебя, хотя должен про себя, а нам сказали этого не делать [примененная ею техника коррекции сработала].

Мерседес. Верно.

Оскар. Я, кажется, злюсь. Но не из-за того, что ты пошла в юридическую школу и сделала успешную карьеру – здесь я горжусь тобой. А как я радовался за тебя, когда ты вела последний процесс. Это был настоящий праздник. Ты так горячо и убедительно выступила и так здорово выглядела. Судьи тоже так думали.

Мерседес. Спасибо. Я действительно спасла это дело в последнюю минуту.

Оскар. Да, так вот, почему я злюсь? Думаю, потому, что ты накричала на меня в присутствии Лидии и этим напугала ее. А еще за то, что вы разругались на похоронах мамы.

Мерседес. О Боже, я опять вынуждена защищаться. Оскар, она расстроилась из-за того, что ее муж вел себя неподобающе, а не я.

Оскар. Не знаю, она сказала мне, что расстроена потому, что мы поссорились.

Мерседес. И поэтому, думаю, тоже. Давай вернемся к тому, что тебе нужно.

Оскар. Ну, мне нужно, чтобы ты ее выслушала, просто чтобы она выговорилась [преобразование критики в пожелание].

Мерседес. Так. Тебе нужно, чтобы я выслушала ее и не оправдывалась, как в разговоре с тобой, да? [понимание].

Оскар. Да.

Мерседес. А еще?

Оскар. Ну, видишь ли, она восхищается тобой, но думаю, боится, что не соответствует твоим запросам [осознанность: он использует в своей речи «я» вместо «ты», не обвиняя Мерседес в запугивании дочери].

Мерседес. Что? Она же – удивительная няня. Просто потрясающе, как она сохраняет самообладание в опасных ситуациях. И потом, я ведь была намного старше ее, когда окончила юридическую школу, поэтому не знаю, почему она считает, что ей нужно соответствовать чему-либо.

Оскар. И все же я знаю: Лидия не думает, что ты гордишься ею.

Мерседес. Да?

Оскар. Ты когда-нибудь говорила ей об этом?

Мерседес. Мало и редко. Мы же говорили с тобой, что, когда я росла, в моей семье не было принято никого особо хвалить, в том числе меня, и гордиться достижениями.

Оскар. Знаю, что это «несокрушимая уязвимость» для тебя [терпимость].

Мерседес. Ага. Посмотрим, как я это понимаю. Тебя бесит, что я, с твоей точки зрения, игнорирую Лидию, и ты хочешь, чтобы я выслушала все, что она хочет мне сказать. Еще тебе нужно, чтобы я прямо сказала, как горжусь ею. Так? [понимание].

Оскар. Да, точно. Может быть, еще ты ей скажешь, как ценишь ее заботу о Джеке и чуткое отношение к нему [преобразование критики в пожелание].

Мерседес. Да, это понятно. Просто удивительно, как ей удается общаться с ним. Фактически она очень многому меня научила. Так здорово, когда ты говоришь мне, что я была убедительна на том суде, поэтому мне все понятно – я должна прямо сказать, как я ею горжусь. Что-нибудь еще? [эмпатия].

Оскар. Нет, я сказал даже больше, чем хотел.

Несмотря на допускаемые время от времени оплошности в разговоре, Оскар и Мерседес оказались способны услышать, выслушать и посочувствовать друг другу Они готовы продумывать и обсуждать решения своего конфликта.

Шаг второй: убедительные аргументы и решение проблемы

Когда вы оба чувствуете, что услышали и поняли друг друга, начинайте улаживать разногласия. Оставайтесь открытыми для влияния партнера в течение всего процесса, но не переусердствуйте в стремлении пойти на компромисс. Часто предложенное решение проблемы не работает именно потому, что по меньшей мере один из партнеров соглашается на чрезмерные уступки, а потом берет свои слова обратно. Чтобы избежать этого, сначала определите, что вам нужно, прежде всего чтобы убедиться: вам и вашему партнеру ясно, на какие уступки вы не сможете пойти. В таких случаях я рекомендую парам составить список своих нужд и обводить те или иные из них («я не могу жить далеко от своей семьи» или «мне нужно заниматься спортом каждый день»). Старайтесь, чтобы обведенных пунктов был минимум; лишь то, что, как вы считаете, делает вас счастливым, а ваши отношения исходя из этого – состоявшимися.

Начинайте описывать то, что не может быть предметом обсуждения, с «я», чтобы вторая половина не чувствовала, что ее критикуют или к чему-либо принуждают. «Я бы хотел, чтобы мы больше общались с другими людьми, которые нас окружают» – пожелание. «Я бы хотел, чтобы ты была более общительной» – критика. Затем обведите первый пункт из своего списка очень большим кругом, а внутри него напишите способы, которыми можете его смягчить. Несмотря на то что вы не исключите его из перечня потребностей, можно будет пойти на уступки, касающиеся, например, времени, места или способов, которые вы собираетесь использовать для достижения цели: «Ничего страшного не случится, если я буду выходить куда-нибудь не каждый уик-энд», «Я могу перейти заниматься в зал, который ближе к дому, тогда буду раньше возвращаться и больше времени проводить дома». Решение проблем, к которому вы приходите, конечно, не будет таким однозначным, как в этих примерах. Иначе зачем составлять список того, чем вы не можете поступиться, чтобы разрешить конфликт? Рассчитывайте на то, что вам обоим придется приложить немало усилий и сделать немало уступок, пока удастся сплести из компромиссных моментов решение, которое устроит обоих.

После многих лет жизни в пригороде Пэм, выйдя на пенсию, захотела переехать в большой город. Но ее муж Майк давно мечтал о морском кругосветном путешествии. В результате взаимных уступок они пришли к заключению, которое одобрили оба: два года они проведут в путешествии, а потом два года поживут в Нью-Йорке. После этого им станет ясно, чего они достигли.