Большой секрет умницы Софии - Марина Ефиминюк

повернул голову и обнаружил, что я пялилась: таращилась самым откровенным образом, не моргая и не отводя взгляда.

Черные брови поползли наверх.

– София?

– Все! – В смятении я отвернулась и отдернула руку, мгновенно гася заклятие. – Теперь ясно, что просто надо быть… усерднее. Вы правы: мне не хватает усердия.

Чувствуя себя вовсе не идеалисткой, а смущенной идиоткой, я начала собирать учебники и пробормотала:

– Магистр, спасибо за помощь. Пожалуй, пойду спать.

– Сейчас даже восьми нет, – напомнил он.

– Прекрасно! Как раз хотела лечь пораньше. – Я выпрямилась и быстро улыбнулась: – Доброй ночи.

Понятия не имею, отчего в сознании на несколько секунд из придирчивого преподавателя Рэнсвод трансформировался в действительно привлекательного мужчину. И это резкое помутнение рассудка до жути нервировало.

* * *

– Привет, умница Грандэ.

Финист как ни в чем не бывало подсел за рабочий стол рядом со мной и положил конспект по бытовой магии.

– Привет, – кивнула я и чуточку отодвинулась, чтобы не соприкасаться с ним плечами.

Он не преминул воспользоваться освободившимся клочком: подпер голову рукой и повернулся ко мне всем корпусом, нарочито игнорируя друзей.

– Как учеба, партнер?

– На высшую магию теперь нужно приходить только парами, – проронила я.

Вообще-то, Берт часто прогуливал занятия. Иногда не появлялся по несколько дней, как в этот раз. Раньше я просто гадала, куда он запропастился, а сейчас не посмела спросить, отчего явился только под занавес недели.

– София, ты извини… – Финист выпрямился на скамье и послал мне виноватую улыбку, способную размягчить даже сухую баранку. – Мы с ребятами неожиданно рванули к Крушвейской гряде. Думали, что на денек, но задержались. Была там?

– Была. Я там родилась.

– Точно! – Он щелкнул пальцами. – Ты говорила… Неловко вышло, если честно.

– Более чем, – сухо согласилась я.

– Что мне сделать, чтобы ты перестала злиться? Давай я попрошу прощения на весь лекторий. – Берт стремительно поднялся, словно под ним распрямилась пружина, и проговорил громким голосом, привлекая всеобщее внимание: – Народ, я хочу извиниться перед умницей Грандэ…

Вокруг раздались смешки.

– Господи, Финист, хватит! С чего ты вообще решил, что я злюсь? – С горящей физиономией я дернула его за мантию и заставила усесться обратно на скамью. – С девушками правда такое срабатывает?

– С тобой, похоже, сработало, – хохотнул он. – Ты со мной поделишься лекциями, умница Грандэ? Уверен, ты не пропустила на этой неделе ни одного занятия.

– Так и быть, но не смей просить переписать их за тебя!

– Могу зайти сегодня за ними к тебе в общежитие.

– Ко мне? – замялась я, моментально вспоминая уютные, тихие покои в доме Рэнсвода. – Откровенно сказать, я временно живу в городе, так что не выйдет.

– Тогда, может, просто прогуляемся? – немедленно предложил Финист, словно ожидал отказа и заранее приготовил ответ. – Знаешь, что вечер пятницы – лучшее время для свиданий?

– А ты приглашаешь меня на свидание?

– На самое настоящее, – кивнул он и с поразительной самоуверенностью заверил: – Обещаю, оно будет лучшим в твоей жизни!

– Ну, только если лучшим… – Я с трудом сдержала улыбку и вдруг обнаружила, что северянин пристально смотрит на мои губы.

– Хорошо, – с задумчивым видом кивнул он. – Буду с нетерпением ждать.

Во время большого перерыва я рванула в общежитие – переодеться. Альма решительно объявила, что, как фея-крестная, просто обязана проконтролировать примерку, и пожертвовала обедом.

В маленькой комнатушке, запертой на несколько дней, царила страшная духота. Пришлось открыть окно. Подруга сидела на кровати и, жуя пирожок, следила, как я в спешке по очереди прикладывала к груди свои три с половиной приличных платья. За половинку шла юбка, но нормальная блузка осталась в доме у Рэнсвода, так что этот вариант отметался.

– Надевай брюки, – наконец заключила айтэрийка, видевшая платья только в самых страшных кошмарах. – У тебя в них ноги длинные.

Фея-крестная она, может, была неплохая, но советчица – спорная.

– У меня нет с собой верха.

– Хочешь, займем у Теи? У вас одинаковый размер.

– Лучше не надо, – поспешно отказалась я, невольно воспоминая, какими словами Тея костерила какую-то приятельницу, вернувшую платье. Вещь была после стирки, но пахла каким-то не тем благовонием.

Перерыв подходил к концу. Времени перебирать вещи не осталось, и пришлось надеть самое нарядное из повседневных платьев. Мантия осталась висеть в комнате.

После последней лекции я заглянула в женскую уборную. Быстро распустила пучок и выпрямила волосы, разгладив прядь за прядью между горячими ладонями. Способ был отчаянный: после заклятия пару недель волосы приходилось мыть каждый божий день.

В общем, принаряженная и по мере сил приукрашенная я вышла в центральный холл, чтобы обнаружить, что Финиста в нем не было. Сундук для подарков стоял, вольнослушатели сидели на скамьях, у обменных книжных полок толпился народ, и ни одного северянина с короткой стрижкой, обещавшего лучшее свидание в моей жизни.

– София? – позвал Берт.

Я обернулась. Он приближался ко мне широкими шагами, уже одетый в короткую дубленую куртку и с полосатым шарфом на шее.

– Не сразу тебя узнал, – улыбнулся он. – Скажи, что тебе нравятся шумные праздники, потому что я задумал прогуляться по праздничной ярмарке.

– Если бы я сказала, что мне не нравятся ярмарки, что бы ты делал? – не удержалась я от ехидного вопроса.

– Придумал бы что-то другое, – хмыкнул он. – Идем?

– Только заберу вещи из гардероба.

К Восточным воротам нас вез наемный экипаж, и места в нем было маловато. Мы с Финистом сидели рядом, в узком пространстве прижимаясь коленями. Я теребила лежащую на коленях почти пустую сумку и старалась не замечать, как ноет плечо. Эта привычная боль тонко намекала, что кое-кому следовало подниматься в гору, а не спускаться по узкому переулку в карете, отдаляясь от особняка на Стрэйн-Лейн.

– Раз ты сейчас не в общежитии, то тебе не надо торопиться к закрытию ворот? – вдруг спросил Финист.

– У меня временная подработка с проживанием, – чувствуя неловкость, ответила я, сама практически поверив, что служу у Рэнсвода секретарем. – Так что надолго не задержишься.

– Но мы все равно отлично развлечемся! – объявил он и вдруг в темноте взял меня за руку. – Уверен, потом тебе будет что вспомнить.

Прикосновение его прохладных пальцев оказалось настолько неожиданным, что в первое мгновение я опешила, а во второе – вспомнила вечер в кабинете Рэнсвода, длинные красивые пальцы высшего мага, мягко обнимающие мои. И мы словно оказались в темной карете втроем: я, парень из мечты и взрослый мужчина, не подозревающий, какую алхимическую реакцию внутри меня запустило его прикосновение.

– Все хорошо? – вдруг спросил Финист, будто почувствовав незримое присутствие третьего.

– Угу, – промычала я в ответ.

Изгнать образ Киара из сознания оказалось сложно, но возможно. Его выместила выбивающая дух навылет ярмарочная круговерть. В воздухе разносились шум, гвалт и хохот. Остро пахло специями, сладкой карамелью и пряным горячим вином. Вокруг уличных тележек с едой толпился народ. Надрывались зазывалы, приглашающие зевак в палатки с аттракционами. На катке, залитом в центре площади, собралась толпа. От карусели, похожей на высоченный гриб на длинной ножке, неслись