Фрилансер. Сверх - Сергей Анатольевич Кусков

— Не боишься, что аристократия тебя того, — усмехнулась она и показала жест откручивания головы. — Воспримет слово «Порядок» как приглашение упрочить свои права?

— А они разве не это и пытаются делать всю историю королевства? — округлил я глаза, а Фрейя при этих словах опустила голову. — Этим они и занимаются, Лин. А вот её величество налегала на Закон, поддерживала мифическое равновесие, прописанное на бумаге в Овьедо. Вместо заключения новых договоров внутри общества, панически боясь с этим дерьмом связываться — считала, что палка о двух концах, и ей самой от аристократии прилетит. И получила мятеж под носом, госпереворот. Даже два, но второй мы успели вовремя купировать, и считаю это везением. Порядок включает не только договорняк элиты. Порядок включает неписаную договорённость между элитами и народом, например. И сейчас семьсот тысяч вооруженных людей в Альфе заставят аристократию принять ЛЮБЫЕ наши условия, — сделал я акцент на этом слове, — если мы будем говорить от имени этих сотен тысяч и отстаивать их интересы. — Потому повторюсь, девочки, я плевал на Закон. Ибо равновесие изменилось, изменились ориентиры и силовые акценты в социуме. А законы остались старыми, их ПОКА никто не переписал — когда было? И вам, особенно тебе, твоё высочество, предлагаю строить политику именно с этих позиций. И применительно к нашему вопросу — схватить негодяев, ибо слово «арест» тут не применимо, мы им ничего не инкриминируем, и препроводить в пыточные, где очень-очень активно на них воздействовать, скажем, сутки. Без фатального членовредительства. После чего объяснить им, что всем их конторам дано последнее предупреждение, после которого лично их выкинут в шлюз. И пока у сеньоров рыло в пушку, никаких прав у них нет и не будет. И знаю, Фрей, ты боишься огласки, но мой совет не бояться, а возглавить оную огласку, донеся до обывателя все гадости, что сделали сеньоры нашей ВОЮЮЩЕЙ армии. Всякая интеллигенция будет вопить, но условному дону Карлосу, рабочему доков при космодроме, будет начхать, а оружие сейчас там, — кивок за спину, — держат доны Карлосы, а не вшивые интеллигенты, ратующие за сугубо абстрактные вещи и на основании этого считающие себя совестью нации.

— Допустим, ты убедил, что твоя точка зрения имеет право на существование, я не арестую тебя за такое высказывание, — покачала головой Фрейя, напряжённо раздумывая. — Но не забывай, писаный закон ограничивает не только нас, но и нас от произвола той же аристократии. Мы пока не осилим противостояния со всеми, не сможем задавить, а значит они навалятся.

— Вы должны объяснить всё народу, — подала голос Каролина. — Вначале показать всем-всем их преступления, а после уже брать и наказывать. И после отчитаться, что они живы, просто у них рёбра поломаны, и руки или ноги — сами решите, что. Но сеньоры поняли, прониклись и больше не будут. Пусть попробует после хоть кто-то вякнуть!

Сёстры Веласкес ТАК на неё глянули… Убили бы! «Не лезь не в своё дело» самое мягкое, что читалось во взглядах.

— А я считаю, она права. — Я картинно, подначивая их, усмехнулся. — Глас народа — глас божий. И как глава дворцового PR-отдела, берусь за воплощение мысли.

— ПОТОМ нас утопят, — мрачно потянула Фрейя и тяжело вздохнула.

— Потом вам нужно будет в срочном порядке зафиксировать новые реалии и новые социальные договорённости на бумаге, — парировала Каролина. Хуан сукин сын, но, чёрт возьми, он прав. Мир не стоит на месте, и он суров, и вам придётся попотеть, чтобы это выдержать. Мой отец и его друзья плевать хотели на любые договорённости, если они расходятся с их чаяниями. Не важно, обманутые они или идейные, они просто ХОТЯТ чтоб было так — и будут для этого делать, что могут. А вы — нет.

Уважительно кивнул ей — мол, спасибо за поддержку.

— Девчонки, на Востоке есть проклятие: «Чтобы в следующей инкарнации ты родился и жил в эпоху перемен». Твоя мать перемен боялась, и теперь нам надо не просто «рулить» переменами, направляя, а творить самим. Иначе это дерьмо не разгребём — народ не простит отката на исходные. Сложно, но мы должны справиться.

— Должны справиться… — повторила Фрейя и покачала головой.

— Лин, иди, наверное, на пост. Нам нужно втроём по-семейному пообщаться, — произнесла вдруг Изабелла, закрывая совещание в текущем виде. Сеньорита Суарес поднялась, провела вдоль талии ладонями, и, виляя попкой, пошла на выход. Она так и мониторит контакты с ТОЙ стороной, но работы у неё убавилось. Красивая попка, и домашняя одежда Изабеллы ещё больше контрастирует с военно-деловым стилем нашего ЦПУ и дворца в целом, подчёркивая её особенность и внешние данные.

— Зачем ты её сюда потащил? — насупилась среднее высочество.

Бегло пожал плечами.

— У вас замылен взгляд. И у меня тоже — кое-что, невидимое вами из дворца, ощущаю, но, как выяснилось, далеко не всё. Она же ВООБЩЕ посторонняя. Чужая. Да ещё и частично ту сторону представляет. Для того и послал — посмотреть её глазами. И пока работает. Не всё ж вам её по ночам приходовать?

Изабелла никак на такое не прореагировала, а щёчки Фрейи заалели. Скажем так, Лина ночевала всё это время с нами… В смысле, в каюте с Изабеллой (говорю так потому, что сам там ночевал через день, их договорняк с Фрейей на очередь на меня в работе). И насколько знаю, Изабелла использовала сеньориту исключительно как женщину, понимаете о чём я? Такое у неё развлечение. И я, ночующий с Фрейей, решил не бороться с её хобби и тягой к прекрасному, чтобы меньше пыхтела и создавала проблем на ровном месте. Всё же к девочкам я не ревную, а от одной мысли о мальчике заведусь так, что держите семеро. А вчера притащил её к Фрейе (Бэль улетела в Аврору на сутки, не оставлять же одну?) И тут, после бурного часа по схеме две плюс один, Каролина выступила в непривычной роли и нагнула её старшее высочество, как её отдрессировала Изабелла. И вытворяла с нею такое, что я, лежащий после боёв без сил, охренел и ещё раз возбудился. Оттого и крутит эта дрянь так попкой, следуя логике собачьей стаи, я — вожак, а она — на втором месте, как имеющая Фрейю после меня, а значит если не самая главная, то почти-почти самая, и право имеет. Короче, не те у меня