Верь только мне (СИ) - Тори Мэй

—Или достанется тебе Оскар Каримович, — Рома шепчет так, что слышу только я.

—А у Вас уже есть пара, Ольга Владимировна? — любопытничаю.

—Ой, мы каждый год с Павлом Васильевичем ходили вместе…, — с горечью выдыхает она, —Не хватает Вашего папы, Роман Палыч. Может, он хочет заглянуть на огонек, так сказать?

—Пока Фишер находится в этих стенах, — отец не приблизится к ВУЗу, я уже пытался пригласить его, — Рома горько машет головой.

—А что случилось с Фишером и Вашим отцом? — не выдерживаю.

Эта история для меня до сих пор тайна, покрытая мраком.

—Вы разве не знаете? — охает Ольга Владимировна, вскидывая руки.

—Я обязательно расскажу Виолетте Александровне, как будет чуть больше времени. А сейчас уже скоро звонок, — он смотрит на наручные часы.

—Батюшки! Заболтали вы меня! — Ольга Владимировна подпрыгивает, хватая бумаги.

—Вот елки! Мне тоже нужно бежать, — вскакиваю с места.

Семеню по коридору к своей группе, огибая рабочих, которые как раз тащат по коридорам тяжелые декорации для осеннего бала.

Мои подопечные уже сидят по местам, непринужденно болтая. Коротко здороваюсь, проходя в подсобку оставить вещи.

В кармане жужжит телефон.

Роман: «И все-таки! Примешь мое приглашение на бал?». Красная розочка.

Ох уж эта розочка. Блин, пора дать ему однозначный ответ. Почему я так сомневаюсь?

Напишу Роме позже, а то еще подумает, что я на занятиях в телефоне зависаю.

—Виолетта Александровна, — стучится одна из студенток, —Там Вас спрашивают.

—Кто там еще? — выхожу в аудиторию, и вижу паренька-курьера с огромным букетом красных роз.

—Кузнецова Виолетта Александровна? Распишитесь здесь, — протягивает мне планшет.

—У Вас праздник? — спрашивает кто-то из аудитории.

—Нет, это, наверное, ошибка.

—Наверное, ухажер, — гоготнул парень с последней парты.

По аудитории прокатывается смешок: училке принесли букет, гы-гы, как смешно. Первокурсники такие первокурсники.

—Лёша, а наберите-ка ведро воды сходите,— командую остряку исподлобья, не будет болтать языком.

—Да, тут ванную набирать надо, — послушно встает студент и продолжает гоготать.

Расписываюсь в планшете под мелодию звонка, и принимаю тяжеленный букет. Руки потрясываются то ли от смущения перед десятками любопытных взглядов, то ли от энергетики дарящего.

С усилием водружаю цветы на стол, и безразлично перемещаюсь за кафедру. А потом и вовсе спускаюсь со своего пьедестала, чтобы читать лекцию поближе к студентам. Не хочу, чтобы букет даже в поле зрения попадал.

Записок к букету не приложено. Кем бы ни был даритель, а по понту и размаху букета я догадываюсь, кто, — присылать букет на работу на глазах у всех неуместно.

Красный, наглый, вызывающий. Как я хочу, чтобы я ошиблась, и это был букет от кого-то другого.

—Вот вода! Я вызвал подъемный кран, чтобы ваш букет в ведро перекантовать, — распахивает дверь юморист.

Еле дожидаюсь окончания пары, чтобы утащить этот куст в подсобку с глаз долой.

Чувствую в кармане кардигана вибрацию телефона, наверное, нетерпеливый Роман.

Ой!

Вильгельм: «Представляю, как забавно ты сейчас бесишься, Олененок в розовых кустах))»

Читаю трижды. Мне кажется, что сейчас у меня пар из ушей пойдет. Вот же! Вот же засранец!

Конечно, я бешусь! От неуместности, от этих показных ухаживаний больше похожих на издевательство.

И от того, что он угадал, что я бешусь! К чему этот букет? Вот же понторез!

У меня раздуваются ноздри, и я быстрым движением пальца нажимаю «заблокировать контакт». Иначе я напечатаю ему пару ласковых.

Да, я та душная девушка, которая злится на неправильно подаренные цветы. Прикусываю язык! То есть, вообще на подаренные цветы… Пусть сидит в блоке.

В порыве возмущения на Вила и его огромный букет роз снова открываю сообщение от Романа, и, глядя на его одинокую цифровую розочку, и печатаю: «С удовольствием!» — соглашаюсь.

«Я очень рад! Уверен,ты тоже будешь в восторге!» и счастливый смайлик прилетают в ответ.

Ну все, мы с Романом Павловичем идем на бал. Как и все остальные коллеги. Не знакома я с традицией их «великолепного» бала, не понимаю всеобщего возбуждения на эту тему, но раз я здесь работаю, то приму их устав.

А еще мне нужно отвлечься от Фишера. Совесть пытается сказать своим писклявым голосочком, что это нечестно, но я затыкаю ей рот. Роман вроде хороший парень, просто у него не было шанса проявить себя, ведь я как малолетка запала на плохиша с травмирующей историей.

Вот и пообщаемся с Ромой. Это же рабочее мероприятие, верно? Типа корпоратива… — пытаюсь убедить себя.

Теперь главное, не наткнуться на Фишера сегодня в универе и не запихать ему этот букет в ж… руки!

Но Вил, как и говорил, просто пропал. Его не было ни на парах, ни в коридорах, ни на моих вечерних дополнительных, которые уже начались.

Глава 23. Вильгельм

Курю в окно машины, стоя у офиса партнеров.

—Заблокировала! Вот же ссыкло! — ругаюсь себе под нос, глядя на безликий серый аватар вместо яркой Виолеткиной аватрки.

Жаль, меня дико забавляла ее фотка в салатовой шапке.

Не надо было слать цветы на работу, наверное, но после вечера с ней меня так штормило от эмоций, что хотелось дать им хоть какой-то выход. Целовать глубоко уважаемую заслуженную преподавательницу Виолетту Александровну мне, видимо, еще долго не светит, но букет-то отправить можно.

Хрен его знает, что она творит со мной, но я прямо ночью пошарил по сайтам и просто выбрал самый большой с доставкой на утро. Мне кажется, я даже испытал что-то вроде волнения, понравится ли ей.

И вот, держи, Вилли. Первый букет, и тебя сразу в блок. Любая из предыдущих девушек обязательно закидала бы меня благодарностями, демонстрируя букет в социальных сетях, а вечером отполировала бы мне член. Но только не мой правильный Олень.

Я же чувствую, что ее тоже штырит, когда мы рядом, но виду пытается не подавать. Хочу ее персиковые губы, пиздец. Надеюсь, она не будет мариновать меня до выпускного?

Меня прерывает звонок: —Ты закончил? — сухо спрашивает отец.

—Да, они согласны, — отчитываюсь об утренней встрече.

—Хорошо, —он делает паузу, —Сегодня вечером вылетам по регионам.

Блять, что? Командировка?

—Надолго? — спрашиваю.

—Ты же не начинаешь скулить, Вилли? — стальным тоном спрашивает отец, —Планируется до конца октября. Две недели мы вместе, дальше ты сам, мне нужно будет вернуться на переговоры с Китаем.

Прикрываю глаза, «смакуя» перспективу колесить по стране и уговаривать местное управление и бизнесменов инвестировать в строительство заводов на их территории. Как же я это ненавижу!

—Не скулю я, просто... слишком много пропусков в универе перед дипломной,— пытаюсь воспользоваться моим спасательным жилетом, ведь для отца всегда было важно, чтобы я закончил этот сранный ВУЗ.

—Не делай вид, что тебя стала интересовать успеваемость. Никто не посмеет тебя отчислить, пока я их спонсирую.

—И пока там Юрий Юрич, знаю. — выдавливаю.

Впервые мне тошно от этого. На успеваемость мне все так же плевать, но командировка значит, что я не увижу Виолетку почти целый месяц, что ли?

—Но диплом…. — делаю еще одну попытку.

—Диплом закажешь, в чем проблема, Вилли? — начинает раздражаться отец.

—Ни в чем.

—В шесть подъедет водитель, будь дома.

—Понял, — скидываю и сжимаю телефон.

Хочется швырнуть его в лобач, но я слишком люблю свою тачку. И потом, это часть моего плана. За несколько дней моего бродяжничества я охренеть как переоценил свою жизнь.

Лично я из себя ничего не представляю, ничем не владею, отношения строить не умею, завишу полностью от отца. Эгоистичный ублюдок, который из состояния малолетки никак не эволюционирует в мужчину.

Если раньше я был убежден в исключительности собственной истории, то сейчас мне кажется, что я был одновременно глух и слеп к реальной жизни и другим людям вокруг. Таков вердикт.