Умозрительная психология - протоиерей Фёдор Голубинский

переходят от родителей к детям и нравственные недобрые влечения и другого рода. Чувственные предрасположения еще не главный корень нравственного зла в расстроенной нашей природе, главный корень – самость, ближе к нему – гордость. Как может гордость переходить от тела в богосозданную душу? Предрасположения к гордости и вообще к нравственному злу не могут насаждены Богом. Они не могут происходить и от самой души, потому что эти предрасположения обнаруживаются еще до раскрытия в ней самосознания, еще прежде свободного действования; уже в младенческом возрасте, проявляются недобрые наклонности, например, к гневу, даже к самости. Итак, необходимо признать наследственное перехождение таких наклонностей от родителей к детям. Потому трудно согласиться с принятым, впрочем, многими мнением, что каждая душа, при новом образовании тела, вновь творится и посылается в него. Аналогия природы говорит не в пользу этого предположения. Вообще в природе от растения рождается растение, от животного – животное. Ужели должно предполагать, что для каждого растения вновь творится субстанция, равно как для каждого животного – душа? Гораздо правдоподобнее, что не вновь творится, а рождается от родителей.

Предположению креацинизма противоположно учение традуцианизма, которое признает и души, и тела рождающимися от родителей. Возражение против этого состоит в том, что учение традуцианов сильно отзывается материализмом, который признает происхождение материального из материального через отделение частей в производящем. Надобно заметить, что и в материальном внутреннее начало жизни – субстанция не материальная. Если бы для объяснения происхождения души нельзя было обойти то предположение, что от души родителей должны отделяться части, как от целого, через это точно происходило бы умаление в производящей, рождающей причине. Такое понятие было бы несогласно с понятием о простоте, несложности души человеческой; простое не может быть разложено на части, которых оно не имеет. Но не может ли быть другого объяснения происхождения души без раздробления или разложения на части духовного существа ее, соответственно простоте ее? Что такое рождение может быть, на это указывают те психические явления, где рождается от силы душевной мысль и, облекаясь в слово, переходит в других; это не вводит в душу никакого раздробления или рассечения; рождение мысли есть, а рассечения нет. Подобным образом могут рождаться души от родителей. Кажется, это объяснение традуцианизма правдоподобнее других; оно подкрепляется тем наблюдением, что многие склонности, темпераментные предрасположения, даже недобрые влечения переходят от родителей к детям. Без такого предположения едва ли можно объяснить происхождение их. Впрочем, и это объяснение происхождения душ человеческих можно почитать не более как правдоподобным, но пока мы не знаем лучшего.

Б. О первоначальном состоянии души человеческой и причинах ее ниспадения из этого состояния

Философия может рассматривать учение и о первоначальном состоянии человеческой души, в котором она была в первое время по своем сотворении. Об этом состоянии были не согласные суждения. В верованиях почти всех народов, не только сохранивших у себя предания откровенного учения об этом предмете, но и отдаленных от богоизбранного племени, к которым эти предания могли и не перейти, постоянно выражалось то убеждение, что человек, в первоначальном своем состоянии, был несравненно выше, чем каким он является теперь, имел ближайшее общение со своим Виновником, чем в каком он находится теперь. Предания о золотом веке, о высшем состоянии не только человека, но и всех тварей, существовали у всех почти народов. Так, Персы признавали, что первосозданный человек имел взор, непрестанно устремленный к небу, своему Создателю-Ормузду, не знал греха. По учению Китайцев, дух человеческий повиновался Высочайшему Владыке, как ученик своему учителю; у него не было никаких сомнений, пререканий, вожделений грубых. Эта же мысль мифически выражена Греческими философами в гипотезе о предсуществовании душ, которые в первобытном своем состоянии наслаждались блаженным созерцанием Божества и Его совершенств, или, по выражению Платона, созерцанием истинно и вечно Сущего.

У немногих мыслителей, особенно материалистов Ионийской школы, также у Левкиппа, Демокрита и Епикура, потом у материалистов позднейших времен и у некоторых пантеистов находим то противоположное мнение, что как все выходит из грубого и худшего к лучшему, так первоначальное состояние духа человеческого было состоянием животности; и уж в последствии времени люди из этого состояния перешли к жизни разумной, к изобретению наук, искусств и религии. Последнее предположение противоречит истинным понятиям о совершенствах Творца и о самом духе человеческом. Бог, как Существо всесовершенное, конечно, по благости своей, хотел лучшего в своих творениях, по премудрости видел, как создать их в совершенном состоянии, и по своему всемогуществу мог создать так. Платон верно выражался о благости Божией, когда (в Тиме) говорил: «Виновник или зиждитель (Δημιουργος) всего благ и чужд зависти (то есть, нет в нем того, так сказать, злорадства, чтобы одному быть благим и не уделять блага другим). Он в идеях своих имеет предначертание совершеннейшего мира, это мысленный или умный мир (νοουμενος κοςμος), по образцу которого устроен видимый мир». По выражению же Августина, Бог есть bonum sui ipsius communicativum – добро, которое не хочет сосредоточиваться только в самом себе, но любит сообщать себя. Так мысль о совершенном устроении мира вообще в первоначальном его состоянии естественно вытекает из понятий о совершенствах Творца – высочайшей премудрости, благости и всемогуществе, равно как из тех же понятий вытекает частная мысль и о совершенном устроении человека, который более прочих существ имеет сходство с совершеннейшим своим Первообразом. Итак, от Всесовершенного Творца долженствовало произойти и создание совершенное. Если между творениями Его есть лучшие, вмещающие в существе своем более совершенств, нежели другие, то они должны быть созданы Творцом без зла, не скажем, без ограничений; ибо это противоречило бы понятию о существах конечных. Потом и из рассмотрения самого духа человеческого открывается, что первоначальное его состояние долженствовало быть совершенным. Если бы оно было состоянием чисто физическим, состоянием животности, то не было бы основания для раскрытия в человеке разумности в последующее время, тем менее для раскрытия Боговедения и Богопочтения. Ибо таким образом в последствии заключалось бы более, нежели к чему есть задаток в начале. Хорошо заметил Паскаль: «кто с чем не рожден, тот и не жалеет, что не имеет этого». Никто из нас не жалеет, что не имеет трех глаз, а лишившийся одного из двух, естественно жалеет о потере. Рожденный в низкой доле не жалеет, что он не царь, а наследник престола, лишенный его, подвергшийся изгнанию и бедствиям, жалеет о своей участи». Но чувство сожаления и скорби о том, что мы в настоящем состоянии не таковы, какими должны бы быть по