Радиошпионаж - Анин Борис Юрьевич

Однако и тут проявилась недостаточная зрелость его характера. На вечеринках Уильям гипнотизировал своих приятелей, ничуть не заботясь о возможных неблагоприятных последствиях для их здоровья. Он был не в состоянии конструктивно применить свои обширные знания из области психологии в повседневной жизни. Учительница Уильяма в средней школе высоко ставила его ораторские способности, отмечая в то же время абстрактность и отвлеченность его суждений.

Его триумфы в шахматной игре, как и на соревнованиях в ораторском искусстве, служили, по мнению окружающих, лишь для самоутверждения. Побежденных он презирал. К тем, кто одолевал его в состязаних, Уильям проявлял долю уважения, но это была только маска, за которой скрывалось все то же презрение. Неприятной чертой юного Мартина была его склонность давать советы, которых у него никто не просил. Большинство людей, которых жизнь столкнула с Уильямом Мартином, говорили о нем как о человеке эгоистичном, слегка женственном, иногда безответственном и любящем лесть.

В противоположность своим религиозным родителям Уильям стал ярым атеистом. Однажды, будучи в гостях у своего приятеля из католической семьи, он увидел на столе какую-то церковную брошюру и, помахав ею перед носом у изумленной мамаши друга, заявил: «Вы могли бы быть умнее. Разве вы не знаете, что религия — это предрассудок?»

Во время двухлетнего периода обучения в колледже Мартин получил неплохую математическую подготовку. И хотя учился он хорошо, без особых причин оставил колледж, чтобы поступить на службу в ВМС. Оглядываясь назад, можно с большой долей уверенности утверждать, что причиной оказалось желание Мартина вырваться из-под влияния матери. Определенную роль в этом решении могло сыграть и чувство патриотизма, которое захлестнуло в эти годы американцев в связи с войной в Корее. Каковы бы ни были причины такого поступка, в возрасте 20 лет в 1951 году Уильям Мартин попал в армию. А после прохождения курса основ военной службы его отправили служить на станцию перехвата в Камиси на Японские острова.

Дружба

Мало известно о службе Мартина и Митчелла на станции перехвата в Японии. Из писем Мартина домой следует, что именно там он и Митчелл стали близкими друзьями. Да и как не стать? Ведь они были как две горошинки из одного стручка, эти Мартин и Митчелл. Оба выросли в одинаковых американских городках, в добропорядочных семьях со средним достатком. И тот и другой любили игру в шахматы и музыку. Интеллект у обоих был значительно выше среднего уровня. Как один, так и второй были интровертами и одиночками, искавшими успокоения в формальном и безличностном мире науки вообще и математики в особенности. Что же касается религии, то Митчелл провозглашал себя агностиком, а Мартин — атеистом.

Первым в Соединенные Штаты вернулся Митчелл, который продолжил обучение в колледже, правда, не в том, где он учился до ухода в армию. Это был большой престижный колледж, расположенный на значительном удалении от его родного городка. Митчелл специализировался в математике и преуспевал в учебе.

В отличие от Митчелла Мартин после окончания срока службы на флоте остался в вооруженных силах, но уже в качестве гражданского служащего. Он выполнял ту же самую утомительную и однообразную работу, которая ему успела порядком надоесть. Мартин скучал по Соединенным Штатам. К этому чувству примешивалась еще и зависть к Митчеллу. В конце концов он пришел к решению вернуться на родину.

В США Мартин первым делом навестил родных. Он уже решил продолжить обучение, оставалось выбрать подходящий колледж. Одна из его любимых школьных учительниц уехала на Западное побережье США, где устроилась преподавателем в солидный колледж. Мартин поступил именно в него. В качестве основного предмета он выбрал математику. Вскоре у него появилось еще одно хобби — русский язык. Не потерял он интереса и к давним увлечениям — шахматам и гипнотизму.

Весной 1957 года Мартину и Митчеллу одновременно, хотя они обучались в разных колледжах, было предложено поступить на работу в АНБ. Решающую роль сыграл тот факт, что они специализировались в математике и в течение некоторого времени служили на станции перехвата ВМС. На предложение оба ответили согласием и с 8 июля 1957 года приступили к исполнению своих служебных обязанностей. И хотя позднее представители министерства обороны охарактеризовали занимаемую Мартином и Митчеллом должность как «младший математик», вероятнее всего, они были наняты для работы в качестве криптоаналитиков.

В 50-е годы все американские государственные служащие, которые при исполнении своих служебных обязанностей сталкивались с секретными сведениями, должны были в обязательном порядке проходить «всеобъемлющую проверку». В отношении АНБ делалось следующее исключение: в чрезвычайных обстоятельствах, когда услуги какого-то специалиста были нужны его родине незамедлительно, он получал временный допуск к секретам. Такой временный допуск и был немедленно оформлен для Мартина и Митчелла на основании проверок, которые они прошли при призыве на военную службу, а также запросов о них в другие агентства и ведомства США, занимавшиеся расследованием противоправных действий. Позднее комиссия по расследованию антиамериканской деятельности при палате представителей конгресса обнаружила, что АНБ часто злоупотребляло правом оформления временного допуска, выдавая его почти всем без исключения поступавшим на службу.

Вскоре после приема на работу в АНБ Мартину и Митчеллу было предложено пройти дополнительную проверку на полиграфе. Митчелл сначала наотрез отказался отвечать на вопросы, связанные с выявлением у испытуемого сексуальных извращений. Потом он передумал. Во время сеанса проверки на «детекторе лжи» Митчелл признался, что в возрасте от 13 до 19 лет проводил эксперименты сексуальной направленности с ссбаками и цыплятами. Служба безопасности АНБ не сочла эти опыты в юношеском возрасте достаточным основанием для отказа в допуске к совершенно секретной информации. И в 1958 году с интервалом в полгода Мартин и Митчелл сменили свои временные допуска на постоянные.

Как и все приходившие на работу в АНБ, Мартин и Митчелл были направлены для обучения в НКШ, где прослушали несколько курсов по криптографии, криптоанализу и связанным с ними дисциплинам. Осенью 1957 года они также посещали занятия, организованные университетом Вашингтона.

В январе 1958 года Мартин и Митчелл, завершив процесс обучения, приступили к работе. Проживали они по соседству друг с другом в городе Лорел, штат Мэриленд, неподалеку от Форт-Мида. В свободное время оба посещали вашингтонский шахматный клуб, членом которого также являлся первый секретарь советского посольства Иванов. Последний был насильно выдворен из США 13 августа 1960 г. И хотя формально для оправдания этого действия американское правительство выдвинуло причину, не связанную с бегством Мартина и Митчелла, некоторые полагали, что объявление Иванова нежелательной персоной на территории США было сделано явно в отместку за побег.

В 1958 году Мартин стал завсегдатаем баров и коктейль-ресторанов в столице и ее окрестностях. Он часто похвалялся перед друзьями умением знакомиться с привлекательными особами и добиваться их благосклонности. В сентябре того же года Мартин получил в АНБ стипендию для совершенствования своих познаний в математических науках в Иллинойсском университете в городе Урбана, где продолжил также изучение русского языка. Позднее он с гордостью признался приятелю, что по просьбе своего научного руководителя смог перевести математическую статью по проблемам логики и алгебры из советского научного журнала. В том же 1958 году произошло важное событие в жизни Митчелла: он влюбился в замужнюю молодую особу, которая в то время жила отдельно от своего мужа.

К концу 1958 года окружающие начали отмечать существенные изменения в воззрениях Мартина и Митчелла. Оба открыто выражали антиамериканские настроения. В университете Мартина видели в обществе людей с прокоммунистическими взглядами. К 1959 году Мартин и Митчелл стали еще смелее в своей критике. Больше всего их раздражал тот факт, что самолеты Соединенных Штатов совершают полеты над территорией СССР с целью сбора шпионских данных.