Любовь сильнее меча - Андрей Легостаев

— О чем ты говоришь, Радхаур?

— Об Алвисиде. Ты знаешь, что я сейчас отправляюсь по запретной дороге, поскольку именно туда зовет меня зов Алвисида?

Гуул кивнул.

— Давай поговорим начистоту, — продолжал Радхаур. — Фоор приказал тебе охранять меня? Или что-то другое? Мы можем не быть братьями и друзьями, но мы должны доверять друг другу. Что приказал Фоор? Что тебе завтра скажет новый верховный координатор?

Гуул вздрогнул:

— Какой новый верховный?

— Откуда я знаю, кого у вас там выберут? — пожал плечами Радхаур.

От резкого движения всхлипнул во сне дракончик, граф заботливо поправил ему голову.

— Почему ты думаешь, что выберут нового верховного координатора?

Радхаур чуть ли не злорадно отметил, что Гуул за все время знакомства впервые перестал быть бесстрастным.

— Потому, — ответил граф, — что совершенно точно известно: сэр Дэбош погиб. Так вот, я хочу знать твое задание. Как ты связываешься со своими алголианами?

— Я не алголианин до тех пор, пока не возродится Алвисид, — глухо прошептал Гуул. — Фоор вывел нас из-под чьего-либо подчинения, пока Алвисид не оживет. Мы не подчиняемся даже ему. Никому, кроме себя.

— И твоя цель — охранять меня? — Радхаур сделал вид, что пропустил мимо внимания словечко» мы «. — Или, чтобы я все-таки собрал Алвисида?

— Я…

— Честно говори, — потребовал граф. — Не забывай: тот Наследник, что был до меня, погиб именно здесь. Слышал, наверное?

Гуул снова кивнул.

— Я должен охранять тебя любой ценой, пока ты не соберешь Алвисида, — произнес он. — Потом вернусь в каталог и приму пост. Если же ты погибнешь, не исполнив священной миссии, я сделаю Дэлетс.

Радхаур уже знал, что означает это диковинное алголианское словечко.

— Так вот, это не моя блажь — одному отправляться туда, — сказал граф. — Вспомни, как в ваших директориях у этого Бор… Вор..

— Воктреча, — подсказал Гуул.

— Да, у него, — согласился Радхаур. — Там сказано, что-то вроде того, что Наследник должен найти часть Алвисида один, я прав?

—» Наследнику найти наедине необходимо..» — процитировал Гуул.

— Так какого черта? — взорвался Радхаур. — Если ты меня будешь охранять — погибнем оба! Этого хочешь?

— Да, я не подумал. — Впервые Радхаур видел растерянность на лице Гуула. — Но если ты погибнешь…

— Ты сделаешь Дэлетс, — чуть ли не весело произнес граф Маридунский. — У вас алголиан что почетнее: умереть в бою, или пропеть шестнадцатый файл? Или все же выполнить задание? Если я поеду один — имею шансы. Если ты будешь красться за моей спиной — погибнем оба.

— Хорошо, сэр Радхаур, — сдался Гуул, — я буду ждать тебя здесь.

— Отлично, — сказал Наследник Алвисида, не трогая с места коня. — А теперь мы выясним, что означало слово» мы «. Сколько человек приставил ко мне сэр Дэбош?

Гуул молчал.

Радхаур разозлился.

— Я ни о чем не спрашивал, пока это было не важно.

— Шестнадцать, — вымолвил Гуул. — Один, я, все время в открытую с тобой. Один должен сторожить голову Алвисида. Все остальные, тайно, охранять тебя. Мы не должны видеться и узнавать друг друга при случайных встречах… Трое погибли точно — я сам хоронил их по нашему обряду. Тогда в битве у твоего замка… Потом еще в горах я видел место захоронения по-алголиански, но кто именно погиб и как — не знаю.

— Значит, сейчас в окрестных лесах прячутся десять шпионов? Прости, — поправился тут же Радхаур, едва Гуул вскинул голову, — десять тайных телохранителей?

— Да, — кивнул Гуул. — Это очень вероятно.

— Ты можешь собрать их на совет?

— Нет.

— Значит, — спокойно сказал граф, — они погибнут.

— Но и ты…

— Нет, я ничего о них не знаю. Может, и не погибну. Но если в лесу кого встречу, объясню…

— Ты никого не заметишь.

— В таком случае, ты сейчас будешь стоять здесь и просматривать, прочувствовывать, использовать все, что можешь. Но ты должен остановить своих друзей. Если, конечно, хочешь, чтобы Алвисид был собран.

Радхаур, тронул поводья и, не оглядываясь, въехал в лес. Он не желал, чтобы вдруг проснувшаяся Марьян выбежала прощаться со слезами на глазах. Или чтобы Этвард или Ламорак вновь с мрачными лицами желали ему удачи — вчера все сказано. Впереди — только запретная дорога.

Деревья были такими же, как всегда и через несколько миль путешествия; птицы пели беззаботно и весело.» Может, — закралась мысль, — и нет никакой страны драконов?»Но торс Алвисида там точно есть — зов ошибиться не дает.

Радхаур не боялся предстоящего, хотя представления не имел чего ожидать. Он был готов встретить опасность в любой момент. Единственное, чего он боялся, что дракончик вдруг описает ему одежду — неудобно будет как-то в мокрых штанах защищать жизнь. Впрочем, когда опасность грянет, эти пустяки мгновенно вылетят из головы…

А пока едешь и едешь размеренно и думаешь о вечном, не об опасности.

Он подумал не пустить ли коня в галоп — все вдвое быстрее. Но куда он торопится? Взять торс Алвисида и быстрее героем вернуться к Марьян? Или скорее погибнуть? Ни то, ни другое не к спеху. Но хочется определенности… Он уже хотел тронуть поводья, но подумал, что тряска может сделать дракончику еще хуже и перевел коня с рыси на шаг.

Лес был ничуть не страшным, обычным. Таким же почти, как в Маридунуме…

И так же скучно… И так же радостно от одного осознания жизни…

Радхаур вдруг напрягся и помотал головой — этот лес, в отличие от Маридунского, непредсказуем и опасен, убаюкиваться мечтами нельзя.

Но все, вроде, спокойно. Жаль, неизвестно, как далеко по дороге начинается эта пресловутая драконова страна. Возможно, и очень далеко — не зря же старик-отшельник без опаски ходил по этой дороге. Может, и не был он никогда в драконовой стране, может, и не знал никакого секрета… Радхаур отбросил эти мысли, отшельник — рыцарь, лгать не может.

Как далеко везти раненого дракончика, где искать его родителей? Да и не очень-то хочется с ними встречаться. Настоящий рыцарь, как говорили отец и сэр Гловер, никогда не бегут от опасности, но и никогда сами ее не ищут. Радхаур почему-то вспомнил о сэре Тауласе — даже этот бесстрашный рыцарь, только и думающий, что о сражениях и поединках, не выказал ни малейшего желания отправиться по тропе, где славы не добудешь, а смерть ледяным взором уставится в глаза.

И вдруг что-то вокруг изменилось, Радхаур сначала даже не понял, что именно. Лес впереди тропы был каким-то не таким.

Радхаур не придержал коня, опасности он пока не чувствовал — лишь удивление. Издали было видно, что тропа под равным углом разветвляется на две, а ее как бы продолжение делит лес чудесным образом пополам: справа — лиственный лес, светлый, прозрачный, чистый и радостный. Слева — мрачно устремляются к небу вековые ели, крона почти не пропускает солнца и один взгляд на темноту меж могучих стволов навевает мысли о беспомощности человека перед неведомым и неразумным, природным.