Его любимая заноза (СИ) - Наталия Ладыгина

первой и сам заходит.

— Не обращай внимание, — говорит он мне.

— Да я не…

— Это папа или Мира?! — слышу звонкий голос малышки. Он как бальзам на душу.

— Не знаю. Сбегай проверь, — говорит Валентина Петровна, и мы слышим топот маленьких ножек.

Увидев нас двоих, Кира очень радуется. Появляется и Матвей. Я напрягаюсь. Хотя его взгляд не агрессивный. Может, разговор с отцом на него и правда подействовал.

Малышка сначала обнимает меня за пояс, потом отца.

— Мы с бабушкой собирали пазл, но она устала!

— Я бы тоже устал, — с усмешкой хмыкает Егор. — Что ели?

— Бабушка готовила нам суп.

— Здорово. Ели?

— Чуть-чуть. Я хочу пиццу. Можно?

— Закажем.

— Какая еще пицца? — приходит в прихожую и Валентина Петровна. — Вредно это все. Особенно заказывать еще где-то. Одно дело — домашняя…

— Разберемся, — отвечает матери Егор устало. — Тебе прямо сейчас пора или еще побудешь?

Женщина на меня короткий взгляд кидает.

— Да я лучше поеду. Устала я. А нигде кроме своей удобной кровати я не смогу уснуть.

— Что ж… Отцу привет.

— В следующий раз вы к нам приезжайте.

— Обязательно.

Женщина достает свою шубу, надевает сапоги и, попрощавшись с внуками, выходит за дверь, за собой увлекая сына, чтобы о чем-то с ним поговорить снаружи квартиры. Видимо, разговор не для моих ушей.

— Ну, как провели время с бабушкой? — ставлю сумочку на пол, развязываю пояс пальто. — Чем еще занимались, Матвей? — спрашиваю мальчика, раз он тут стоит и смотрит на меня.

— Да ничем… Было скучно, — отвечает сухо.

— Было весело! — возражает Кира. — Пойдем, я покажу тебе, какую красоту мы собрали. А еще я нарисовала рисунок!

— О-о… Давай, пошли.

Матвей идет с нами. Придя в гостиную, я вижу огромный пазл, занимающий весь журнальный столик.

— Это динозавр, да?

— Дракон!

— Ах, да… Как здорово!

— А вот рисунок, — достает его из-под подушки дивана.

— Ого… Это…

— Это ты!

— Я так и подумала, — улыбаюсь. — Прямо похожа.

— Правда?!

— Вообще… А ты чем все-таки занимался? Просто наблюдал? — перевожу взгляд на Матвея, который никуда не уходит.

— Ты еще про уроки спроси, — огрызается мальчишка.

— Спрошу. Сделал уроки?

— Нет. Ничего не задали.

— Да быть не может… Что-нибудь обязательно задали.

— Математику… — тяжело вздыхает. — Я ее ненавижу.

— Взаимно.

— Тоже были двойки?

— Нет. Просто не любила. Могу помочь, если ты чего-то недопонял на уроках.

— Да ладно… Сделаешь за меня домашку?

— Нет. Буду подсказывать. Ты сам должен ее сделать.

— П-фф… Ладно…

Глава 33

Два часа спустя…

— Ну видишь же, как просто.

— Фигня какая-то… А завтра проверочная.

— Все ты решишь. Ты только что решил сам.

— А завтра не смогу.

— Ничего подобного. Ты главное запомни, что…

В дверь стучат, мы с Матвеем поворачиваем головы.

Это Егор заглядывает. В шоке от картины.

— А вы что тут делаете? — входит, спрашивая с каким-то беспокойством.

— Дебильную математику, — фыркает Матвей, ударяя ладонью по тетради.

— Вот оно что…Так ты не только няня, так еще и математик?

— Ничего сложного в этом классе, — отвечаю скромно. — Матвей, давай мы завтра утром еще на свежую голову все повторим, хорошо? Вот увидишь, ты с легкостью решишь любое подобное уравнение.

— Ладно… — вздыхает, кивая.

Мы с Егором переглядываемся. Он помалкивает, словно спугнуть боится такое покладистое поведение сына.

— А я бабушку проводил, да пиццы привез.

— С сыром тоже? — оживленно интересуется Матвей.

— Конечно, — за волосы на макушке сына треплет слегка. — Приходи на кухню через минут десять.

— Угу. Я пока рюкзак на завтра соберу.

— Давай… И чтобы сегодня никаких игр. Не забивай себе мозги после занятия с репетитором.

Я усмехаюсь и поднимаю со стула.

Выхожу из комнаты Матвея первая, по-быстрому заглядываю к занятой куклами Кирой и иду в кухню. Егор тут же приходит. Ничего не говорит, но скользит по мне очень внимательным взглядом, каждое мое движение отслеживает.

— Если что, то я не репетитор, — подаю голос.

— Ты и не повар.

— Считаешь, что я много на себя беру?

— О, нет. Я совсем не против, — говорит Егор, достав две коробки пиццы из пакета.

Щеки начинают пылать отчего-то.

— Кхм… Я рада, что предложила Матвею помощь, а он не отказался. Он вообще успокоился после разговора с тобой.

— Да, я постарался ему все правильно объяснить. Тебе, кстати, стоит позвонить и сказать, что ты отказываешься.

— Что?

— Насчет твоей работы.

— Все равно не понимаю… — застываю.

Егор поднимает на меня немного раздраженный, нехороший взгляд. Он не верит, что я не понимаю. И правильно делает. Я понимаю.

— Тебе не нужно уходить, я уже сказала. И работа тебе эта не нужна.

— Работа мне нужна.

— Нет, не нужна.

— Ты что же, хочешь, чтобы я была здесь с Кирой, пока она в школу не пойдет?

Егор уже хотел поднять крышку коробки пиццы, но, передумав, обходит стол и подходит почти вплотную ко мне, заставляя мое сердце опуститься в пятки.

— Тебе всегда все прямо надо говорить? Так я могу. Просто не хочу тебя шокировать, — смотрит мне в глаза, а я готова задохнуться от переполняющих меня чувств. Зато он спокоен. Серьезен, но, черт возьми, спокоен.

Я все понимаю. Правда. Он хочет, чтобы я осталась, и мы тогда… были бы друг другу кем-то. Но как же все то, о чем я только что узнала? Мне не верится, что я именно та, с которой он готов двигаться дальше. Мне кажется, что все это наваждение с его стороны, да и с моей тоже… Не могла я так просто взять и влюбиться в него. Да, он определенно особенный, но…

— Я не могу отказаться от работы. Она мне нужна. А что насчет ухода… Давай не будем спешить с решениями?

Егор реагирует так, что у меня сердце сжимается. Такое чувство, что он сейчас во мгновение разочаровался мне, подумал, что он мне нафиг не нужен. А это не так. Не так это!

— Я тебя понял, — отвечает и достает нож. Отправляет резать пиццу. — Достань, пожалуйста, тарелки.

— Хорошо… — выдыхаю и подхожу к шкафу.

Больше ни слова друг другу не говорим.

Вскоре приходит Матвей, и я иду за Кирой. Поужинав все вместе, все расходятся по своим комнатам, включая меня. Кира уснула пораньше, поэтому мне больше не придется выходить.

Час назад я решила последовать примеру Киры и решила лечь пораньше, но только измучила себя.