Полусвет. Страшный смешной роман - Котова Елена Викторовна elenakotova

Сон пропал, Куки уселась в кресло, открыла Мас. Первый пункт имидж-билдинга – презентация на Питерском форуме, это сейчас обязаловка. Пункт второй – затащить к Моте на завод официалов, может, Собянина? Дальше, пресса… Нужно интервью, скажем, в Лондоне. История российского производственника от сохи. Нафиг ей кольцо с бриллиантом?

Ого, уже светает, надо подремать хоть немного, – Куки залезла под одеяло. Там было тепло, посапывал Мотя, – «все-таки он чудный, хоть и без царя в башке…» Тут Матвей потянулся к ней: «Ты меня бросила, всю ночь один, маленький и беззащитный». Корнелия была на таком адреналине, что предрассветный секс зашел на пять.

«Обед, ага?»

«В три, Сыроварня на Стрелке», —

текст Наумова пришел, когда

Корнелия рулила на первую встречу.

На стрелку Корнелия опоздала – увязла с риелторшей, которую уже озадачила поиском квартиры, – но Миша встретил ее без упреков.

– Коротаю время в обществе телефона! Тебя не было у Белкина, это как понимать? Что-то стряслось? Пока не забыл: не в лом сделать два приглоса на джаз-фестиваль? Лучше четыре. Ася шлет приветы… С Зоей давно общалась? У нее после беременности сдвиг в психике, я не понимаю, что мне делать…

Корнелия вставляла «угу», «два приглоса – хорошо», «неделю назад звонила».

– Миша, у меня к тебе вопрос.

– Конечно, дорогая, я даже знаю какой: правда ли это, что у рыжей ведьмы с азербайджанцем большое, но чистое чувство?

– С каким азербайджанцем?

– Любимая, сама говорила, что его зовут Байрам! Приятель Матвея.

– Никакой не приятель, просто знакомый! Знаю только, что он любит Зою прям навеки, а она в себе еще не разобралась…

– То есть не решила, достаточно ли он дает ей денег?

– Злой ты, Зоя вообще не про деньги…

– Она не про деньги? Ну-ну… Так что у нее с этим мужиком?

Спихнуть Мишу с этой темы было сложно, а время шло. «Все, давай обо мне, – взмолилась Куки.

– У меня план сложился! Ты делаешь нам с детьми репатриацию, мы летим в Тель-Авив…

– Алию, – Миша не мог упустить случая кого-либо поправить. – Дам тебе девочку, сходишь с ней в МВД, сдашь документы на дарконы. Оттуда прямиком в банк открыть счет и в больничную кассу – это медицинская страховка. Все одним днем. А дарконы еще через пять дней, курьер вам домой принесет.

– Миша, я знаю, что паспорт на иврите это даркон! Знаю про больничную кассу и про банк. Ты слушать способен или у тебя дефицит внимания? Тогда слушай: мы получаем дарконы, летим в Москву, и я отдаю детские драконы Клячину. Если дарконы-драконы у него, я же не увезу детей в Израиль без его согласия, правильно?

– Если он поверит. Ты же можешь и не отдать…

– Кидать Клячина себе дороже, он мою жизнь превратит в Кафку.

– Перестанет давать деньги?

– Я тебе рассказывала, как его охрана меня мордой о капот била? Вот это Кафка, а не какие-то деньги. Будем с детьми выезжать – прислал детские паспорта, вернулись, – забрал назад. Надо скорей запускать…

Корнелия считала, что за ребенка надо брать меньше, Миша стал ломаться. Договорившись, стали обсуждать, какие нужны документы, главное – свидетельство о браке родителей, раз Корнелия еврейка только по отцу. Тут Миша снова переключил движок: он не хотел ребенка, Зоя его поставила перед фактом. Но свою рыжую-бесстыжую он по-прежнему любит, хоть у той и сдвиг по фазе после родов. Стало быть, Куки должна помочь ему понять, что там у них с Сашей-Байрамом. Куки, в свойственной ей манере, промурлыкала что-то ободряющее, но мало к чему обязывающее, и со словами «всюду опоздала, будут тебе приглосы на джаз», – отчалила.

Из Петры назад к макаронам Матвей не поспешил, а зарулил в Лондон, где дал интервью ВВС. Пустился в откровения, как власть в России чморит бизнес, как все строится на распилах, откатах и заказных уголовных делах.

– Тебе нужен джиар в России или ты решил макароны английской королеве продавать? – орала Куки, когда Матвей появился в Москве.

«Как можно работать, он неуправляем», «в Петру его понесло», «вечно в хлам упоротый», – строчила она подругам. До Моти что-то долетало – в свете же не бывает, чтобы что-то аукнулось, но не откликнулось. Зарулив на очередную тусу, он встретил Наумова.

– Жжошь, Матвей. Тебя в последнее время отовсюду слышно! Стал селебрити, – нахваливал его Наумов.

«Может, тебе Миша будет пиар делать? Раз он такой знаток! – кричала Корнелия. Скандалы приходили регулярно, как месячные, только гораздо чаще. От них точно также крутило живот, и так же хотелось закатывать истерики.

«Помощь нужна, срочно свяжись», – продолжала слать месседжи Зоя. Куки читала их с экрана, не открывая. Если всем отвечать, не будет времени ни на работу, ни на детей. Она встретилась с риелторшей «на минутку, буквально бегом», но зацепилась языком и уже второй час обсуждала насущные темы. «Это квартира в доме, где Белкин. Турчанские там тоже раньше жили», – говорила риэлтор, и, конечно же, нельзя было не обсудить Белкина и Турчанских. Посмотрев квартиру, Корнелия вспомнила о Марусе. Нехорошо вышло, она после багамских каникул ей не писала и не звонила.

«Нашла квартиру. Ремонт почти сделан,

хозяину нечем ипотеку платить,

продает по цене без ремонта».

«Даже кухню купил, только установить».

«Нужно выкроить третью спальню».

Маруся, сидя на балконе в Тель-Авиве, открыла аттач: косая поэтажка без масштаба и размеров, вот как таким людям без коуча?! Пусть купит сначала, пока можно не отвечать… Зое тоже можно не отвечать, надоело про Мишу-Сашу. Тем временем Куки встала в пробке на Маросейке и сама вспомнила о Зое.

– У нас шесть утра, Левочку кормлю, – сонным голосом ответила мадонна, – Саша делает мне рабочую визу, его друзья меня фиктивно на работу оформляют. Нынешнюю визу мне продлили, но в марте придется вернуться, пока рабочую будут делать. Сдай мне свою квартиру на Речном, я же от прежней отказалась.

– Зоя, я ее продаю, собираю деньги на новую, – Корнелия повеселела: хотя бы не #мишапросашу. – В Гагаринском, а стоит всего тридцать, миллионов, потому что … – дальше пошло про почти сделанный ремонт, кухню, Белкина и Турчанского.

– Марусь, возвращаюсь, надо в Москве переждать месяца три, пока Саша сделает мне рабочую визу, – выдала следующий звонок Зоя.

– Ограничение в девяносто дней? Меня тоже напрягало вечно высчитывать…

– Тебя-то почему, ты же в Германии по израильскому паспорту?

– Израильтянам только въезд без визы, но находиться можно все равно не больше девяноста дней за полгода. Из-за этого пришлось делать ВНЖ. Саша, значит, делает тебе рабочую визу? Он мне все больше нравится.

– Ты не знаешь, какой он жмот! Тут платит за квартиру две в месяц, но с чего-то считает, что в Москве должно быть дешевле, дает полторы. Еще пятьсот в месяц папа согласился добавлять, но Саше об этом знать не обязательно. Я понимаю, твоя квартира в другом бюджете, но она ведь пустует.

Маруся прикинула: ее квартира, конечно, стоит все четыре, но то она, то Ванечка туда наезжают, поэтому и не сдают. А Зое нужно месяца на три, и две штуки это лучше, чем ничего.

– Сдам, конечно, если тебя устроит, что мы с Ваней можем нагрянуть на недельку в мае или июне.