100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг. - Арсен Мартиросян

Арестованы органами Смерш — 11 556 чел.,

из них — агентов разведки и контрразведки противника 2083 чел.,

из них — офицеров (по разным преступлениям) 1284 чел.

Убыло по разным причинам за всё время в госпитали, лазареты и умерло — 5347 чел.

Находятся в спецлагерях НКВД СССР в проверке 51 601 чел.,

в том числе — офицеров 5657 чел.

Из числа оставшихся в лагерях НКВД СССР офицеров в октябре формируются 4 штурмовых батальона по 920 человек каждый».

Тщательно проанализировавший эти данные современный историк И. Пыхалов отмечает, что в итоге из 100 %. прошедших проверку, то есть из 302 992 чел., возвращено в воинские части 76,25 %., в штурмовые батальоны — 6,07 %., в промышленность — 1,96 %., в конвойные войска — 10,15 %., арестовано — 3,81 %., убыли в госпитали, лазареты, а также умерли — 1,76 %.

Да иначе-то и быть не могло. Взгляните на директиву от 10 марта 1943 г., подписанную заместителем наркома обороны Щаденко:

 «В местностях, освобожденных от немецких захватчиков, выявляются бывшие военнослужащие, которые в свое время без сопротивления сдались в плен или дезертировали из Красной Армии и остались на жительство на территории, временно оккупированной немцами или, оказавшись окруженными в месте своего жительства, остались дома, не стремясь выходить с частями Красной Армии. Таких лиц после быстрой проверки направлять в штрафные части… В спецлагеря направлять только лиц, на которых имеются серьезные данные для подозрений в антисоветской деятельности».

То обстоятельство, что в этой директиве фигурируют штрафные части, не должно пугать. Во-первых, потому что уровень боевых потерь в них в целом не очень-то отличался от уровня потерь в обычных фронтовых частях, а, во-вторых, через два месяца «штрафники» возвращались в обычные части.

Кстати говоря, дотошный историк И. Пыхалов проанализировал эту ситуацию отдельно для офицеров и отдельно для рядового и сержантского состава. В итоге получилось следующее. Из числа рядовых и сержантов направлены в воинские части — 79 %., в штурмовые батальоны — 0,86 %., в промышленность — 11,90 %., арестовано — 3,98 %. Для офицеров соответственно 60,38 %., 36,09 %., 0,06 %. и 2,87 %.

Итоговый вывод таков. Свыше 95 %. (то есть 19 из 20) бывших военнопленных из числа рядового и сержантского состава благополучно проходили проверку. Хуже ситуация с офицерами, но это должно быть понятно, потому как с офицеров и спрос больше.

Следует также отметить, что с ноября 1944 г. ГКО принял постановление, согласно которому освобожденные военнопленные и советские граждане призывного возраста вплоть до конца войны направлялись непосредственно в запасные воинские части, минуя спецлагеря.

Всего же по итогам войны ситуация такова — свыше 90 %. освобожденных из плена советских военнослужащих, успешно пройдя необходимую проверку, возвращались в строй или направлялись на работу в промышленность. Количество арестованных было около 4 %. и примерно столько же направленных в штрафбаты.

Кроме того, следует указать, что в связи с окончанием войны количество спецконтингента в упомянутых лагерях НКВД резко возросло, превысив 1,8 млн чел. Удивительного в этом ничего нет. Всех репатриированных в СССР военнопленных — бывших военнослужащих Красной Армии также проверяли. Так вот, из 1,8 млн чел., оказавшихся в этих лагерях, 1 млн чел. успешно прошли проверку и были откомандированы для дальнейшего прохождения службы в Красную Армию. Между прочим, это уже 55,5 %. К ним следует добавить 600 тыс. чел., которые также прошли проверку и были направлены в принудительном порядке в составе батальонов для работы в промышленности. Кто-то же должен был восстанавливать разрушенное хозяйство (см. нижеприводимую выписку из постановления ГКО), То есть в итоге получается, что 88,88 %. численности оказавшегося в спецлагерях НКВД для проверки контингента спокойно или относительно спокойно прошли проверку! В лагеря же было отправлено только 339 тыс. чел., из них 233,4 тыс, чел. — бывшие военнослужащие. То есть 18,83 %. от общего числа лиц, направленных в лагеря для проверки.

Наконец, о следующем. Миф о лютости сталинских властей, особенно НКВД и лично Берия в отношении бывших военнопленных, был развеян задолго до его возникновения по инициативе Хрущева и Жукова — еще 7 июля 1945 г.! Именно эта дата стоит на злоумышленно не упоминаемом всеми так называемыми демократическими историками Указе Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии в связи с победой над гитлеровской Германией», согласно которому были помилованы даже те лица, деяния которых подпадали под статьи Уголовного кодекса. То есть те, кто сдавался в плен без серьезных на то оснований![48]

К слову сказать, есть еще один интересный документ — выписка из постановления Государственного комитета обороны № 9871с от 18 августа 1945 г.

 «О направлении на работу в промышленность военнослужащих Красной Армии, освобожденных из немецкого плена, и репатриантов призывного возраста»:

 «В целях оказания неотложной помощи рабочей силой предприятиям угольной промышленности, черной металлургии и лесозаготовкам Наркомлеса СССР в районах Камского бассейна Государственный Комитет Обороны постановляет:

1. Разрешить НКО СССР во изменение порядка, установленного постановлением ГОКО от 4 ноября 1944 г. № 6884с, направить для работы на предприятиях угольной промышленности, черной металлургии и на лесозаготовки Наркомлеса СССР в районах Камского бассейна, военнослужащих Красной Армии, освобожденных из немецкого плена, прошедших предварительную регистрацию…

Поручить комиссиям в составе представителей НКВД, НКГБ и СМЕРШ НКО в местах работы организовать проверку в батальонах бывших военнопленных, обеспечив проверку в 2–3 месяца. По окончании проверки все проверенные, за исключением лиц, подлежащих направлению в лагеря НКВД или для расселения в отдаленных районах, передаются в постоянные кадры предприятий, на которых они работают.

Всех выявленных при регистрации и последующей проверке органами НКВД, НКГБ и СМЕРШ НКО среди бывших военнопленных и военнообязанных лиц, служивших в немецкой армии, в специальных немецких формированиях, «власовцев» и полицейских, в батальоны не включать и передавать Наркомвнуделу для расселения и использования на работе в районах Норильского и Ухтинского комбинатов НКВД СССР, Печорском угольном бассейне, а также на лесозаготовках в верховьях р. Камы Молотовской области.

Установить, что предусмотренные настоящим пунктом спецконтингенты расселяются в указанных выше районах на положении спецпереселенцев и обязаны отработать на предприятиях 6 лет.

Разрешить НКВД СССР желающим из них выписать семьи для совместного проживания, оказывая содействие семьям спецпереселенцев в переезде к месту работы главы семьи и устройству на месте».

Ну и где во всем вышеизложенном «лютость к пленным», о которой рассуждал, например, тот же пресловутый А.Н. Яковлев, где тут предательство военнопленных, наконец, где тут злодейства и жестокости Берия и возглавляемого им НКВД?!

Тем не менее реальное предательство военнопленных все-таки имело место. Но только не со стороны Сталина, а со стороны тех, кто предал Величайшую Державу Мира и ее великие народы. Произошло это так. После войны Германия должна была выплачивать СССР репарации. Установленный объем репараций был распределен между ГДР и ФРГ. ГДР свою долю выплатила уже к началу 60-х, а ФРГ, будучи по другую сторону баррикад холодной войны, платила в час по чайной ложке и к концу 80-х заплатила чуть больше половины. Оставшуюся половину долга ФРГ Горбачев простил — хотя им можно было возместить как минимум часть набранных кредитов на перестройку и новое мышление. (К ФРГ по этому поводу претензий быть не может, а вот к Горбачеву они просто обязаны быть.) Казалось бы, на этом вопрос о возмещении Германией нанесенного СССР ущерба был закрыт.

Однако вскоре европейские правозащитники добились того, чтобы Германия выплатила компенсации всем тем, кого угоняла к себе работать и держала по концлагерям. Первоначально речь шла о европейцах; лет через пять практика была распространена и на жителей бывшего СССР. В любой нормальной стране правительство создало бы общественную организацию, профинансировало ее и добилось, чтобы все пострадавшие получили компенсацию. У нас, однако, доказывать, что их угоняли на немецкую каторгу, морили голодом и непосильным трудом, пришлось самим узникам. Более того, в число пострадавших не были включены военнопленные (а также родственники погибших в плену советских военнопленных. — A.M.).

После воплей о преступлениях сталинского режима и добрых немецких генералах наша власть согласилась, что военнопленные не имеют право на компенсацию. Как будто советские военнопленные жили так же, как американцы в немецком плену или сами немцы в советском! Как будто нацисты не уничтожили почти 60 %. попавших к ним в плен советских солдат!