Одиссея адмирала Кортеса (или когда приходит Большой Пушистый Полярный Лис) - Сергей Лысак

Спустя полчаса на мостик снова поднялся Березин и по его виду Леонид понял, что все прошло не совсем так, как хотелось бы.

— Ну и как там улов, Владимир Евгеньевич?

— Улов нормальный. По предварительным самым скромным оценкам — не менее двадцати тонн золота в слитках, монетах и ювелирных изделиях. Плюс драгоценные камни. Серебра пока не нашли — это галеон, который грузился в Пуэрто-Бельо, неподалеку от Картахены. Если и будет, то в монетах. Остальной груз нас не интересует. Леонид Петрович, теперь придется полагаться только на Ваше искусство ведения морского боя.

— А что случилось?

— Поговорил с абордажниками. Их обнаружили довольно рано. Сразу же, как они начали снимать вахтенных из «винторезов». Ночь лунная и лодки на воде хорошо видны, но суть не в этом. На палубах ночью полно народу, и там сразу подняли шум, убрать всех по тихому просто нереально. Поэтому, придется действовать открыто, и рисковать либо утопить галеон, либо нанести ущерб его грузу. Если мы при каждом абордаже будем терять хотя бы по пять раненых, то скоро и абордажников не останется.

— Так как будем действовать?

— Подходим, сбиваем мачты, а после этого молотим из «бе-эм-пэшек» бронебойными снарядами по батарейной палубе, а из пулеметов — по верхней палубе. И только после этого — абордаж, когда там вряд ли останется кто живой. Мы не можем позволить себе такую роскошь — терять на каждом корабле по пять человек даже ранеными.

— Не хотите стрелять фугасными по батарейной палубе, чтобы пожар не устроить?

— Именно. И пожар не устроить, и обшивку ему не разворотить до самой ватерлинии, а то еще утонет. А бронебойные будут прошивать корпус насквозь и не нанесут больших разрушений обшивке.

— А если подойти, сшибить фок-мачту, а после этого предложить испанцам сдаться? Пообещать, что сохраним им жизнь и свободу, если добровольно расстанутся с золотом?

— Попробуем, может и согласятся.

— А сейчас какие дальнейшие планы?

— Заканчиваем погрузку, отходим и топим галеон. После этого идем к тем двум, которым мачты посбивали. Попробуем решить вопрос по хорошему. Если окажут сопротивление, церемониться не будем. А потом будем догонять остальных. Время до урагана пока еще есть.

— А ценных пленных в качестве языков захватить удалось?

— Увы. И капитан и офицеры оказали яростное сопротивление и погибли. Наши не ожидали такого. Когда спохватились, спрашивать было уже некого. Перебили всех.

— Когда разделаемся с этими двумя, нам желательно атаковать сначала флагманский корабль. На нем больше всего ценностей. Обычно было так.

— Постараемся. Но только, не один флагманский корабль. Насколько сохранились данные из истории, основной груз золота из Пуэрто-Бельо везли два галеона — «Нуэстра Сеньора дель Кармен» и «Нуэстра Сеньора дель Росарио». Основной груз серебра из Веракруса — «Нуэстра Сеньора де лас Ньевес» и флагман эскадры — «Нуэстра Сеньора де ла Ригла». Значительные ценности были также на галеоне «Нуэстра Сеньора де ла Консепсьон» и «Урка де Лима». Именно они — главная цель. Остальные испанские корабли также имеют ценности, но в основном — серебряные монеты.

— Тогда придется атаковать днем, чтобы не ошибиться.

— Увы. И поэтому вся надежда возлагается на Вас, Леонид Петрович. Вести бой так, чтобы мы могли максимально использовать наше преимущество как в скорости и маневренности, так и в вооружении. Иначе, больших потерь не избежать. С этим галеоном нам просто крупно повезло, застали испанцев врасплох. Придется отказаться от подобной тактики.

— А как он называется, не выяснили? А то, я особо не приглядывался во время швартовки, да и темно было.

— «Нуэстра Сеньора дель Росарио». Грузился в Пуэрто-Бельо.

— Читал, что в Пуэрто-Бельо вроде бы грузили и сундуки с серебряными монетами.

— Я тоже об этом читал, но пока серебра еще не нашли. Может, в процессе выгрузки найдется?

— Может быть… Владимир Евгеньевич, простите за глупый вопрос. Я все таки в абордажных делах мало что понимаю. Но как удалось такой малочисленной группе захватить галеон? Ведь там экипаж с пассажирами и солдатами — сотни три-четыре?

— Очень просто. Пулеметный огонь по палубе и по пушечным портам из КОРДов, быстрый подход, гранаты на палубу, на всякий случай. Катер после обстрела дежурит чуть в стороне, на подстраховке. Затем высадка на палубу, взятие ее под контроль и газовые гранаты с «Черемухой» вниз. После знакомства с «Черемухой» эти три-четыре сотни, или сколько их там уцелело, бойцы уже никакие. Но сопротивляться все равно пытались, вот пятерых наших и зацепили…

Выгрузка «зипунов», тем временем, шла своим чередом. «Тезей» с галеоном под бортом медленно двигались по ветру, уходя все дальше и дальше от места недавней трагедии. Все «скифы», кроме одного, на всякий случай, подняли на палубу, задействовав кран левого борта. В случае чего, спустить их недолго, а вот пополнить запас бензина и патронов не помешает. Два испанских корабля, лежавшие в дрейфе, были уже далеко, а катер крутился неподалеку от них. Но вот, последние несколько сундуков отправились на «Тезей», и с палубы галеона прокричали, что все. Больше ничего, заслуживающего внимания пиратов из двадцать первого века, не осталось. Не брать же с собой всякое барахло. После перегрузки ценностей начали перегружать трофеи другого рода — старинное оружие, карты и навигационные инструменты со всеми найденными бумагами и прочие подобные мелочи. По конец, войдя в раж, прихватили даже одну пушку с верхней палубы. На удивленный вопрос руководившего погрузкой старпома «зачем?!», ответили, что трофей есть трофей. И если есть возможность это взять, то почему бы не взять? За борт выкинуть никогда не долго, а по возвращению домой такую пушку можно загнать за огромные деньги. Карпов, наблюдавший за этой сценой, только хмыкнул, но возражать не стал. После перегрузки пушки почти вся абордажная группа перебралась на «Тезей». Остались четыре человека, чтобы отдать швартовные концы. Они вернутся на последнем «скифе», который до сих пор находился под бортом галеона, предварительно активировав подрывной заряд. Матросы уже разошлись на нос и корму, команда с мостика, и концы отданы. «Тезей» увеличивает ход и начинает медленно отходить в сторону. Расстояние между бортами постепенно увеличивается и вот из-за борта галеона выскакивает последний «скиф», направляясь к траулеру.

Леонид стоял на крыле мостика и смотрел на исчезающий в темноте «Нуэстра Сеньора дель Росарио». Ну и название, язык сломаешь… Раньше все его сокровища упокоились на морском дне. Сейчас они лежат в трюме «Тезея». С точки зрения вмешательства в ход истории ничего не произошло. Но… Все равно, тоскливо на душе… Гложет нехорошее предчувствие…

— Все, Леонид Петрович, закончили. На перегрузку почти четыре часа потратили, но ничего. Сундуки с серебреными монетами, кстати, тоже нашли. Сразу их проглядели.

— А зачем надо было галеон минировать? Подпалили бы, и всего делов. Или, пусть бы наши «канониры» из носовых четырехдюймовок потренировались.

— А зачем снаряды переводить? Тем более, отойти придется подальше и стрелять по неосвещенной цели. А то, как бы на нем крюйт-камера не взорвалась и к нам обломок мачты не прилетел. Если поджигать — гореть долго будет, только внимание привлекать. А так — бух, и никаких проблем.

— И когда сработает?

— Взрыватель должны были установить на десять минут. Этого нам хватит, чтобы уйти на безопасное расстояние и подобрать «скиф»…

Леонид и Березин стояли на крыле мостика и смотрели назад. Неожиданно в темноте сверкнула яркая вспышка и вскоре донесся грохот взрыва. Объяснений не требовалось. Подрывной заряд, заложенный в крюйт-камере, вызвал взрыв пороха, который разнес галеон на куски. «Нуэстра Сеньора дель Росарио» все равно пошел ко дну, как уже было один раз. Но только лишившись перед этим своего ценного груза и не возле берегов Флориды, а неподалеку от Гаваны. Что для истории, в общем-то, абсолютно безразлично…

На военном совете, который быстро провели здесь же, в рубке, решили до утра ничего не предпринимать. Люди, все же, не железные. Да и атаковать ночью, как выяснилось, никакого смысла нет, тихо захватить палубу все равно невозможно. Два испанца без мачт лежат в дрейфе и до утра вряд ли что-то придумают, а остальной конвой тоже далеко не уйдет. Поэтому, вполне можно отдохнуть оставшееся время до рассвета. Катеру был дан приказ возвращаться, и подобрав его на борт, «Тезей» медленно двинулся в сторону двух дрейфующих парусников, которые уже успело разнести на довольно большое расстояние друг от друга. Добыча все равно никуда не денется. А в делах пиратских тоже нужен отдых.

Вернувшись в каюту, Леонид устало рухнул на койку. Ну и денек… Вернее — ночь… На столе в каюте лежали карты, книги и документы, которые нашли на испанском корабле. Их принесли абордажники, вернувшиеся на борт. Здесь же, на диване, лежали старый квадрант, магнитный компас, и пара больших пистолетов с богато украшенной длинной шпагой. Березин сдержал слово, выделив капитану «Тезея» его «долю» сувениров с первого приза. Разбирать все это сейчас просто не было сил. Завтра будет время — разберется. Но до этого — еще два «испанца». И как все пройдет, не знает пока никто…