Разорванное время - Алексей Калугин

– Но почему именно я?

Голос попытался шуткой разрядить напряжение:

– Похоже, что еще в самую первую вашу встречу ты произвел на него неизгладимое впечатление.

Пытаясь осмыслить полученную информацию, Кийск прикрыл глаза и прижался затылком к прохладному кирпичу стены.

Сохраняя корректное молчание, Голос ждал, какое решение он примет. Наконец Кийск оторвал затылок от стены и, плотно прижав ладонь ко лбу, провел ею вниз по лицу. На подбородке и щеках уже снова проступила колючая щетина.

– Я не имею права принимать решение за всех, – сказал он. – Что я могу рассказать своим спутникам из того, что узнал от тебя?

– Все, что сочтешь нужным, – ответил Голос и, как показалось Кийску, облегченно вздохнул.

16. НАПРАВЛЕНИЕ УДАРА

Завтрак, состоявший из пищевых брикетов, занял немного времени. Своеобразная пища дравортаков, совершенно лишенная вкуса, удовольствия доставить не могла. Но, следует отдать ей должное, была она питательной и сытной.

За едой Кийск коротко и сжато пересказал все то, что сам недавно узнал от Голоса. Огромное пространство пустой темноты внутри подвала разрезали только два тонких лучика карманных фонариков, но даже в их неясном свете, украдкой наблюдая за лицами своих спутников, Кийск мог заметить, насколько неоднозначна была реакция на его слова.

Один только рядовой Берг слушал рассказ Кийска внимательно, но с таким безмятежно-спокойным выражением лица, словно это были стандартный утренний инструктаж. Для себя Берг уже давно решил: куда бы ни отправился Кийск, он последует за ним. Главное – это конкретная боевая задача, которая должна быть четко сформулирована.

Вейзель сидел, сложив ноги по-турецки. Опустив голову, он, казалось, внимательно изучал каблуки своих ботинок. Губы его, насколько можно было заметить, были сосредоточенно поджаты. Слушал он с интересом, а некоторое напряжение в его позе было вызвано тем, что он старался не упустить ничего из того, что рассказывал Кийск.

Реакция Киванова была восторженно-бурной. То, что рассказал Голос, блестяще подтверждало все его догадки и предположения относительно Лабиринта. Ему с трудом удавалось усидеть на месте и удержать сотни вопросов, которые так и вертелись на языке, щекоча и покалывая.

На Чжои удручающее впечатление произвел тот факт, что долгие годы его народ двигался по линии, начерченной для него кем-то совершенно посторонним, заинтересованным только в том, чтобы проверить свои предположения. Получалось, что история, которой он привык гордиться, все то, что было создано его народом, на самом деле представляло собой лишь кальку, снятую с заранее заготовленного рисунка. Голосу удалось в какой-то степени успокоить дравора, сказав, что скорее всего Лабиринт не менял в корне историческую судьбу народов, а всего лишь стимулировал те процессы, которые в любом случае, рано или поздно, должны были произойти.

Баслов слушал Кийска, не перебивая, но губы его то и дело кривила презрительная ухмылка, а пальцы отплясывали беспокойный, нервический танец на прикладе гравимета, лежавшего у капитана на коленях. Когда Кийск закончил, Баслов разразился гневной тирадой, суть которой сводилась к тому, что он не собирается и пальцем пошевелить для тех, кто ради достижения собственных целей сдал или, что, в общем, без разницы, только еще собирается сдать Землю механикам. Ему нет никакого дела до судьбы какой-то там будущей сверхцивилизации. Если и в самом деле до вторжения еще целых восемь лет, то нет никакого смысла пытаться свернуть механикам шею голыми руками. Все усилия следует сосредоточить сейчас на том, чтобы найти способ связаться с Землей и предупредить о грозящей опасности.

Кийск позволил ему высказаться до конца, после чего, обращаясь одновременно ко всем, сказал:

– Я совершенно согласен с Петером в том, что в свете новых фактов задачи, которые мы ставили перед собой, отправляясь на территорию дравортаков, можно считать выполненными. Мы теперь знаем о связи, существующей между механиками и Лабиринтом, нам известны причины предстоящего вторжения на Землю. Чего у меня нет, так это только уверенности Петера в том, что вторжение можно предотвратить каким-то иным путем, минуя тот, по которому направляет нас Лабиринт. Напротив, я не сомневаюсь, что тем или иным способом Лабиринт заставит нас делать то, что ему нужно. И тем не менее каждый волен поступать так, как считает правильным. Если Голос не откажется быть нашим провожатым, то, я надеюсь, с его помощью мы сможем найти брешь в выставленном механиками заслоне и добраться до Барьера. Однако сразу хочу предупредить, что, проводив вас до безопасного места, сам я вернусь назад. Принятое мною решение никого ни к чему не обязывает. У меня с Лабиринтом давнее знакомство, и проблемы, которые я остаюсь здесь решать, можно считать почти личными.

– Ну, наверное, не более личными, чем мои, – тут же заявил Киванов. – Я тоже остаюсь с папочкой. Я имею в виду не Кийска, – счел нужным объяснить он окружающим, – а Лабиринт, из чрева которого я появился на свет. – Секунду подумав над тем, что сказал, Борис недоумевающе сдвинул брови. – Хотя в таком случае он мне, наверное, приходится не папой, а мамой?

– Я тоже остаюсь, господин Кийск, – сказал Берг.

Кийск молча кивнул – он не собирался отказываться от чьей-либо помощи. И все же он твердо решил, что проводит решивших вернуться до Барьера, даже если это будет всего один человек.

– Если вы не станете возражать, я тоже хотел бы остаться, – сказал Чжои. – Я не хочу хвалиться, но все же интуиция у меня развита лучше, чем у любого из вас, а, если я все правильно понял, действовать нам предстоит, опираясь главным образом на нее.

– Ты абсолютно прав, Чжои, – поддержал его Голос. – Путь в Лабиринте вам придется выбирать интуитивным путем.

– Я в свое время попытался начертить план Лабиринта, – сказал, усмехнувшись, Киванов. – Получилась полнейшая бессмыслица. А Кийск, как я помню, пытался отколоть на память кусочек от его стены и чуть было…

– Постойте-ка, какой еще путь в Лабиринте? – вмешался Баслов. Слова он произносил небрежно, ворчливым тоном. – Зачем лезть в Лабиринт, когда на площади стоят купола, в которых находятся системы связи с локусом? Если всезнающий Голос укажет мне, где найти достаточное количество взрывчатки, я подниму их на воздух. Одним махом мы решим все проблемы – и свою, и Лабиринта.

– Одним махом, к сожалению, не получится, – сказал Голос. – Дублирующие системы имеются как на Драворе, так и на других планетах, контролируемых механиками. Чтобы Лабиринт получил полную свободу действий, нужно все их вывести из строя – задача невыполнимая даже для вас, господин Баслов.