Богатство и благополучие - Рушель Блаво

Людмила Петровна же и не думала следовать ни одному из советов, потому что считала – искренне! – что все у нее в материальном плане хорошо. Ну, подумаешь, не покупает она красную икру, на хлеб же и на молоко всегда деньги находятся. И чего лакомиться? Не следует делать из еды культа – как учили классики. Так рассуждала Людмила Петровна. В вопросах одежды дела обстояли похожим образом. Здесь рассуждения Людмилы Петровны сводились к тому, что и на базаре бывает хорошая недорогая одежда, надо только места знать; и зачем ходить в магазины, где все так дорого? Увлечения же... Да их попросту и не было, потому что на почти всякое увлечение нужны пусть небольшие, но все же деньги. И при всем при том Людмила Петровна утверждала, что в материальном плане у нее все просто отлично. Но однажды настал момент, когда эта женщина переступила порог моего кабинета. Что же произошло? Да ничего особенного. Просто одна из подруг настояла на том, чтобы Людмила Петровна прошла со мной сеанс, направленный на увеличение дохода.

Сложность же работы в данном направлении как раз в том и состояла, что пациентка не испытывала ни малейшего желания не только проходить соответствующий ритуал, но и вообще хоть как-то работать на то, чтобы увеличить свои доходы. Элементарно не видела в том нужды. А для меня важнейшее условие продуктивности моей деятельности в том, чтобы пациент был на пути достижения цели моим абсолютным союзником. Мы должны мыслить и чувствовать в одном направлении. Впрочем, так оно почти всегда и бывает. Случай же с Людмилой Петровной как раз и был уникален тем, что пациентка решительно не желала ничего от визита ко мне, а пошла только потому, что не хотела обижать подругу. Между тем я знал, как надо работать с пациентами такого рода. Не буду раскрывать всех секретов и тайн, а только скажу, что на самом первом этапе я должен был убедить Людмилу Петровну в необходимости проведения сеанса на увеличение дохода. И не просто убедить, а дать понять, что именно ей, а не кому-то другому важно, чтобы этот доход обязательно увеличился, и иначе никак нельзя.

Даже для меня Людмила Петровна оказалась сложным пациентом в аспекте уговоров – она заняла позицию, при которой выслушивала меня очень внимательно, но вот отвечала на мои вопросы как-то вяло, не то что без энтузиазма (этого я, признаться, и не ждал), но отвечала будто по нужде, словно из-под палки, – в какой-то мере, признаю, так оно и было. Две недели ушло у нас с Людмилой Петровной на вот эти уговоры. И тут я могу гордиться своей победой. Я не сломал женщину. Это не только не входило в мои планы, но и принципиально претило и претит моим установкам и на работу с пациентами, и вообще на мои взаимоотношения с людьми. Горд же я тем, что мне удалось именно силой слова убедить Людмилу Петровну и в важности того ритуала, что нам предстоит пройти, и в необходимости его положительного результата для самой Людмилы Петровны. Женщина в какой-то момент стала доверять мне. И в этом доверии тоже была моя маленькая победа. И вы знаете, я даже заметил, что после этих двух недель изменилась внешность моей пациентки. Она стала более открытой, более искренней, более заинтересованной, а это не могло не повлиять и на внешний вид. Ведь всегда лучше, когда человек улыбается, чем когда он хмурится и насупливает брови.

После принципиального согласия сотрудничать, полученного от Людмилы Петровны, все пошло как по маслу. По первым же опросам я без труда определил стихию, наиболее близкую к Людмиле Петровне, – это была стихия земли. И уже на основе этого мы провели необходимый ритуал. Кстати, я на первых порах опасался, что у Людмилы Петровны есть недуг скупости, проверил ее на наличие данного недуга самым серьезным образом – ничего не обнаружилось даже близко. Про расточительность подозрений не было, но я тоже проверил на всякий случай и, как говорится, для чистоты эксперимента. Нет, и недугу расточительности Людмила Петровна подвержена не была. Тем проще было работать дальше. Все прошло превосходно. Я не знал каким образом, но был уверен, что недолго ждать того часа, когда Людмила Петровна узнает о существенном увеличении своего дохода. Признаться, мне было даже интересно, как может увеличиться доход у простой учительницы математики из самой обычной школы, если она не поменяет работу. Людмила Петровна уверила меня, что менять работу не собирается. Тем интереснее было ждать. И результат оказался совершенно непрогнозируемым мною. На пятый день после окончания нашей совместной работы Людмила Петровна пришла ко мне в несколько потерянном, хотя и светлом состоянии.

Что же случилось? Людмила Петровна не стала меня томить, а рассказала, что буквально вчера ее официально известили через директора школы, что она, простая учительница математики, получает пятилетний грант на свою работу. Это означало, как пояснила мне Людмила Петровна, что она по-прежнему будет учить детей математике в той же самой школе, только в течение ближайших пяти лет заработную плату получать будет в пять раз больше, чем получала прежде. Такого рода поощрения министерство устраивает для хороших учителей по какой-то новой финансовой программе, направленной на улучшение качества образования в нашей стране. И вот Людмила Петровна подпала как раз под эту программу, чему была рада, потому что теперь несколько иначе стала относиться к деньгам. Во всяком случае, как поделилась женщина со мной, уже на ближайших каникулах она собиралась купить тур в Скандинавию, а на лето планировала поездку на Байкал. Ничего подобного, разумеется, в прежние времена Людмила Петровна себе позволить не могла. Таким образом, даже нежелание улучшить свое материальное положение может привести в итоге к увеличению дохода.

А вот история, случившаяся год назад. Пенсионер Филипп Иннокентьевич (шестьдесят четыре года) всю сознательную жизнь проработал механиком на автобазе. Не было много денег у него никогда, но и на зарплату не жаловался. Как-то так получилось, что женат Филипп Иннокентьевич не был, жил всегда один в своей комнате в коммунальной квартире, спиртное не употреблял, своей машины не имел, так что и трат особых у него, пока он работал, не было. Что-то порою удавалось и подкопить, да только кризисы уничтожали накопленные средства. Впрочем, Филипп Иннокентьевич не сетовал, а воспринимал такие вещи не то чтобы как должное, а согласно закону, который очень любил: если где-то убыло, то где-то непременно прибыло. Да так оно и бывало обычно: уничтожит какой-нибудь дефолт сбережения, а тут на работе такую премию дадут, что почти все эти сбережения и компенсирует. Так что пока трудился – на судьбу Филипп Иннокентьевич не жаловался. И когда другие жаловались, то всерьез это не воспринимал и никогда таким жалобщикам не сочувствовал.

Однако на пенсии вдруг все как-то сразу стремительно поменялось. Стал ощущать с какого-то момента Филипп Иннокентьевич, что назначенной государством пенсии ему почему-то не хватает. Нет, на еду там и на оплату коммунальных услуг хватало, но вот купить обновку какую из одежды или обуви, сходить в кино, на концерт, в театр, съездить на экскурсию и даже просто на рыбалку (тоже ведь нужны деньги на покупку крючков да удочек) – на это на все средств элементарно не было. Такая ситуация чрезвычайно расстроила пенсионера – как же жить так, если пока работал, то привык и одежду хорошую и новую носить, и развлекаться культурно, и рыбачить (особенно по зиме). Поговорил с товарищами, что тоже живут на одну пенсию, – ситуация ровно такая же. Оказывается, с удивлением узнал Филипп Иннокентьевич, в нашей стране почти все пенсионеры так живут. И неужели нет никакого выхода? Неужели нельзя как-то сделать так, чтобы денег на все хватало? Да и не дворец ведь до небес просит Филипп Иннокентьевич, а только ту жизнь, к которой он привык за долгие годы, предшествующие пенсии. Решил тогда бывший механик экономить на еде. Оказалось, что это в наших условиях практически невозможно, потому что питаться нужно как следует. Не прошло и недели, как от дешевой пищи у пенсионера прихватило желудок, пришлось даже «скорую помощь» вызвать. Хорошо хоть что все обошлось. Просто доктор сделал нужный укол и настоятельно рекомендовал нормально питаться. Пришлось Филиппу Иннокентьевичу согласиться, смириться с такой вот своей участью. Но как же в таком случае сэкономить хотя бы на новое пальто на зиму да на рыбацкие принадлежности все на ту же зиму – старые ведь уже совсем прохудились, пора бы их обновить. И чем больше думал Филипп Иннокентьевич, тем больше понимал, что экономить у него не получится в силу элементарной причины – было у пенсионера только две статьи расхода: еда и оплата коммунальных услуг, – и ни одна из этих статей не являлась статьей, из которой хоть что-то можно было вычесть с целью экономии. Все деньги уходили туда, куда и предназначались.

Однажды случилось так, что бритва Филиппа Иннокентьевича затупилась. Пошел он, как и всегда делал в таких случаях, прикупить новых лезвий. Пришел в магазин, в соответствующий отдел, да только, видно, давно там не бывал – приценился к лезвиям, подходящим для его бритвы, и понял, что в этот раз не светит ему купить новые лезвия. Так расстроился бедный Филипп Иннокентьевич оттого, что никогда в жизни еще не был он небритым, а теперь... И даже не знал, что и делать. Тут сосед и подсказал пенсионеру, чтобы тот обратился со своей бедой в Институт традиционной медицины. Не сказать чтобы Филипп Иннокентьевич сразу же поверил в чудодейственную силу наших методов, но все же решил сходить ко мне на прием – терять ведь все равно было уже нечего. На приеме пенсионер и рассказал мне все это. И иногда в его глазах явно стояли слезы. Как же горько сознавать, что заслуженные и ничем в жизни себя не запятнавшие люди, вступив в почтенный возраст, вступают вместе с этим и на обочину жизни. Это ужасно, и это больно. Но вот для того и нужен я, чтобы сделать осень жизни счастливой и благополучной, сделать ее для вас достойной.