Политика для начинающих (сборник) - Никколо Макиавелли

XII

Но заняв место Татарии, мы унаследовали и ее отношение к южной половине Азии, т. е. главным образом к Китаю и Индии, а поэтому посмотрим, какой капитал завещали нам наши предшественники.

Начиная уже с глубокой древности теплый и богатый юг неудержимо тянул к себе кочевые народы Севера. Нашествия их в ту сторону были так часты, что подробное перечисление их было бы утомительным, и мы ограничимся лишь наиболее известными. В 247 г. до Рождества Христова татары опустошили всю Печилийскую провинцию, после чего император Шихуанди приказал почтить волею Божьею скончавшееся от преклонных лет военное искусство китайцев постановкою ему памятника высотою в трехэтажный дом и длиною в три тысячи верст.

Это изумительное сооружение, известное под именем Великой стены, геометрически точно определило собою северную границу Китайской империи, но защитить последнюю от нашествия степных народов не могло. Во втором веке после Р.X. татары снова наводняют Китай, и он распадается на две самостоятельных части – северную и южную. В 1225 г. Чингисхан проходит Небесную империю до Янтсекианга и облагает данью династию Сонгов. В 1260 г. внук Чингисхана Кублай устраняет Сонгов и начинает собою династию Иен. Наконец, в XVII столетии на крайнем юго-востоке Татарии, среди полуоседлых тунгусов, появляется маленький князек по имени Нурачу. Подчинив своей власти сначала собственное племя маньчжуров и ближайших соседей, Нурачу основывает Маньчжурское царство со столицею Мукденом. А затем, как подобает доброму северянину, собирает армию и устремляется с нею на Китай. В 1644 г. маньчжуры овладевают Пекином и начинают править Китаем вплоть до последнего переворота.

Затем, что касается Индии, то хотя со стороны степи она защищена была природною стеною Гималаев, тем не менее в 1024 г. туда врываются татары Газневиды и овладевают страною до Бенгалии. В 1398 г. Тамерлан захватывает империю Великого Могола, просуществовавшую до 1759 г., т. е. до вторжения англичан.

Итак, история ясно говорит нам:

1) что во время существования Татарии все наступления в Азии велись исключительно в одном направлении – с севера на юг;

2) что многолюднейшие в мире, но духовно истощенные и за два последних тысячелетия не могшие произвести на свет ни одного сколько-нибудь возвышавшегося над уровнем посредственности человека империи Китай и Индия находились под постоянным господством северных народов;

и 3) что вооруженная одними луками и саблями, но предводимая смелыми и решительными вождями татарская конница проложила торный исторический путь через Великую стену и Гималаи и широко разработала его в умах южно-азиатских народов. Иными словами, что своею многовековою работою она возвела такой фундамент, на котором мы, как победители над победителями, располагающие при этом средствами всесокрушающей военной техники, могли бы строить наши отношения к югу Азии в любом из желательных нам стилей.

Спрашивается теперь, куда же девался этот наследственный капитал и как должны были бы мы воспользоваться им для наших государственных целей?

Верный ответ на этот вопрос может дать опять-таки одна лишь история.

XIII

Напомним прежде всего, что наши казаки перешли Урал в конце XVI столетия. В 1587 г. они основали Тобольск, в 1604 г. – Томск, в 1618 г. – Якутск и в 1638 г. – Охотск.

Таким образом, первая линия нашего наступления к Тихому океану пошла по Крайнему Северу. При холодном климате и огромных расстояниях расположенные вдоль этой линии селения терпели нужду во многом, особенно в хлебе, которого в Охотском крае нельзя было достать иногда на вес золота. Естественно поэтому, что, узнав от таежных тунгусов о существовании за Становыми горами никем не занятой страны, где люди пашут землю и разводят рогатый скот, наша вольница решила отыскать эту страну, поселить в ней русских хлебопашцев и снабжать хлебом Охотский край.

Отправным местом разведок явился быстро развивавшийся благодаря звериным промыслам Якутск. Первая партия разведчиков, посланная из него в 1643 г., состояла из 100 казаков под начальством Пояркова. Поднявшись по Алдану и пройдя более 400 верст по загроможденной дикими скалами пустыне, Поярков вышел к верховьям Зеи и по ней достиг величественного Амура.

Обстоятельно разведав затем в течение двух навигаций бассейн этой реки от впадения в нее Зеи до Татарского пролива, казаки пошли из Амура в Охотское море и в 1646 г., полуживые от трудов и лишений, добрались до Якутска. Причем Поярков доложил воеводе: 1) что вся открытая им страна удобна для земледелия; 2) что живущие в ней редкими поселками полудикие племена никому не подчинены и 3) что для утверждения русской власти на Амуре достаточно 300 человек, из коих одна половина должна быть распределена гарнизонами в трех или четырех городках, а другая – состоять подвижном резерве.

В 1648 г. открыт был новый, более западный и более короткий путь к Амуру. После предварительной разведки его отправилась из Якутска вторая партия казаков из 50 человек под начальством составившего ее на свой счет купца Хабарова для подчинения Амурского края России.

Прибыв в июне 1651 г. на Амур, Хабаров основал у устья речки Албазина городок того же имени и поплыл вниз по реке, останавливаясь в попутных селениях и приводя туземцев в русское подданство. К концу навигации он спустился за Сунгари и остановился на зимовку у Ачанского улуса в построенном им Ачанском городке. Недовольные приходом забиравших у них продовольствие казаков ачане послали просить помощи у маньчжуров. Последние, только что победив Китай, были в это время в зените своего могущества, почему наместник богдыхана в Маньчжурии охотно отрядил 2000 своей конницы с 8 орудиями, фузеями и петардами. Отряд этот под начальством князя Изинея шел к Ачанскому городку три месяца. Но при первом же столкновении с русскими 24 марта 1652 г. маньчжуры были разбиты наголову и бежали.

С открытием навигации Хабаров поплыл вверх по реке, построил у устья Кумары острожек и послал в Якутск доложить воеводе, что Амурский край может быть настоящей житницею для всей Сибири, но что ввиду опасности со стороны маньчжур необходимо подкрепление в 600 человек. Дать таких сил Якутск не мог, но с теми же посланцами отправил просьбу в Москву. Последняя командировала на Амур дворянина Зиновьева с поручением поощрить казаков, прибавить к ним команду в 150 человек, усилить их снарядами и приготовить все нужное к приходу 3000 войск, которые предполагалось двинуть туда под командою князя Лобанова-Ростовского.

В августе 1653 г. Зиновьев прибыл к устью Зеи, собрал коллекцию из местных богатств, взял с собою представителей туземных племен, Хабарова и повез их в Москву. На Амуре же оставил казака Онуфрия Степанова, изъяв его из подчинения якутскому воеводе и приказав весь собиравшийся с туземцев ясак посылать прямо в Москву.

Степанов, в груди которого билось сердце Ермака, был весьма рад этой самостоятельности и задумывал уже смелую думу. Не ограничиваясь Амурским бассейном, он с горстью своих казаков собирался порешить и Маньчжурское царство. С этой целью сейчас же после отъезда Зиновьева он пошел в устье Сунгари, добыл там много хлеба и, прозимовав у дучеров, весною 1654 г. поплыл вверх по неотразимо тянувшей его реке. После трехдневного плавания за Хинганскими горами он встретил сильный отряд пытавшихся загородить ему путь маньчжуров, разбил его и узнал от пленных, что маньчжуры не имели бы ничего против владения русскими правым берегом Амура и низовьем Сунгари до Хинганского хребта, но что они боятся за свои собственные земли и поэтому собираются на будущий год идти на казаков с большими силами.

Ввиду таких известий Степанов поплыл вверх по Амуру к устью Кумары и начал готовиться к защите. Действительно, 20 марта 1655 г. 10 000 маньчжур с 15 орудиями приблизились к Кумарскому острогу, обложили его и после четырехдневной бомбардировки в ночь на 25 марта пошли на приступ. Но лихою контратакою казаки нанесли противнику полное поражение и рассеяли всю орду. В следующем 1656 г., поднявшись по Сунгари до самой Нингуты, Степанов поверг в панику всю Маньчжурию, а спустя еще два года, сняв гарнизоны острожков и доведя свой отряд до 500 человек, поплыл за Хинганский хребет с тем, чтобы нанести Маньчжурскому царству окончательный удар. Накануне боя почти половина казаков взбунтовалась. Оставшись с 270 человеками, Степанов, несмотря на чудеса храбрости, был окружен и, подобно своему знаменитому предшественнику, нашел свою могилу уже на другом конце Сибири, но также на дне реки…

Со смертью грозного Степанова во всем Амурском бассейне сразу же наступила кладбищенская тишина, продолжавшаяся в течение нескольких лет. Но вот, пролетая однажды над этою молчаливою пустынею, ангел жизни бросил на нее в виде опыта новый росток. В 1669 г. небольшая партия вольницы под предводительством Никиты Черниговского, спасаясь от наказания за убийство якутского воеводы Обухова, бежала на Амур и поселилась в опустевшем Албазине. Беглецы построили хижины, распахали поля, а затем, с благословения иеромонаха Гермогена, заложили и монастырь во имя Спаса Всемилостивейшего. Скромный, едва перелетавший на другую сторону реки благовест маленьких колоколов скоро услышан был, однако, всею Сибирью, и к сразу же сделавшемуся знаменитым Албазину потянулись новые переселенцы. Одни из них устраивались у самого Албазина, другие пошли вдоль реки и рассыпались по притокам. Таким образом начали оживать острожки Кумарский, Зейский, Косогорский, Ачанский, Усть-Делинский, Усть-Нимеланский, Тугурский; точно по щучьему веленью выросли деревни и слободы – Андрюшкина, Игнатина, Монастыршина, Покровская, Озерная и др. По соседству с ними, в удобных низинах появились отдельные заимки, а на вершинах холмов приветливо замахали своими крыльями ветряные мельницы. Так как все это оживление пошло из Албазина, то в воздаяние заслуг последнего ему в 1684 г. пожалованы были герб и печать, и он сделан был главным городом Амурского края, образовавшего собою самостоятельное Албазинское воеводство, первым воеводою которого был назначен Алексей Толбузин…