Боясь тебя (ЛП) - Рейд Б. Б.

Я не переставал трахать.

Я не дал ей времени приспособиться.

Я снова и снова врезался в ее гибкое тело, стремясь скрыть свою похоть и гнев.

Если бы только она не ощущалась так чертовски хорошо, я мог бы наказать ее, не позволяя своему желанию взять верх над моими намерениями. Это было не для ее удовольствия. Это было лично для меня. Мне нужно было дать ей почувствовать, что она принадлежит мне.

— Скажи мне, — снова потребовал я. — Скажи мне еще раз, как ты собираешься позволить другому парню трахнуть тебя.

— Киран, — заикалась она задыхаясь. Она попыталась повернуться ко мне лицом, но я быстро обернул руку вокруг ее шеи, чтобы удерживать ее на месте, в то время как я продолжал брать ее.

— Ты проиграешь эту войну, которую пытаешься вести против меня, Монро. Один оргазм за раз.

— Киран, пожалуйста. — Ее стоны были полны боли и необходимости кончить. Она хотела разрешения. Она хотела, чтобы я успокоил ее и заставил кончить, но все понимала.

Во-первых, мне нужно было добиться своего. Мне нужно было заставить ее умолять об этом.

— Прости, что? — я наклонился, чтобы прижаться грудью к ее спине. — Пошел ты? — я толкнул свой член в нее сильнее. Ее визг болезненного удовольствия был музыкой для моих ушей. — Красиво и медленно?

— Это было просто… О, Боже… шутка.

Я медленно поцеловал ее в спину, не прекращая владеть ею.

— Так кто сейчас шутит? — Я горячо прошептал ей в спину.

Она покачала головой и простонала:

— Я не это имела в виду.

— Как жаль… потому что я понял это именно так. — Я толкнул ее тело на матрас и начал жестко вколачиваться в нее. Я зажал ей рот рукой, чтобы заглушить ее крики.

Хорошо, что комната ее тети находилась в другом конце коридора.

На пятом или шестом толчке ее киска сжалась вокруг моего члена, запирая меня внутри нее, и я замер, наслаждаясь ощущением, как она кончает на мой член… даже если это было без разрешения. Когда стало уже слишком сдерживаться, я схватил ее за бедра и попытался погрузить свой член как можно глубже в нее, в то же время похоронив чувства, которые она намеревалась извлечь из меня. Мое освобождение было резким. В любой момент я ожидал, что сгорю в огне, когда ее жадная киска будет выдаивать мой член. Я закусил губу, чтобы не стонать как сука. Меньше всего мне было нужно, чтобы она осознала влияние, которое она производит на меня. Только за ее тело можно было умереть.

Я оставался на ней дольше, чем нужно, но старался не раздавить ее. Думаю, можно сказать, что мой план владеть ею имел неприятные последствия. Несмотря на то, что трахал именно я, в конце концов, я чувствовал себя хорошо и по-настоящему отраханым — и не только в физическом смысле. Что она со мной делает?

Затаив дыхание, я встал с кровати и натянул джинсы и рубашку. Когда оделся, я уставился на нее сверху вниз. Казалось, она не в себе, потому что ни разу не пошевелилась. Я знал, что она чувствует, когда я смотрел на нее. Это была еще одна связь, которую я еще не понял. Я быстро осмотрел ее, прежде чем решил, что она просто устала, и выскользнул из комнаты. Я обращал внимание на скрипучие места на половицах, пока шел по коридору. К сожалению, ванная была ближе к спальне ее тети, поэтому мне пришлось быть осторожным, чтобы не издавать лишний шум.

Оказавшись внутри, я быстро намочил тряпку теплой водой и направился обратно к Монро. Я чувствовал себя влюбленным щенком, не желающим отлучаться от нее слишком надолго. Я решил, что для меня нормально признаться в своих чувствах к ней, но я никогда не позволю ей об этом знать. Это было слишком опасно, и она не заслуживала того, чтобы застрять с кем-то вроде меня на всю жизнь, неспособным любить.

Ее дыхание было еле слышным, даже когда я вернулся и улыбнулся. Я бы не стал отрицать, что мое мужское эго взлетело до небес. Однако моя улыбка исчезла, когда я подошел ближе и увидел синяк на ее коже на бедрах в том месте, где я держал ее. Дерьмо. Я зашел слишком далеко? Была ли она серьезно ранена?

Когда я трахал ее, мне было все равно, причиню ли я ей боль или насколько сильно я ее толкнул — моей единственной заботой было заставить ее почувствовать меня — единственный способ, которым я нуждался в ней, чтобы чувствовать меня. Но после этого я всегда чувствовал себя дерьмом, и поэтому я немедленно оставлял ее, чтобы она не видела суматоху внутри меня.

Легкими прикосновениями, чтобы не побеспокоить ее, я быстро осмотрел ее и решил, что не причинил никакого вреда, хотя я не узнаю наверняка, пока она не проснется. Осторожно раздвинув ее ноги, я взял теплую ткань и вытер ее. От меня не ускользнуло, что это был первый раз, когда я нашел время, чтобы позаботиться о ней после. Когда она спала, мне было легче. В противном случае Монро могла бы видеть меня насквозь, а я не мог этого допустить.

Тихий стон сорвался с ее сладких губ, когда я закончил вытирать ее. Я не мог удержаться от того, чтобы вставить в нее палец, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в губы. Когда она наконец открыла глаза, я был первым, что она увидела и ударьте меня, если это меня не напрягало. Это было то, к чему я мог легко привыкнуть, пока не захотел этого.

Слова были бессмысленными и ненужными. Моя одежда была сброшена, и я скользнул обратно в ее жар. На этот раз вместо обычных толчков я медленно вошел в нее, проверяя реакцию. Я не мог сопротивляться, проскользнув глубже внутрь, заставив ее стонать от моей одержимости.

— Киран…

— Если ты когда-нибудь позволишь другому мужчине прикоснуться к тебе, я убью тебя на месте. Мы поняли друг друга?

— У твоего безумия нет пределов, — простонала она.

— Только когда дело касается тебя. — Я чувствовал, как ее тело смягчается, сдерживая проклятие. Почему я сказал именно это?

— Мы… — она заколебалась. Неуверенность отразилась в ее глазах, когда она посмотрела на меня слишком доверчивыми глазами, ее тело двигалось вместе со мной. — Мы занимаемся любовью сейчас?

Дерьмо.

Самодовольная ухмылка на ее лице была красивой. Вместо того чтобы отшатнуться, я обнаружил, что хочу запечатлеть этот момент. Взгляд в ее глазах. Запах и ощущение ее кожи. Звук ее тихих стонов.

Она была всем.

Мне нужно было остановить это дерьмо. Если бы я не был осторожен, маленькая сучка добилась бы своего. Я двинулся, чтобы разделить наши тела, уже оплакивая ожидаемую потерю, но она, должно быть, почувствовала это, потому что ее ноги сомкнулись вокруг моей талии.

- Не надо, — потребовала она. — Не делай этого. Не убегай.

— Что заставляет тебя думать, что я сбегу?

— Потому что я больше не боюсь, и это пугает тебя. Я… — мой палец скользнул ей в рот, и она заткнулась.

— Соси меня, — приказал я жестче, чем предполагал.

Ее глаза закрылись, когда она повиновалась. Ее губы сомкнулись вокруг моего пальца, глубоко втянув его, и мой член внутри нее стал еще твёрже. Вместе мы потрясли друг друга до совершенства.

* * *

ДЕСЯТЬ ЛЕТ НАЗАД

Меня куда-то вели. Они всегда водили меня туда, где заставляли делать плохие вещи. Каждый раз, когда я хотел сказать «нет», но знал, что, если я когда-нибудь откажусь, они сделают мне больно и не позволят мне есть в течение длительного времени.

Следуя за ними со связанными руками, я задавался вопросом, с кем они заставят меня делать плохие вещи сегодня. В течение двух лет это было моим распорядком. Я иду туда, куда меня ведут, и делаю то, что мне говорят.

Всегда было одно и то же.

Так почему на этот раз все было по-другому?

Они не завязывали мне глаза, как обычно, и когда мы останавливались возле комнаты, я знал почему. Мы не покидали территорию.

Дверь открылась в комнату, которую я никогда раньше не видел, и первое, что я заметил, — это яркий свет. И камеры. Их было как минимум три, что было странно для комнаты нормального размера.

Что происходит?

Я с любопытством оглядел комнату, забыв о своих тренировках. Во время тренировок нам никогда не разрешалось говорить или смотреть куда угодно, кроме как прямо перед собой. Комната была пуста, если не считать света, фотоаппаратов, а в центре комнаты была большая кровать, и именно тогда я заметил крошечную фигуру, лежащую в центре.