Курганские - Валерий Карышев

Через некоторое время вернулись ребята от Культика. Они привезли фотографии Барона и три автомата «АКМ» с большими патронами. Я дал задание ребятам изучать оружие. Мы же с Севкой и Сашкой стали рассматривать фотографии Барона. Ему было лет тридцать – тридцать пять, овальное лицо, темные глаза и волосы, острый нос. На фото он улыбался надменной, самоуверенной улыбкой, как бы говоря: вот какой я, попробуй достань!

– Ну что, пацаны, запомнили внешность? – спросил Севка.

Все кивнули головами.

– Теперь остается только ждать. На чем он ездит?

Эдик, который был на связи с Культиком, замотал головой:

– Это бесполезно. Он меняет машины каждые два дня.

– Это что же, у него такой автопарк большой? – спросил я.

– Да нет. Машины у него отовсюду. Он берет их то у своих коммерсантов, то у ребят в автосалоне, который держит специально, чтобы следы заметать. Кстати, я выяснил, и ночует он в разных местах, как и его покойный патрон, – сказал Эдик.

На следующий день в пять вечера мы подъехали к ночному клубу на стрелку с Бароном. С собой не взяли никакого оружия, но с нами была запасная машина, в которую мы положили пару автоматов и пистолет. В ней, недалеко от места нашей встречи, находился Сашка.

Мы заранее договорились, что стрелять никто не будет – все же центр Москвы, прохожие вокруг, могут пострадать невиновные. А Сашка с ребятами на машине с оружием был взят на случай непредвиденной ситуации.

Ровно в пять подъехал Барон со своими людьми. Они приехали на «трехсотом» «Мерседесе» черного цвета.

Вышел высокий человек в темном пальто без головного убора, хотя на дворе был январь, и с ним – два его телохранителя. Один человек остался за рулем.

Мы тоже вышли из машины и не спеша пошли навстречу. Подошли, руку никто не протягивает. Барон первым нарушил молчание:

– Ну что, это вы? – и назвал наш город. – Слышал я про вас. Под Сильвестра, что ли, встали?

Мы промолчали.

– Что тебе нужно, Барон? – спросили мы с Севкой почти одновременно. – Верни нашего Кольку!

– Кольку?! А кто вернет нам моего брата Грома? Сучары! – И, сплюнув, продолжил: – Значит, так. Кольки вашего больше нет. А в ближайшее время не будет и никого из вашей бригады. Особенно вас, – он указал на Севку и меня.

Я понял, что он обладал какой-то информацией. Может быть, Колька под пытками проговорился, что мы являемся лидерами.

– Условия мои таковы, – сказал Барон. – За смерть нашего лидера и законника мы налагаем на вас штраф в размере одного «лимона». Это для вас минимальная цифра, с учетом того, что больше вы и не соберете.

При этих словах он презрительно взглянул на нас.

– Кроме этого, вы немедленно покидаете столицу, и больше мы о вас ничего никогда не слышим. Вот наши условия. На выполнение даем ровно неделю. Но имейте в виду, что в случае отказа война будет продолжена, причем не только с нашей стороны, но и с участием других людей, с которыми покойный Гром – царство ему небесное – дружил.

После этих слов Барон отступил назад. Мы увидели, как два здоровых амбала вышли вперед, из-под пол их дубленок высунулись короткие дула автоматов, что-то типа израильского «узи», то ли короткого чеченского автомата. Они заулыбались.

– Ну что, сучары, может, вас лучше здесь завалить? – проговорил Барон, нехорошо улыбаясь.

Какой-то холод пошел по телу с пяток до головы. Я взглянул на Севку. Он растерянно смотрел на меня. «Да, – думаю, – сейчас нас порешат! А мы-то, козлы… Без оружия пришли на стрелку. Кому поверили?!» Я сглотнул слюну. Сердце забилось сильно.

Первым нарушил тишину Севка.

– Послушай, Барон, это же беспредел! Это без всяких правил!

– А вы моего дружбана как завалили, по правилам, что ли? – нахально ухмыльнулся Барон. – Это вы – беспредельщики, вы, сучары! Ладно, – он махнул рукой. – Не будем сейчас кровь пускать. Много посторонних людей. Все, уходим! – сказал своим охранникам и сел в машину. Тут же машина рванула с места.

Мы с Севкой остались стоять вдвоем. Взглянули в сторону запасной машины. Сашка там сидел спокойно. Почему он не стрелял? Или ждал, пока начнут стрелять в нас?..

Мы сели в машину и проехали несколько метров. Затем, остановившись рядом с машиной, где находился Сашка, мы вышли и подошли к нему.

– Ты чего, Санек? Чего не стрелял? Ты что, не видел ничего?

– А как я буду стрелять? Вы меня загораживали. Что же мне, по вам стрелять? Я же не слепой, все вижу. Вот если бы они вас замочили, тогда бы живыми не ушли!

– Ну, спасибо, Санек, – невесело улыбнулся я. – Успокоил! Только нам бы это уже было все равно, мы уже были бы на небесах.

Вечером мы вновь подъехали в тир, сменили посты, дежурившие там, поставили новых людей. В укромном месте припрятали два автомата и снайперскую винтовку для Сашки, чтобы не тащить с собой после.

Я долго не мог заснуть, все ворочался, вспоминал сегодняшнюю стрелку.

Утром, часов в одиннадцать, раздался звонок с поста. Голос Володьки коротко бросил:

– Приехал. Подтягивайтесь!

Мы моментально собрались, сели в машину и понеслись к тиру. Ехали на трех машинах. Сашка – отдельно от нас.

Медленно подъехав к тиру, мы поставили машины недалеко от калитки, дальше прошли пешком. Сашка вошел с бокового двора, где была припрятана винтовка, а ребята, которые должны были стрелять из автоматов, – с противоположной стороны. Мы же с Севкой прошли к главным воротам.

Не доходя до них нескольких метров, мы увидели, что Барон приехал на новой машине. На сей раз это был американский «Форд».

– Слушай, Севка, – сказал я, – нам тоже нужно поставить машину у ворот, чтобы он не рванул. Давай вернись, пригони!

Севка вернулся и подъехал на машине к воротам. Мы поставили ее у самых ворот. Открыв капот, Севка стал ковыряться там, имитируя неисправность. Я стоял рядом и пристально смотрел на ворота.

Они были наполовину открыты, и через них хорошо просматривалось крыльцо тира.

Вдруг я заметил, что на крыльце появился Барон. Он был не один. С ним был парень с короткой стрижкой – телохранитель, и рядом – черт возьми! – маленький ребенок лет девяти-десяти. Мне стало не по себе. Только бы ребенка не зацепили!

Я стал осматриваться и увидел, как из-за забора поднимается пар от дыхания стоявших там ребят. Неожиданно оттуда высунулись дула автоматов, и раздался звук выстрелов.

Барон с телохранителем тут же упали в снег, прижав к земле ребенка. Телохранитель быстро достал пистолет и стал стрелять в сторону забора. Барон приподнялся и пытался перебежать к машине. И тут я услышал два негромких хлопка. Это стрелял Сашка.

Барон упал. Ребенок присел на корточки и громко заплакал. Телохранитель тем временем приподнялся и тоже рванулся к машине. Тут же он был сражен автоматной очередью.

Перестрелка была закончена. К телам, лежавшим на снегу, подбежал перепрыгнувший через забор Лешка и произвел контрольные выстрелы из пистолета с глушителем. Все бросились врассыпную.

Мы с Севкой сели в машину и понеслись прочь от тира.

Долго перед моими глазами стояла сцена – тело Барона на снегу и плачущий ребенок рядом…

В этот же вечер мы с Севкой поменяли квартиру, временно поселившись в гостинице. В вечерних новостях по телевизору передавали об убийстве Барона.

Многие телевизионные передачи были посвящены этому убийству. Из них мы узнали, что ребенок не пострадал, только сильно напуган и в шоковом состоянии доставлен в больницу.

Через пару дней мы сняли новые квартиры – на сей раз каждый отдельную. Севка стал жить с рыжей Тамарой. Я решил пока жить один. Кроме того, мы заставили всех ребят также поменять квартиры, так как Кольку наверняка пытали, и он мог выдать адреса.

Теперь мы решили сделать немного по-другому. Члены бригады не должны знать адреса друг друга. Эти сведения должен иметь только бригадир.

ГЛАВА 9

ЛЮБОВЬ И… МЕНТОВСКИЙ ПРОТИВОГАЗ

После ликвидации Барона мы решили съездить в свой родной город. На сей раз летели самолетом.

В городе мы провели инспекцию наших коммерческих точек, встречались с ребятами, оставшимися на хозяйстве. Вскоре мы с Севкой пришли к выводу, что нам необходимо усилить московское крыло. С этой целью, возвращаясь обратно, мы взяли с собой нескольких человек. Таким образом, у нас в бригаде уже стало двадцать два человека.

В Москве возникла проблема. Поскольку новым пацанам нужно было снимать квартиры, а москвичи, сдающие жилье, с большой предосторожностью относятся к иногородним, мы решили взять в бригаду парня-москвича, именно для административно-хозяйственных целей. Им стал двадцатилетний Ромка Бархатов.

Это был сын отставного полковника, из хорошей семьи. Почему он пришел в бригаду – непонятно. Я уж не помню, кто из ребят его привел, но Ромка начал работать с большим интересом и энтузиазмом. Вначале мы поручали ему все административно-хозяйственные дела. На нем лежало все, связанное с обеспечением ребят жильем, пейджерами, радиотелефонами, на которые мы скоро перешли.