Рассказы, изданные на бумаге. Проза - Филичкин Александр Тимофеевич

Всё это долгое время, Паша оставался в отлично натопленной просторной прихожей. Парень топтался на месте, как застоявшийся конь и изнывал от излишков тепла. Он хорошо пробежался, пока поднимался по лестнице, а теперь совершенно взопрел.

Чтобы чуть увеличить теплоотдачу от тела, парень снял с головы вязаную чёрную шапочку. Расстегнул «куртку-аляску», у которой совсем не имелось подстёжки, и стащил с мокрой шеи тоненький шарф. Всё это помогло очень мало. Ему всё равно было удивительно жарко.

Тогда архитектор решил скинуть куртку. Он быстро снял её с плеч, но не решился повесить вместе с хозяйскими шмотками. Уж слишком велик был контраст. Молодой человек перекинул одежду через левую руку и, наконец-то, почувствовал лёгкое дуновенье прохлады.

Теперь он походил на сельского интеллигента из чёрно-белого фильма советских времён. Не хватало лишь длинного зонтика и большого портфеля в руках. Тогда Паша походил бы на простого учителя, ждавшего большое начальство. Так и топтался он у порога, пока вельможный хозяин не изволил одеться.

Наконец, в глубинах шикарной квартиры послышался шорох. Через десять секунд в шикарные сени вошёл элегантно одетый заказчик. Он благоухал весьма дорогим и модным парфюмом. Паша вдруг застеснялся своего затрапезного вида и слегка покраснел.

– «Наверное, Босс хочет сводить меня в особняк кого-нибудь из своих богатых друзей». – мелькнуло у него в голове: – «Решил показать, что нужно мне сделать, чтобы было красиво».

Справившись с сильным смущением, парень осторожно спросил: – Может быть, мне нужно было одеться немного приличней?

Хозяин посмотрел на него с брезгливым сомненьем. Отрицательно покачал головой и пренебрежительно буркнул: – Сойдёт.

Богач влез в сапоги для суровой зимы, сшитые из мягкой крокодиловой кожи. Надел длинную дублёнку из ламы, выращенной в южноамериканских горах. Нахлобучил на лысину шапку из тёмно-серой шиншиллы и коротко бросил: – Пошли.

Путаясь в различных задвижках и роняя на пол «балаклавку», шарф и перчатки, Паша, словно слуга, распахнул наружную дверь. Он первым выскочил на площадку лестничной клетки. Вспомнил, где здесь находиться лифт? Бросился к электро подъёмнику и нажал на горящую кнопку блестящей сенсорной панели.

Никуда не спеша, заказчик закрыл квартиру на несколько сложных замков. Сунул ключи в небольшую барсетку из чёрной кожи какой-то рептилии. Прошёл мимо открытой двери пассажирской кабины и стал подниматься по лестнице.

– «А я-то подумал, что это последний этаж». – удивился парень своей невнимательности. Он отбросил досужие мысли и устремился вслед за «хозяином жизни»: – «Может быть, его друг проживает в пентхаусе, размещённом на крыше?» – прикидывал Паша по ходу движения.

– «Тогда зачем надевать сапоги и дублёнку?» – терялся в догадках молодой человек. Архитектор немного подумал. Решил, что нужно во всём походить на заказчика, и натянул на себя лёгкую куртку и шапку. Затем, намотал на мокрую шею тоненький шарф, связанный из какой-то синтетики.

Тем временем, они поднялись ещё на этаж. По внешнему виду лестничной клетки, восьмой ярус не был жилым. Скорее всего, там размещались различные коммуникации дома.

Заказчик и зодчий преодолели ещё два пролёта. Они оказались у низенькой двери, обитой неровно окрашенной жестью. Богач позвенел толстой связкой ключей. Выбрал из них самый простой. Отпёр замок. Потянул на себя прочную створку и шагнул за порог.

В глаза Паши внезапно ударил яркий, солнечный свет. Мало что, видя перед собой, архитектор двинулся следом. Через пару шагов, он ощутил, что зрение адоптировалось к внешней среде, и с интересом повертел головой. Парень оказался на плоской крыше высокого дома, занесённой свежевыпавшим снегом.

Придя в изумление, зодчий замер на месте и ошарашено огляделся вокруг. Судя по лёгким решёткам, закреплённым вокруг на столбах, летом данное место использовали в качестве детской площадки.

Подобные вещи делались лишь для того, чтобы к наследникам богатых людей не приставали детишки бедных сограждан. Не то, чего доброго, ещё чем-то их заразят. К примеру, опасной болезнью. Или, что хуже всего, ненавистью к «российской элите».

Сейчас на дворе стояла зима, обычная для средней Самары. Температура держалась не меньше, чем минус двадцать. Совершенно естественно, что сегодня там было пусто. Кому из детей богачей охота сопли морозить? Ведь дома есть мощный компьютер с выходом в информационную сеть.

Меж тем, нувориш сделал пару шагов по дорожке, покрытой иголками пушистого инея. Архитектор автоматически устремился вперёд. Он встал рядом с вельможным заказчиком, как ординарец с боевым генералом.

Мужчина замер на месте, как древнеримская статуя и широко улыбнулся. Жестом самодержца России он указал на зимний пейзаж, лежащий вокруг шикарного дома. Затем, сказал растроганным голосом, раскаявшегося в злодеяньях разбойника: – Смотри, какая вокруг красота.

Не понимая, зачем его сюда пригласили, парень начал вертеть головой в разные стороны. Он не заметил, что заказчик немедленно вышел из состояния умиления видом Самары. Богач сделал сосредоточенный вид и устремился к низкой надстройке, стоящей на кровле.

– Ну, ты любуйся пока, а мне нужно ехать. – послышался голос за спиной архитектора. Он резко повернулся назад и увидел, что заказчик уже скрылся в проёме.

Очнувшись от потрясения, Паша бросился следом. Холодая жесть, скользнула по пальцам. Стальная пружина захлопнула створку перед лицом архитектора. Замок-автомат тихо щёлкнул.

Затем, наступила та тишина, которую большие писатели называют звенящей. Она прерывалась лишь тихим гудением ветра, шумящего в проводах и огражденьях детской площадки.

Ошарашенный зодчий в отчаянии замер на месте. В тупом изумлении он пялился на закрытую дверь и лишь через пару секунд, увидел кое-что необычное. Оказалось, что с его стороны она не имела ни ручки, ни даже маленькой скважины, куда вставлялся бы ключ.

В парня ударил порыв леденящего ветра. Он холодной змеей проник под одежду недавно запарившегося проектировщика. Затем, двинулся дальше и остудил всё бельё, насквозь мокрое от горячего пота.

Паша моментально замёрз. Кожа внезапно покрылась мурашками. Архитектор почувствовал сильнейший озноб. Все его мышцы принялась колотить частая, неудержимая дрожь.

Надеясь, что его кто-то услышит, архитектор начал стучать кулаками по поверхности двери. Никакого ответа. Тогда он осмотрел стальную преграду, преградившую путь, ведущий на тёплую лестницу.

Только тут он заметил, что у косяка висит небольшая коробочка, чем-то похожая на домофон. К сожалению Паши на ней не было клавиш с номерами квартир. Трясясь от жуткого холода, зодчий нажал на большую круглую кнопку.

Раздался переливчатый мелодичный сигнал. Он прозвучал в ушах архитектора, как нежнейшая музыка космических сфер. Звонок быстро стих, но никто не ответил на короткий сигнал. Парень надавил ещё один раз, потом ещё и ещё. В ответ, тишина.

Придя в исступление, молодой человек заколотил в дверь ногами. Скоро он окончательно выдохся. Оставшись без сил, Паша привалился к стене, чтобы слегка отдохнуть. Внезапно раздался грубый голос охранника: – Ну, кто там, буянит на крыше?

– Меня забыли на детской площадке! – выкрикнул парень истошным фальцетом.

– Вас совершенно не слышно! – раздражённо буркнул консьерж: – Нажмите на кнопку и говорите потом в микрофон.

Паша нашёл небольшой бугорок из металла и вдавил его онемевшим указательным пальцем. Он пригнулся к зарешеченному окошечку устройства и закричал: – Откройте дверь мне, пожалуйста! Я тут замерзаю!

– Нужно брать с собой магнитный брелок! – недовольно откликнулся Цербер.

Вновь раздался переливчатый мелодичный сигнал. Замок тихо щёлкнул. Низкая створка слегка приоткрылась. Не веря в своё избавление, парень толкнул толстую дверь. Секунду спустя, он оказался в тёплой и светлой лестничной клетке и, сломя голову, бросился вниз по ступеням.