Такой долгий и откровенный день (сборник) - Елена Ронина

Они договорились, что он приедет через три месяца. Опять решал все он. И Вика до конца все равно не понимала – эти три месяца: проверка его чувств или ее? И не уверен Вернер в себе или в ней? А главное, она до конца тоже решить ничего для себя не могла. Было боязно. И она была благодарна Вернеру за то, что он пока берет все эти решения на себя. Хотя понимала, что наступит день, и решение придется принимать ей самой.

– Вик, нуты обалдела, столько подарков накупила!

– Наталья, ну не свои же деньги платила. Знаешь, на себя было как-то тратить неловко. Подумает, что я корыстная какая-то.

– Какая же корыстная?! Что ты себе-то купила? Вот эту майку? А что он тебе подарил? Букет лилий? Что-то я больше ни о чем не слышала. А, ну да, еще карточку в танцкласс. Но он ведь сам рядом с тобой и плясал. Ну, мужики!

– Ну да, выходит, что ничего больше не подарил. Но он же счет открыл на мое имя. И сумму, знаешь, какую положил? Закачаешься!

– Ну и где эта твоя кредитная карточка? Очень хочется на нее посмотреть! Давай вместе покачаемся.

– Я ее там оставила. Ну и как бы, по-твоему, я ее взяла?! Что бы сказала?

– Молодец, Вика! Еще что оставила?

– Больше ничего. А, шляпу еще! Он попросил. Говорит, что она ему воспоминания навевает.

– Да, Вика. Он какой-то фетишист. Шляпа ему воспоминания навевает. И ты ему веришь. Пахала на него две недели, стирала, готовила. А он тебе вместо брильянтов какую-то мифическую карточку показывал. Знал же, что ты из скромности не воспользуешься!

– Наташка, а может, ты права? Сейчас, знаешь, вспоминаю, и как-то все по-другому видится. Он, кстати, приезжает через две недели. Просил меня счет здесь, в России, открыть. Странно как-то…

– Во-во! Нуты, Виктория, даешь! Прекрати верить всем подряд! Вспомни Петера. Тот хоть по списку все привозил. И то польза. А этот, ну ты погляди, карточкой перед носом помашет, и все, и никаких забот. Может, он маньяк? Что это он – тут карточка, там карточка. Это уже на навязчивые идейки смахивает!

– Ой, мне прямо страшно. А я уж вроде думала, а может, я его и вправду люблю?

– Любить надо только себя!

– Наталья, прекрати немедленно, – не выдержала я, – ну что ты девку расстраиваешь. Вика, не слушай ее. И вообще никого не слушай. Нормальный мужик, хочет жизнь с тобой строить. Еще Петера они вспомнили. Что про него думать-то, про Петера?! Что ты с ним хорошего видела? А с Вернером, ну вы же не только посуду мыли? Вы же и в гости ходили, и на озера ездили.

– И все, главное, бесплатно! – Наталья никак не могла успокоиться.

– Ну он же немец, в конце-то концов. Он должен быть и бережливым, и экономным. Ну не бывает сказочных историй, не бывает! – мне все-таки хотелось Вернера защитить. – Как может, так и ухаживает. Или не знает, как лучше? Ты же, Вик, потом его можешь как-то направить – это нравится, это не нравится, это лучше, это хуже. Он же тебе навстречу идет?

– Конечно. Мы вообще друг друга с полуслова понимаем.

– Вот видишь! Это же самое главное. А деньги? Да, это всегда сложно. Вот я помню, мой муж, когда за мной ухаживал, то есть мы практически уже жили вместе, почему-то денег мне не предлагал вообще. А я очень нервничала. Потому что у меня их не было, а попросить я не могла. Вот он покупал как раз продукты. И что? Накупит вечно сметаны почему-то. А я должна ужин готовить. Из сметаны, что ли? В итоге однажды утром у меня не было пяти копеек, чтобы поехать на метро. И когда я, наконец, рыдая, рассказала ему про свои трудности, он был страшно удивлен. И все никак не мог понять, почему я ему ничего не рассказывала. И ничего! Все ему объяснила, обо всем договорились. Вика, ну просто нужно друг с другом разговаривать. Плохого он тебе точно не желает. Ну это по ощущениям!

– Что ты ей голову забиваешь? – не унималась Наташа. – Смотри, опять счета, карточки кредитные, опять денег положит, чтобы Виктория ему могла качественные продукты покупать. Вика, не расслабляйся!

Вернер действительно опять положил Вике кучу денег на счет и по приезде в нашу родную столицу сначала купил квартиру в Москве Вике, потом – в ближнем Подмосковье ее папе и уладил вопросы с получением его гражданства.

И… уехал. Поездка, как он объяснил, была деловая. Его ждала работа, и он приезжал специально, чтобы решить данные проблемы. С фирмами по продаже недвижимости он связывался, оказывается, еще из Германии. Поэтому все было подготовлено. Быстро, без волокиты и промедлений. Вике оставалось отсмотреть несколько вариантов, выбрать квартиру для себя и папы из того, что было представлено, и поставить свою подпись на договорах. Владелицей обеих квартир была она.

– Вика, я не хочу, чтобы ты приехала ко мне от безысходности. От того, что ТАМ у тебя будет все, а ЗДЕСЬ нет ничего. Это было бы неправильно. Я не хочу ставить тебя в такое затруднительное положение. Теперь у тебя есть жилье, ты абсолютно независимая женщина, и я делаю тебе предложение. Вика, я тебя люблю, выходи за меня замуж! Сразу, пожалуйста, не отвечай. Я уеду, и ты подумай, не торопясь. Все взвесь, поживи в новой квартире. Может, тебе уже ничего не захочется. И я ни в коем случае не жду от тебя никакой благодарности. Я это сделал просто потому, что люблю тебя, и я видел, как тебе тяжело. И у меня есть такая возможность. Почему же мне не потратить свои деньги на тебя, на человека, который мне бесконечно дорог!

Мы сидели втроем на кухне у Натальи, как в добрые старые времена, но все трое понимали, что когда придется еще раз вот так посидеть, неизвестно. Мы провожали Вику в Германию.

– Ой, не знаю, девчонки, боюсь. И куда меня несет? И это после того, как у меня в кои-то веки появился свой угол!

– Не забудь, благодаря кому он у тебя появился! – вставляю я.

– Нельзя выходить замуж из благодарности, – парирует Наташа.

– Во-первых, можно, – защищала я Вернера. – Благодарность – это прекрасное чувство. И это было действительно настоящей проверкой. Потом, Вернер действительно необыкновенный человек. За него замуж выходить просто даже нужно!

– Девчонки, ну причем здесь благодарность. Я его люблю, он для меня такой человек дорогой. Просто страшно же вот так, сразу, все менять. Чужая страна, чужие привычки, скучать буду.

– И мы по тебе. Но все равно, поезжай, и не думай, мы к тебе в гости приедем!

– Это если нас еще кто пустит! – Наталья оставалась в своем репертуаре.

На какое-то время Виктория пропала из нашей жизни. Она никогда не была моей подругой. Она была подругой Наташи. И встречались мы только у нее, на наших нечастых посиделках. Радовались встречам друг с другом, но напрямую никогда не общались. Всегда находили друг друга через Наташу. У каждой были свои дела, свои заботы и не так уж много свободного времени. При встречах я всегда спрашивала у Наташки, как там наша иностранка.

– Ой, Вика стала такая фрау, куда там. Вся из себя.

– Ну а счастлива, не жалеет?

– Знаешь, Лен, я думаю, правы мы с тобой были обе, когда рассуждали в ее присутствии про ее жизнь. На первый взгляд все вроде просто здорово. Отдыхать ездят три-четыре раза в году. Вика, по-моему, уже весь мир объехала. Уже кривиться начала – это не то, то не то. Жизнь спокойная, размеренная, все по плану.

– Ну так это же тоска!

– Во-во, Вика, по-моему, уже тоже немного от этого озверела.

– А дети?

– Это вообще целая история. Она тут аборт сделала. Вернер как-то начал на нее давить, что им это особо не надо.

– Ну понятное дело, не надо, у него же сын есть.

– Вот. А Вика ждала, что он будет ее уговаривать, может, даже на коленях стоять. Короче, как-то сдуру, или назло, или не подумав, избавилась от ребенка. А потом у нее началась жуткая депрессия, даже в клинике лежала.

– С депрессией?

– Да, это у нас плохое настроение никого не волнует, а там это болезнь, которую надо лечить.

– Вылечили?

– Ты знаешь, по-моему, не до конца. Она какая-то слегка заторможенная стала. Может, от лекарств?

В один из Викиных приездов в Москву нам, наконец, удалось встретиться, и мы, как в старые добрые времена, сидели на Наташкиной кухне, гоняли чаи и говорили о своем, о девичьем. Вика выглядела прекрасно.

– Вика, у тебя такой цвет лица! И кожа такая!

– Лена, называется – солярий.

– Так вредно же!

– Ага, во всем мире не вредно, а у нас – все вредно. У нас и памперсы вредно, и противозачаточные таблетки! Просто смех. Да я круглый год в солярий бегаю. Чего синего цвета-то ходить, когда вполне можно иметь красивый здоровый вид!

– Ну, а как твоя готовка, как с домашним хозяйством?

– Вот в этом я, девчонки, действительно преуспела. Скажу без ложной скромности. Да там все и очень легко. Сначала книжек разных накупила. А книжки, так те не просто к Германии адаптированы, а мне кажется, к каждой конкретной улице. Там прямо так и написано: идешь в магазин такой-то, покупаешь пакетик такой-то. Кипятишь содержимое пять минут. В магазине напротив покупаешь другой пакетик. Им все засыпаешь, и получается легко, вкусно и некалорийно. И так со всем. Любо-дорого. Вернер мной гордится. Если к нам гости приходят, я такие блюда забабахиваю, закачаешься!